на преступление. Не удивлюсь, если завтра за мной приедет полиция. Тогда накроется Америка, будущее, Злата… Черт, как с ней-то быть? Вижу, как девчонка смотрит на меня, а она видит, как смотрю я. Кажется, я даже дышать начинаю чаще и глубже, но все равно задыхаюсь… И мне нравится вкус ее поцелуя. Сегодня это тоже случилось… Она провожала меня до калитки. Пели цикады, а воздух пыхтел, как самовар, ароматами роз и ночных фиалок.
— Пока, Ники, — шепнула она и встала на носочки, клюнув меня в щеку. Задержалась немного у моего лица, кокетничая и давая мне шанс воспользоваться моментом.
— Не надейся, Золотко, что я надолго исчезну, — шепнул я, привлекая Злату к груди. — Завтра поедем закупать продукты для отпуска.
Она лишь улыбнулась и приоткрыла рот. Выдохнула или всхлипнула и коснулась моих губ. Неловко, осторожно, словно мы целуемся впервые.
Какая же девчонка сладкая… Манящая, нежная и совсем не заносчивая. И какой идиот я, что не удержал себя в узде, поддавшись ее чарам. Я целовал Злату, как будто пил воду из живого источника. Что с нами будет? И, будет ли вообще? Похоже, она совсем не думает о будущем, а мне плевать на ее деньги… Мы болтали весь вечер и я многое узнал о ней: Злата образованная, разносторонняя, смешная, умная… А как она поет! Леонид Сергеевич все-таки заставил ее спеть для нас. Я никогда не слышал этой песни — возможно, в другом исполнении она бы звучала грубовато и резко, но Злата пела так, что захватывало дух… Вадим выпил и позабыл обо мне. Вел себя так, словно разговора не было. Но я все-таки подошел к нему и сказал, что его просьбу выполнить не сумел. Он лишь пьяно что-то крякнул и переключил внимание на Леонида. Как ни в чем не бывало! А я теперь молю бога, чтобы запись с камер никуда не попала.
— Мамуль, я вас заберу с собой, вот увидишь. Разбогатею, куплю дом на побережье и перевезу вас. Ты мне веришь? — обнимаю маму, косясь на стол. Пахнет мясным пирогом и свежим компотом из яблок. — Покормишь?
— А ты же к девушке на ужин ходил? Эх ты… Садись, Никитушка, покормлю. Как девушку зовут, сынок? Нравится она тебе?
— Злата, — бурчу, пряча взгляд. — Какое это теперь имеет значение, мам? Я все равно уеду. Не имею права упустить шанс. Вот и все.
— Понятно, — вздыхает мама, гремя тарелками. — Семка тоже куда-то ушел. Сказал, что играть в компьютерные игры. Как я тут… без вас?
А вот и причина аромата корвалола… Мама привязана ко мне, как к грудному ребёнку, вот и боится отпускать. Гордится и боится. Такая вот арифметика.
— Мамуль, я спать. Завтра утренняя смена, а пятницу я еду на море до воскресенья.
— И Злата едет? — улыбается она.
— Да, но это… — мямлю, пережевывая кусочек.
— Значит, сынок. Она может к тебе приехать, если захочет, так что… Не бойся ничего. Такими парнями, как ты не разбрасываются.
Я угрюмо киваю и бреду в душ. Становлюсь под горячие струи, закрываю глаза и представляю ее… Губы, мокрые волосы, небольшую грудь, покрытую россыпью капель… Здесь и со мной. Может, мы зря теряем время? Мама права — Злата может приехать ко мне в Америку. Для ее отца это ничего не стоит. Наверняка у семьи есть действующая американская виза. Почему она? Вопросы роятся в голове, как беспокойные мошки. Почему не Лана и не Алина, не Света и не Маша… А мелкая девчонка, до сих пор думающая, что я с ней из-за денег?
Выхожу из ванной и валюсь в холодную постель. Оживляю экран смартфона, встречая ее сообщение:
«— Я… Давай завтра поедем к юристу? Ты совсем забыл про договор».
Значит, я ошибаюсь… Она помнит про деньги и боится, что я свалю раньше срока. Хочет привязать меня договором, искренне думая, что привязывать больше нечем…
А я боюсь влюбиться так, чтобы не послать все к чертям…
Никита
Все меняется слишком быстро… Я и помыслить не мог две недели назад, что не захочу ехать к юристу. А теперь мне противна сама мысль о ее деньгах. Не хочу их… И не хочу, чтобы они между нами стояли. Нетрудно догадаться, что от визита к юристу я отказываюсь. Предлагаю мелкой сначала отдохнуть на море, а уж потом…
— Не понимаю я тебя, Никита, — ее голосок журчит, как ручеек. — Почему ты отказываешь? Если хочешь знать, я верю в твой успех. И искренне желаю помочь. Может, все-таки поедем? До пятницы еще один день.
— Мелкая, если ты не замолчишь, я тебя…
— Что? — улыбается она, игриво заправляя светлую прядь за ухо. Эдакая сладкая конфетка в модном брендовом сарафане и босоножках под цвет наряда. И я возле нее… Деревенщина в застиранной майке и потертых кедах. Куда я лезу? От чего пытаюсь бежать, если уже отравлен ей, как сладким ядом?
— А вот чего, — произношу хрипло и прижимаю девчонку к груди. Мы снова целуемся, играя с общим на двоих желанием. Злата гладит мой затылок, плечи, целует веки, а потом отстраняется и шепчет:
— Такое наказание мне нравится.
Наша компания умещается в трех машинах. Злата сидит возле меня, придерживая два больших рюкзака, груженных тушенкой и сухим пайком. Багажник забит спальными мешками, дровами, баллонами с водой и прочими принадлежностями для туристического отдыха. Я до последнего был уверен, что она испугается спать под открытым небом, питаться непривычной для ее нежного мажорского желудка едой, мыть посуду в тазу и участвовать в приготовлении пищи… Но нет… Златка сидит рядом и довольно улыбается, бережно придерживает рюкзаки, стоящие в ногах, поправляет панаму защитного цвета и охотно знакомится с моими друзьями.
— Привет, я Алик, — пожимает ей руку мой друг.
— Привет, я Злата. Очень рада познакомиться с другом Никиты.
— Меня ты уже знаешь, Злата. Привет! — улыбается Роберт, плюхаясь на заднее сиденье.
— Ну что, поехали? Девчонки разместились? — поворачиваюсь в сторону машинки Ланы. Кристина, Алина — официантки из моего кафе и подруга Златы Зоя Шнайдер машут нам руками из салона.
За рулем третьей машины мой одноклассник Игорь, Степка и его друг Ваня Филатов.
Ну что же… Можно трогаться. Ехать нам относительно недалеко, но учитывая пробки на серпантине, дорога затягивается на многие часы. Мы приезжаем к кемпингу вечером. Малиновые всполохи заката раскрашивают небо, море лениво лижет песчаный берег, а стоящие у обрыва качели скрипят от порывов ветра.
— Чем помочь? — бодро спрашивает моя мелкая, встречая недовольный
