— Как это без кондиционеров? — удивилась Оля. Все трое мужчин смерили ее снисходительными взглядами, как будто она на горшок попросилась, а не задала невинный вопрос.
— Цивилизованные страны дорожат своим наследием, Оленька, — мягко сказал Ямпольский, беря ее за руку, и Ольга подумала, что он уж слишком вжился в образ жениха. Аверин раздраженно воткнул вилку в стейк. Ну, хоть не в Ямпольского.
— То есть, купи за свои деньги, вложи столько же в реставрацию, а тебе еще и диктовать будут, в какой цвет красить стены? — продолжила она возмущаться, думая, прилично ли будет сразу отнять руку, или стоит все же подождать.
— И стены, и мебель, — подтвердил Ямпольский, глядя на нее с совершенно идиотской улыбкой. Это начинало порядком выводить из себя.
— И какие же замки ценятся выше? — подал голос Аверин. Ямпольский даже обернулся на него, не скрывая удивления.
— Конечно, чем старше замок, тем выше цена, — ответил Давид. — А если у замка есть своя история, то и стоит он, соответственно дороже. Здесь желательно понимать, готовы ли вы к толпам туристов, болтающимся по вашей территории. Но самые ходовые — это замки с привидениями.
— Серьезно? — воскликнула Оля, незаметно забирая руку у Ямпольского. — Разве люди сейчас верят в привидения?
— В одной только Англии таких замков больше десятка, прекрасная Ольга, — улыбнулся ей Данилевский и принялся перечислять: — Замок Повис в Уэльсе, усадьба Хагенден, замок Гибсайдхолл, Данстерский замок. В том же Бликлингхолле, к примеру, призраки на любой вкус. И жена Генриха восьмого, и рыцари-дуэлянты.
— Вы в них тоже верите, Давид? — недоверчиво спросила она. Данилевский взглянул странным взглядом с поволокой. «Жених» и Аверин обеспокоенно переглянулись.
— Верю или нет, но процентов на десять это стоимость повышает. Если я соберусь продавать замок, обязательно обзаведусь призраком, — рассмеялся Давид. Аверин с Ямпольским кисло скривились в подобии улыбки.
— Но на этом же можно неплохо заработать, да? Открыть отель или ночной клуб, — вспомнила Оля мультфильм «Монстры на каникулах», которые недавно смотрела с племяшками.
— Нет, — покачал головой Давид, — в Европе в большинстве случаев запрещено менять назначение исторических замков, разве что в Испании. Да и то, если это не муниципальная собственность.
— В Испании? — оживился Аверин. — Я там живу по большей части.
— Хотите купить замок, Константин Маркович? — повернулся к нему Ямпольский. — Как же вы будете летать там на вертолете? Вы ведь слышали, никакой цивилизации, придется с вертолета пересесть в повозку.
— Знаете, я неплохо чувствую себя верхом, Арсен Павлович, — в тон ему ответил Аверин.
— Кстати, перепродать замок можно только, если вы являетесь его владельцем не меньше, чем сто лет, — казалось, Данилевский с удовольствием наблюдает за их перепалкой. — Так что настраивайтесь на владение замком пожизненно.
***
Ее так утомил этот день, что в спальню она ввалилась совершенно без сил. Мужчины что-то пили — то ли коньяк, то ли виски, и долго обсуждали рукописи и письмена. А Оля мусолила один бокал шампанского и мужественно боролась со сном.
Но только собралась в душ, как раздался требовательный стук в окно. Подошла ближе и чуть не упала в обморок, увидев за окном Ямпольского.
— Вам жить надоело, Арсен Павлович? — зашипела, распахивая раму и впуская нежданного гостя. — А если бы вы упали и свернули себе шею? Хотите ребенка оставить сиротой?
— С чего мне падать? — пожал плечами тот. — С вестибулярным аппаратом у меня полный порядок, и на силу я тоже не жалуюсь.
За окном послышался стук, тихий мат, и в оконном проеме показалась голова Аверина.
— Оля, ты проверяла дверь? — но увидел Ямпольского и сразу стал похож на грозовую тучу. — И ты тут как тут!
— Лезь уже скорее, Человек-Паук, — поморщился Ямпольский, — я так понял, тебя тоже заперли снаружи. Так что, нам все равно пришлось бы найти способ встретиться.
— Но не у Ольги в спальне!
— Предпочитаешь мою?
— Упаси Бог!
— Я тоже так думаю!
— Хватит! — рявкнула Оля, становясь между ними. — Как это заперли?
— Обыкновенно, на ключ, — Ямпольский подошел и подергал дверь.
— И что это значит?
— Похоже, нас спалили, — ответил Ямпольский. Аверин невразумительно хмыкнул. — Или перестраховались.
— Нет, — пожевал губу Аверин, — это пробивка. Он нас проверяет.
— Думаешь? — Ямпольский поднял бровь, Костя неопределенно пожал плечами. Кажется, он и не заметил, как они перешли на «ты».
— Что же нам делать? — Оля обвела мужчин растерянным взглядом. Те посмотрели друг на друга.
— Ничего, — уверенно ответил Аверин. — Играть по его правилам.
— Но по своему сценарию, — добавил Ямпольский, и Аверин согласно кивнул. — А ты, Оленька, сыграешь в нем главную роль.
Мужчины до полуночи протолклись в ее комнате под видом обсуждения дальнейших действий.
— Камень здесь, в доме, я в этом убежден, — утвердительно сказал Аверин, без спроса разлегшись на ее кровати и закинув руки за голову.
— Почему ты так думаешь? — спросила Ольга, озираясь, куда бы присесть. Костя подвинулся, но ответить не успел. Его опередил Ямпольский, который уселся в широкое кресло и призывно похлопал рядом с собой.
— В левой башне размещено хранилище с рукописями, и там же Давид держит свою коллекцию. Он нас пригласил на экскурсию после завтрака, разве ты не слышала, Оленька?
Она буркнула что-то неопределенное и присела на краешек кресла. Полвечера Ямпольский с Данилевским обсуждали чьи-то коллекции. Из их болтовни она поняла лишь, что ее временный жених неплохо разбирается в драгоценных камнях.
Потом мужчины принялись обговаривать завтрашний визит в хранилище и решать, когда лучше отвлечь Данилевского. Спорили до хрипоты, и Оле вдруг вспомнилось, как к отцу приходили сослуживцы. Они усаживались на кухне с бутылкой коньяка, а когда доходили до нужной кондиции, отец брал гитару, и мама ворчала:
— Ну все. Начинается ансамбль!
Папа весело смеялся и подхватывал:
— «Вокально-инструментальный, под названием «Молодость».*
Даже маленькая Данка наизусть знала текст песни, и вот теперь она занозой засела в голове.
Ударнику нравилась Оля, та, что играла на «Ионике»
А Оле снился соло-гитарист. И иногда учитель пения
Ольга тряхнула головой, чтобы песня отцепилась, но та впилась в голову намертво.
Учитель пения хоть был женат, имел роман с географичкой…
— Оля, ты нас вообще слушаешь? — недовольным тоном спросил Аверин, и она очнулась.
— Я ничего не понимаю в хранилищах, рукописях и коллекциях, — призналась честно. — Если надо отрезать что-то, отрежу без проблем, но не втягивайте меня в то, в чем я совсем не разбираюсь.
— Правильно, — поддержал ее «жених», — надо делать, что умеешь. Отвлечешь завтра Давида, пока наш «медвежатник» будет пытаться проникнуть в хранилище.
— Ты умеешь вскрывать сейфы? — изумленно уставилась на Аверина Оля.
— Я всего лишь тринадцать секунд не дотянул до Книги рекордов Гинесса, меня обошел Джефф Ситар. Он вскрыл самый надежный банковский сейф за пять минут девятнадцать секунд, а я за пять минут тридцать две секунды, — с известной долей хвастливости скромно заявил Костя.
— Считаешь, это именно то, что должно впечатлить девушку? — съязвил Ямпольский.
— Не более, чем тройка лишних нулей. Особенно, если девушку не впечатляет их хозяин.
— Как раз их наличие впечатляет гораздо больше, чем умение обчищать чужие сейфы.
— Не обчищать, а вскрывать.
— Детали, детали…
Он даже хотел развестись, но что-то его держало
Может быть трое детей, а, может быть, директор школы
Ямпольский давно передвинул Олю ближе к себе, и она благодарно прильнула к его мощному плечу. Со стороны кровати то и дело доносился подозрительный скрип. То ли это пружины скрипели, то ли зубы Аверина, на слух определить было сложно. Наконец, мужчины засобирались уходить. Первым на осоловелый вид Оли обратил внимание ее заботливый «жених».
