Вивиан снова посмотрел на меня.
— А что, мне уже нужно говорить «ты и Джессика»? О, женщины… и после этого мне говорят про половую распущенность? Кстати, если уж мы затронули эту тему. Если между кем-то и происходит что-то нездоровое, так это между тобой и Джессикой.
Он протянул руку, и я подала ему стоявшую на столе пепельницу.
— Конечно, не такое нездоровое, как между тобой и Изольдой, но в чем-то ты прав.
— Ты ведь понимаешь, что она — это не Карла, верно?
— Понимаю. И хватит разговаривать со мной таким тоном, будто я родилась вчера.
Вивиан принял сидячее положение, положил сигарету в пепельницу и потянулся.
— Ах, доктор Портман… где те славные вечера, которые мы проводили вместе?
— Далеко позади, доктор Мори, и почти забылись.
— Я помню все. — Он снова взял сигарету. — Отличное было время.
— Ты пришел сюда в свой выходной для того, чтобы обсудить со мной наш секс или с другой целью? Помнится, ты говорил что-то про Анну.
— Я не против того, чтобы обсудить наш секс. — Вивиан сделал последнюю затяжку и, подойдя к окну, выбросил остаток сигареты на улицу. — А пришел я для того, чтобы пригласить тебя на карнавал. И еще я пришел потому, что хотел тебя увидеть — мы уже сто лет не общались, ограничиваясь «привет» и «пока». И вообще, я голоден. Я не ел ничего со вчерашнего вечера! Я был занят. — Он прикрыл ставни и повернулся ко мне. — С Анной. Ах, Анна! Вот что я хотел тебе сказать! Ты знаешь, сначала ей не понравилось быть связанной, а потом она вошла во вкус…
Я предостерегающе подняла руку.
— Нет, Вивиан. Никакой Анны, и никаких связываний. Избавь меня от своих рассказов о женщинах хотя бы на пять минут!
— Тогда послушаем твои рассказы. Помнится, ты обещала рассказать мне про Джессику, но до сих пор откладываешь этот вдохновляющий момент. — Заметив, что я поднимаюсь и беру ключи от машины, он остановил меня. — Нет-нет. Я поведу. Это важная тема. Не хочу, чтобы ты отвлекалась на мирские мелочи.
— К сожалению, прийти не получится… так уж обстоят дела с этими фотосессиями: никогда не знаешь, в котором часу закончишь. Эти капризные модели выводят меня из себя. То им плед подавай, то чай, то холодной воды, то им вдруг становится жарко.
Я слушала Джессику и болтала в стакане остатки коктейля. Хотелось напомнить ей, что жду я уже больше часа, и что если бы не она, то я бы сюда ни за что сегодня не пришла: если в клубе и были какие-то мероприятия, которые я предпочитала игнорировать, так это вечера только для дам. Я всегда недолюбливала подобное.
— Надеюсь, ты не обижаешься? — продолжала Джессика. — Такая уж у меня работа… завишу от других.
— Надеюсь, ночевать ты будешь дома? — спросила я в тон ей.
Джессика сделала паузу.
— Разумеется, — ответила она, наконец. — А где я еще могу ночевать?
— Откуда я знаю. Такая уж у тебя работа — зависишь от других.
— Ванесса, да ты что! Ты ведь не думаешь, что я буду ночевать в студии? — Она сделала паузу — вероятно, до нее только теперь дошел смысл сказанной мной фразы. — Подожди-ка. Ты что, ревнуешь?
Да, это было явно лишним с моей стороны, подумала я.
— Просто возвращайся домой и не ночуй в студии, хорошо?
— Хорошо. — Она снова помолчала — Как проходит вечер? Вы веселитесь на полную катушку?
— Конечно. Мы уже разделись, и теперь танцуем обнаженными на столах. Ждем, когда ты придешь с фотоаппаратом.
— Дальше дверей с фотоаппаратом никого не пустят, потому что фотографировать тут нельзя.
Подошедший Вивиан погладил меня по плечу и занял один из свободных стульев.
— Как-нибудь в другой раз, — ответила мне Джессика извиняющимся тоном. — Мне пора. Повеселись там за меня.
Я положила сотовый телефон на стол.
— Женщина твоей мечты уже по дороге сюда? — спросил Вивиан, доставая из кармана брюк портсигар. — Кое-кто из гостей уже спрашивал, куда запропастилась госпожа Стокхард. А также интересовался, почему ты сидишь тут одна и обделяешь нас своим вниманием. Это как минимум невежливо.
— Женщина моей мечты сегодня не придет.
— Может быть, ее нужно подвезти? Только скажи — и я…
— Ее не нужно подвозить, — перебила я. — Просто она работает допоздна.
Вивиан щелкнул зажигалкой.
— Работает допоздна? А ты видела, который час? Или она устроилась танцовщицей в ночной клуб, а тебе об этом не сказала?
— При чем тут ночной клуб?! Хватит уже обсасывать эту тему!
Он примирительно поднял руки, показывая, что не против прекратить этот разговор. Я допила остатки коктейля и вернула пустой бокал на стол. Если бы я смогла объяснить то, что со мной происходит, то, конечно, сделала бы это. Давно, очень давно я не испытывала этого странного чувства: когда при мысли о том, что та женщина, с которой я занималась любовью, спит с кем-то другим, хочется рвать и метать. Ревность осталось где-то далеко, как мне казалось, в другой жизни. Забытое, иррациональное ощущение: желать, чтобы кто-то принадлежал тебе целиком. Я могла назвать имена многих женщин, с которыми мне было хорошо, но с трудом могла вспомнить женщину, с которой мне на самом деле хотелось бы находиться рядом. И сейчас мне больше всего на свете хотелось, чтобы Джессика сидела здесь, напротив меня.
— Этот твой взгляд… он кажется мне смутно знакомым, — снова заговорил Вивиан. — Знаю по опыту, что в отношения двух женщин вмешиваться не стоит — в разы безопаснее разворошить гнездо египетских гадюк. И все же: что между вами происходит?
— Дружба. Секс. Привязанность.
— Женщины ревнуют женщин, к которым они испытывают дружескую привязанность. — Он стряхнул с сигареты пепел. — Ваша сущность так нелогична.
— Точно так же, как и ваша.
Вивиан пожал плечами.
— Ну, не суть. Ты собираешься сидеть в гордом одиночестве или спустишься в зал?
— Пожалуй, спущусь. А кто из гостей спрашивал о Джессике и о том, почему я не спускаюсь?
Я поднялась и взяла со спинки стула манто. Вивиан тоже встал.
— Позволь, я за тобой поухаживаю. — Он помог мне надеть манто. — Кто спрашивал? Я уже не помню… сегодня столько дел. Кажется, Анна.
— Анна? С каких это пор она мной интересуется?
Вивиан покачал головой и улыбнулся.
— Вот уж не знаю, что тебе сказать. Поэтому предлагаю спуститься — может, расскажет.
— Да? А ты не будешь против?
— В отличие от тебя, я не имею привычки ревновать тех, кто мне не принадлежит.
— Ловлю на слове.
Свет в основном помещении клуба уже сменился с яркого на мутно-красный, и теперь нужно было хорошенько приглядеться для того, чтобы что-либо увидеть. Обычно в гости к Вивиану и Адаму приходили, в основном, мужчины, и сейчас столики казались непривычно пустыми. Женщин, сидевших рядом со сценой, было немного — от силы человек двадцать. Я хотела присесть за один из свободных столиков, но Вивиан не дал мне этого сделать.
