class="p1">— Надеюсь, подвиг засчитан? — лихо улыбнулся невозможный советник.
— Больше никаких поцелуев, пока не снимешь заклятье! — нервно воскликнула я. — Не думала, что ты решишься на поцелуй.
— Я же не виноват, что не могу перед тобой устоять, — развел руками Радв.
— Я уже говорила, что ты извращенец? Встать можешь?
— Сейчас, еще пару вдохов, — лорд прикрыл глаза.
— Хватайся за меня.
— Зато тебе стало легче, значит я не зря пострадал, — поднимаясь на ноги, сообщил лорд.
— Мой герой!
— Скажи это еще раз, — советник приобнял меня одной рукой и придвинул к своему боку.
— Герой, — не стала вредничать я, но добавила: — Со слабоумием! И как твой лорд тебя еще из советников не попер?
— Фух, я уж было на мгновение подумал, что тебя подменили.
Лорд потянул меня за руку вперед, и я поняла, что время шуток закончилось. Мы добрались до конца лестницы и ступили на земляной пол. Впереди, там, где сгущалась тьма, находились камеры, в которых жили рабы. Моя располагалась ближе ко входу.
— Вон за той дверью я жила, — сказала я советнику негромко. — У особо ценных рабов была привилегия — нас селили возле самой лестницы. Тем же, кто никакими талантами похвастать не мог, приходилось ютиться в самой дали, практически без свежего воздуха и крох света. А чем это здесь пахнет?
— Иди наверх, — приказал Радвальд. Его лицо настолько окаменело, что стало напоминать в тот момент высеченную грубыми мазками статую. Вместо того, чтобы послушаться, я лишь сильнее вцепилась в советника и замотала головой. — Линда! — с нажимом произнес он.
— Нет, — выдохнула я.
— Я могу и отнести тебя на руках, но сейчас не время препираться.
— Позволь мне остаться, пожалуйста. Все, кто тут жил, стали моей семьей за последний год. Я должна знать, что с ними произошло, — советник молча смотрел на меня, а в обманчиво-мягких медовых глазах отражалась борьба. — Прошу, Радвальд, — прошептала я. — Я сделаю все, что скажешь, забуду все дрянные слова и стану самой настоящей пай-девочкой…
— Держись рядом. И если я скажу немедленно уходить, ты не станешь спорить и тут же убежишь наверх, а еще лучше — сразу же ко мне домой, — северянин смотрел тяжело, и я понимала, что согласие не далось ему просто. Тем ценнее оно для меня стало.
— Клянусь, — прошептала я. — Кстати, забыла сказать, тут, внизу, магия не действует — все-таки Шит боялся нас, а рабы у него были не из простых.
— Очень своевременное замечание, — процедил советник. — Встань мне за спину.
Гуськом мы двинулись вглубь помещения. Радвальд разгонял практически непроглядную темноту светом факела, а характерный металлический запах делался сильнее с каждым нашим шагом. Двери клеток, мимо которых мы шли, стояли распахнутыми, и в какой-то мере это становилось для меня облегчением. Я готова была уже мысленно выдохнуть, выпуская внутреннее напряжение, как факел осветил последнюю камеру. Увиденное там заставило сдавленно ахнуть и согнуться пополам, прикрывая рот ладонями и сдерживая рвотные позывы.
Лучше бы я послушалась Радвальда и действительно отправилась наверх. Тогда бы моим последним воспоминанием о девочках, с которыми пришлось делить горести последнего года, не стали их остекленевшие взгляды, направленные наверх, покрытые рабскими печатями лица и окровавленные полосы, расчертившие тонкие шеи от уха до уха.
— О, небо, — прохрипела я. — За что? Они же не сделали ублюдку ничего плохого…
— По-видимому, они стали обузой, — тихо пояснил Радв, отвернул меня от камеры и прижал к себе. Я с удовольствием зарылась носом в ворот плаща и стала вдыхать уже такой знакомый запах северянина. Он, как прочная веревка держал и не давал сорваться в бездонную пропасть с отчаянием. — Поэтому от девушек избавились. Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, Линда.
— Их хотя бы похоронят по-человечески?
— Обещаю. Это меньшее, что все мы можем сделать для этих девушек.
— Спасибо, — я теснее прижалась к огромному и твердому телу советника, ловя ритм его пульса и находя в том успокоение.
Тяжелая ладонь легла мне между лопаток и принялась гладить спину вдоль позвоночника. Так мы и стояли, напитываясь теплом друг друга, пока мой слух не уловил едва слышный стон. Он больше походил на игру воображения, но что-то внутри настойчиво шептало: это не галлюцинация.
— Ты тоже это слышал? — я подняла взгляд и отчаянно искала подтверждение своим надеждам в серьезных карих глазах.
— Подержи, будешь мне светить. — Радв сунул мне в руки факел и решительно двинулся в сторону камеры.
Он вытащил из ножен меч и со всей силы ударил по замку. Лязг, раздавшийся в подземелье, оглушил и заставил подпрыгнуть от неожиданности. Еще пара таких же ударов — и дверь послушно распахнулась. Советник подходил к каждой из валявшихся прямо на земляном полу девушек и прикладывал пальцы к основанию шеи. Они лежали как попало, поломанные и ненужные, словно бездушный палач швырял отработанные тела, не заботясь о том, в каком порядке они теперь будут лежать. Переплетение тел, рук и ног усеивало пол довольно тесной камеры, и от этой последней несправедливости слезы непрерывным потоком струились по моим щекам.
Просто стоять на месте казалось невозможным. Я шагнула внутрь камеры, присела возле первого тела, двумя пальцами опустила безжизненные веки и шепнула:
— Покойся с миром, Аделия.
Я успела попрощаться таким образом с пятью подругами по несчастью к тому моменту, как меня настиг торжественный короткий крик Равдвальда:
— Нашел!
Он поднял на руки Розалию, которая по виду ничем не отличалась от остальных, разве что я смогла разглядеть, как едва приподнялась ее грудная клетка. А может мне и показалось.
— Лия, — всхлипнула я и дрожащей рукой убрала светлые пряди волос, налипшие на чуть теплый лоб. — А остальные? — я с затаенной надеждой посмотрела на советника, но тот отрицательно мотнул головой. — Мы же сможем помочь Лие?
— Сделаем все, что в наших силах.
— Спасибо! — на один вдох я позволила себе прикрыть глаза, а после мы поспешили наверх.
Суета, поднявшаяся после нашей находки, захватила бывшее логово Шиитара. Глава столичной стражи с подчиненными собирали доказательства, Радвальд раздавал указания, тела бывших рабынь поднимали наверх и грузили в специальную повозку. Мне же во всей этой круговерти места не нашлось, потому я старалась просто не мешать и не путаться ни у кого под ногами. Засела на кухне и сделала то, что было в моих силах — а именно согревающий и
