— Знаю, ты немного напугана, — сказала ей Джиневра. — Но это вполне естественно. Все будет в порядке, не волнуйся.
Кэтрин послышался в этих словах приказ, и ей захотелось ответить в том же тоне.
— Есть, мэм, — сказала она и направилась к кофейнику.
Налив себе чашку горячего кофе, Кэтрин устроилась в кресле-качалке у окна. Рядом с креслом стояла большая корзина, полная разноцветных клубков, тут же лежали спицы, крючки и журналы мод. Внимательно посмотрев на корзину и ее содержимое, Кэтрин вспомнила, что все это принадлежит ей. Нагнувшись, она достала из корзины клубок и, увидев под ним пару недовязанных пинеток, тут же положила его на место.
Попивая кофе и медленно раскачиваясь в кресле, Кэтрин пыталась вспомнить прошлое, но все было напрасно.
— Кажется, тебе не дают покоя твои мысли, — заметила Джиневра, глядя на племянницу с материнской заботой.
— Я купила себе мужа и сейчас пытаюсь понять, была ли довольна покупкой или нет.
Кэтрин сердилась на себя. Она не могла поверить, что действовала столь цинично. Весь город решил, что в основе их с Джонатаном брака лежат деньги. Может ли обманываться весь город?
— Откуда эта уверенность, что Джонатан женился на тебе ради денег? — поинтересовалась Джиневра.
— Я спросила его, как мы стали супругами, и он все мне рассказал.
Джиневра задумалась и покачала головой.
— По-моему, твой муж совсем не похож на мужчину, которого можно купить.
— Это было соглашение, выгодное для нас обоих, — пояснила Кэтрин. — Он построил заново и переоборудовал автомастерскую, я заполучила мужа. — И справедливости ради добавила:
— Он возвращает мне деньги, которые я дала ему.
— Получается, что, женившись на тебе, он получил лишь заем, — уточнила Джиневра.
Кэтрин кивнула.
— Да, так он захотел.
— А ты заполучила мужа. — Тетушка повторила слова Кэтрин и внимательно посмотрела на племянницу. — Неужели тебе так сильно захотелось замуж, что ты пошла на сделку?
— Если верить тому, что сказал Джонатан, я намеревалась выйти замуж до тридцати лет. К тому же пребывала в растерянности, так как не была уверена в мужчине, с которым встречалась. Я не знала, любит ли он меня или мои деньги, и решила не разгадывать загадок.
Джиневра кивнула.
— Да, в своем избраннике следует быть уверенной. Тайный расчет в браке хуже всего. Кроме того, твое желание выйти замуж до тридцати лет очень характерно для тебя. Ты всегда отличалась тем, что старалась планировать свою жизнь. — В ее глазах вспыхнул интерес. — А Джонатан сказал, почему ты выбрала именно его?
— Он объяснил это моим желанием не участвовать в семейных сборищах моей матери.
Джиневра сощурилась и проговорила:
— Нет, этому я не поверю. Ты всегда ладила с матерью.
Кэтрин почувствовала себя неловко.
— Джонатан рассказал, как мы однажды целовались, еще до женитьбы. Кажется, нас сильно влекло друг к другу.
Тетушка широко и довольно улыбнулась.
— Вот это, пожалуй, самое разумное из всего, что ты мне поведала.
— Но у меня складывается впечатление, будто я знаю причину его холодного отношения ко мне. Мне кажется, он объясняет мою потерю памяти желанием забыть о нашем браке, — призналась Кэтрин.
Джиневра резко кивнула.
— Вполне вероятно. Я его знаю не слишком давно, но в одном абсолютно уверена: он гордый мужчина.
Кэтрин вздохнула.
— Проблема состоит в том, что он, может быть, прав.
— Да, твоему положению не позавидуешь, — с сочувствием произнесла Джиневра.
— Как бы я хотела вспомнить хоть что-нибудь! — воскликнула Кэтрин и зажмурилась, чтобы не расплакаться от отчаяния.
— Не усердствуй, от этого у тебя только голова разболится, — предупредила ее Джиневра.
Зная, что тетушка права насчет головной боли, Кэтрин глубоко вздохнула и открыла глаза.
Взглянув в окно, она увидела, что встает солнце. Но вдруг образ вечно нахмуренного мужа предстал перед ее глазами, и на нее одновременно нахлынули желание, злость, смятение.
Выдержав натиск эмоций, Кэтрин почувствовала себя опустошенной.
— Надеюсь, что скоро все вспомню, — прошептала она.
— Пчелы слетаются на мед, а не на уксус, — резко сказала Джиневра, ставя перед Джонатаном тарелку с блинчиками.
— Хочешь сказать, чтобы я ел эти блинчики и не очень-то высказывался по поводу их начинки? — с усмешкой спросил он.
— В них нет ничего особенного. Всего лишь немного черной смородины, которую я нашла на кусте у забора. — Тетушка внимательно посмотрела на Джонатана. — Я имела в виду твое поведение вообще.
— Вероятно, Джонатан старается держаться подальше от пчел, — заметила Кэтрин и подумала: интересно, а что я имею в виду?
Неужели подсознание пытается мне что-то подсказать?
— Мне никогда не нравились их укусы, — резко ответил Джонатан. И его тон подтвердил правильность догадки Кэтрин.
Джиневра покачала головой.
— Когда-то я знавала существо еще менее дружелюбное, чем ты, Джонатан. Это была старая дворняжка. Никогда не знавшая ласки, она никого к себе не подпускала, боясь, что ее ударят.
Неожиданное сравнение поразило Кэтрин, Но что потрясло ее гораздо сильнее, так это беспокойство, отразившееся на лице Джонатана. Вспомнив его прошлое, Кэтрин решила, что в холодности мужа нет ничего странного. Возможно, это его обычная манера поведения. Если так, то их брак, вероятно, не доставлял им особой радости. Исключением было время, когда мы предавались любви, неожиданно для себя подумала Кэтрин.
— Что же касается детей, то, возможно, иметь их хотела только она, а Джонатану было все равно. Но почему в таком случае она упомянула его в завещании?
Каждый раз, когда Кэтрин думала, что начинает понимать ситуацию, возникали все новые и новые вопросы.
Джиневра въехала на стоянку возле двухэтажного здания, бывшего когда-то частным особняком. Перед домом в центре лужайки была разбита цветочная клумба. Сбоку от двери красовалась медная табличка с надписью: «Томпсон и Беллингауэр. Финансовая компания».
— Помни, ты приехала не работать, — внушала Кэтрин Джиневра, открывая ей дверцу. — Доктор Грин строго-настрого приказал, чтобы ты отдыхала еще как минимум две недели.
— Я помню, — ответила Кэтрин.
Но ей было слишком тягостно сидеть целыми днями дома. И когда Джиневра собралась в город за продуктами, Кэтрин навязалась ей в попутчицы. Но вместо того, чтобы ехать за покупками, попросила тетушку высадить ее около офиса.
— Я вернусь сразу же, как только сделаю все свои дела, — сказала Джиневра, когда племянница вышла из машины.
