хватит…
Ночь была длинной, и вся она принадлежала нам. Будто наша квартира. Будто мы вместе всю жизнь. Будто не было последних трёх лет, когда я, просыпаясь и засыпая, ненавидела его. Так же сильно, искренне, всем сердцем, как любила его сейчас. Это был совершенно другой человек. Он менялся буквально каждые сутки.
Еще вчера, в комнате мотеля, он истязал меня, будто дикий необузданный хищник, не давая пощады. А сегодня гладил мою кожу так нежно, так аккуратно, будто розу, боясь нечаянно обронить хотя бы один лепесток. И если вчера эта бешенная страсть выбила нас из сил уже через полчаса, то сегодня мы не отпускали друг друга всю ночь. А я молилась, чтобы она не заканчивалась.
Слишком тепло. Слишком нежно. Слишком хорошо. Наша близость была как сладкий сироп, который мы пили маленькими глотками, чтобы не стало приторно. А после, по очереди насладившись его последними, самыми сладкими каплями, мы уснули, крепко обняв друг друга.
«Только не исчезай больше». «Никогда».
Утром меня разбудило скворчание сковороды на кухне. По комнате тянулся запах чего-то вкусненького, а есть хотелось ужасно. Судя по одежде, оставленной на стуле возле кровати, Эдриан не потрудился одеться. Ну что ж, значит, можно воспользоваться его вещами. Его футболка была порвана снизу, он перевязывал ей мою руку. Нужно будет приобрести ему новую. А рубашка была сильно измята и испачкана после пробежки в лесу. Я нацепила рваную футболку и поплелась на кухню:
– Нужно постирать твои вещи, – предложила я.
– Нет времени. Нам скоро придётся освободить квартиру, – вся его романтичность осталась там, в спальне прошлой ночью. А передо мной снова был серьезный, расчетливый Эдриан. Серьезный и в одних трусах.
– Что готовишь?
– Сам не знаю. Что-то вроде омлета, из того, что нашёл в холодильнике. В квартире на сутки вряд ли кто-то оставит нормальные продукты. Будешь есть? Нам нужно выметаться, и плюс решить, что делать дальше.
– Да, конечно, спасибо! – я уселась за стол. – По поводу того, что делать дальше. В первую очередь, нужно сменить одежду. Тебе не кажется, что мы привлекаем внимание?
– Кстати, хорошая мысль. Что ещё?
– Нужно достать оружие.
Эдриан одобрительно посмотрел на меня:
– Да, на свежую голову ты хорошо соображаешь. Явно быстрее меня. Я припрятал парочку пистолетов, но нужно будет попасть в мою квартиру.
– Это не опасно?
– Опасно, конечно. Но, благодаря твоему плану, мы надёжно направили их в другую сторону. Надеюсь, это их задержит. К тому же, там они вряд ли станут искать. Да и вряд ли у нас есть выбор. Только нужно сделать это быстро.
На этом мы и остановились. Быстро позавтракав, мы передали ключи хозяину квартиры и направились в сторону квартиры Эдриана. А она оказалась в самом «жарком» для нас месте – в Денвере. Как раз там и была собрана концентрация ребят из мафии.
Времени мы не теряли. Приехав в Денвер, мы тут же принялись посещать лучшие магазины одежды. И это оказались самые прекрасные часы, проведенные мною за многие годы, что остались за плечами. Казалось, будто мы вместе уже очень давно, хотя на самом деле всего третий день.
Мы смеялись и разговаривали обо всём на свете. Мне ужасно нравилось, когда он рассказывал мне что-то, он мог легко поддержать любую тему. Никогда не думала, что Эдриан настолько интересный человек. Я могла очень многому научиться у него. А когда он начинал рассуждать о чем-либо, я могла бесконечно долго слушать его. Ведь он не просто многое знал, он мог рассказывать это так интересно, легко и понятно, что я тонула в его голосе, его мыслях. Будто в них жила другая вселенная, в которой не было страха и боли. Вселенная, в которой хотелось раствориться и забыть обо всем.
Наконец выбрав подходящую одежду, мы переоделись и направились в квартиру Эдриана. Я очень волновалась, пока мы добирались туда. Ведь эта квартира тоже была частью него. А мне было немного страшно узнавать другую его сторону. Ту, в которой он работал на мафию все эти годы. Он не просто так держал дома оружие. Значит он был связан и с более страшными делами, чем присмотр за борделем. Либо же он чего-то боялся. И я не знала, стоит ли теперь бояться мне.
Когда мы наконец добрались до его квартиры, он попытался открыть дверь ключом, но она оказалась открытой… Внутри кто-то был. Эдриан осторожно открыл дверь, и, перешагнув порог, наткнулся на неизвестную мне женщину.
– Моника? – удивился Эдриан. – Что ты здесь делаешь?
– Я вернулась к себе домой, – спокойно сказала она, – жаль, ты меня не ждешь, как я вижу.
– Я ждал тебя. Десять лет.
Я ожидала здесь увидеть что угодно. Точнее, почти что угодно, ведь столкнуться здесь с бывшей женой Эдриана я однозначно не планировала. Что она здесь делала? Почему решила вернуться именно сейчас? Неужели она хочет забрать его у меня?
– Представишь нас? – Моника бросила меня полный пренебрежительности взгляд.
– Это Саманта. Саманта, это Моника. Моя жена.
Меня очень больно задели эти слова. Ведь меня он назвал просто по имени, не указав моего статуса, а её представил, как свою жену. Значит, он всё ещё считает её таковой. А я тогда кто?
Эдриан сразу направился в одну из комнат, оставив нас с Моникой наедине.
– Так вы друзья или коллеги? – уточнила она, окинув меня пренебрежительным взглядом.
– Напарники, – я не стала вдаваться в подробности. Раз Эдриан не захотел представить меня, как свою девушку, значит, на то была причина.
– Так значит ты работаешь в борделе? – она явно пыталась задеть меня.
В этот момент вернулся Эдриан и сказал:
– Нет, ну что ты. Место в борделе я берегу для тебя, Моника. Оно как раз идеально для тебя подходит.
– Ты всё ещё дуешься из-за того, что я ушла? Столько воды утекло. Пора бы простить все обиды и начать жизнь с чистого листа.
– Ушла к другому, забрала детей, не давала мне даже увидеть их, а после и вовсе испарилась, не дав мне знать о том, что происходит с вами. Не упускай эти моменты, пожалуйста. Просто ответь, как можно быть такой тварью? – Эдриан был категоричен. Теперь его поведение мне больше нравилось.
– Я допустила ошибку. Ты же сам знаешь, в чем заключалась твоя работа. Я беспокоилась о детях, не хотела, чтобы кто-то из них пострадал! Неужели ты не понимаешь этого? Каждый человек ошибается, верно? Если бы не криминал, в котором ты весь погряз, ты
