Сейчас осталась лишь самая малость: убедить подругу детства в том, что он — разведенный мужчина в расцвете лет, с грандиозными планами на жизнь, недюжинным талантом и растущим бизнесом. Но нельзя забывать, что в глазах Джиллиан он — нарушитель спокойствия, злой мальчишка, что обливал ее водой в детстве, насмехался в отрочестве и предал в юности.
Поэтому Брэд не имел ни малейшего представления о том, как именно достичь своей цели.
В течение следующих нескольких дней Брэд с сыном частенько заходили в зоомагазин. Каждый раз Джереми уверял, что у собак кончилась еда или им нужны новые игрушки, цветные ошейники… причинам не было конца. Брэд был похож на заботливого, любящего отца, балующего свое чадо.
Джиллиан подозревала, и небезосновательно, что «любящий папаша» всеми правдами и неправдами подогревает интерес сына к визитам в магазин. Ведь просто нереально, чтобы двум маленьким щенкам могло понадобиться такое количество игрушек, не говоря уж о десяти килограммах еды на четыре дня.
Она встречала их приход улыбкой умиления, наблюдая, как они открывают двери магазина и шумной компанией вваливаются внутрь. Брэд тенью следовал за сыном от прилавка к прилавку. Джиллиан сопровождала их, но каждый раз, пока Джереми делал выбор, Брэд оказывался сзади. Она постепенно привыкла к его теплу, запаху дорогого одеколона и спокойному юмору.
Прошло несколько дней, и девушка начала болтать о пустяках, позабыв о своей недавней клятве, что не поддастся очарованию Брэда. Она изо всех сил старалась не выказать своего отношения к отцу и сыну, выдерживая нейтральный тон, когда Джереми просил помочь с выбором ошейника — желтый или синий, — но еще сложнее было не показывать Брэду, что она простила ему переезд инкогнито в город.
Джиллиан не могла забыть то, что случилось одиннадцать лет назад, но не сознавалась самой себе, что боль в ее сердце приутихла. Она больше не испытывала непреодолимого желания залепить Брэду хорошую затрещину.
В пятницу, неделю спустя после благотворительного вечера на Валентинов день, они с Брендой, как обычно, обедали у Ханны. Не успев присесть за стол, Бренда начала задавать вопросы.
— Ну, как у тебя продвигаются дела с братом? — спросила подруга невинным, с ноткой безразличия голосом, что, впрочем, ничуть не одурачило Джиллиан.
— До кровопролития пока не дошло.
— Но согласись, это все же лучше, чем сидеть одной.
— Давай остановимся на том, что он не такой мерзавец, как я ожидала.
— Да ладно! — воскликнула Бренда, подавшись вперед через стол с дубовым верхом. — Ни за что не поверю, что тебе все равно, когда речь идет о Брэде.
Это замечание заставило Джиллиан подобраться и слушать внимательнее.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она как бы невзначай.
— Да то, что они с Джереми бывают у меня чуть ли не каждый день. У племянника только и разговоров, что о тебе да о щенках, а Брэд, так тот, кроме как о своей школьной любви, ни о чем и говорить больше не желает. Все задает вопросы.
— И о чем же? Я просила его не расспрашивать обо мне.
— Когда это ты слышала, чтобы Брэд делал то, что ему говорят? — спросила Бренда смеясь.
Подошла Ханна, принесла горячий чай с лимоном для Джиллиан и со льдом для Бренды. Она улыбнулась и подлила масла в огонь:
— Брэд и его очаровательный малыш забегали ко мне на неделе. Парнишка — ну просто вылитый отец в детстве. И такой же болтушка — не остановишь.
— Это точно, — добавила Бренда, — каждый раз, когда они приходят ко мне, он задает тысячи вопросов, на которые невозможно ответить, а потом убегает приставать с расспросами к отцу.
Ханна от души посмеялась, а затем прошептала, наклонившись ближе к Джиллиан, как старый конспиратор:
— Брэд о чем-то все время думал, пока пил у меня кофе, сидел вон за тем столом, молчал и думал. — Ее брови многозначительно изогнулись.
— Откуда вы знаете? — спросила Бренда.
— Он едва притронулся к своему пончику, а уж ты-то должна знать, как он обожает свои любимые пончики с корицей.
Бренда кивнула.
— Ну, Брэду наверняка есть о чем поразмыслить, с тех пор как он переехал сюда, перевел свой бизнес, да и вообще мало ли о чем может думать человек, — заметила Джиллиан, изучая меню, которое и так знала наизусть.
— Нет, у него был совершенно другой взгляд, — сказала Ханна, убежденная в своей правоте, — больше было похоже на то, что он думал о женщине.
— Может, у него проблемы с бывшей женой?
— Ну, если это так, то она недолго останется его бывшей, — не унималась Ханна посмеиваясь. — У этого Брэда дьявольски милая улыбка, мне б скинуть годков двадцать, я бы и сама за ним приударила.
— Подруга, у Брэда и Карен нет ни малейшего шанса, уж поверь мне. Они слишком разные, — сказала Бренда.
— Но у них общий сын, — возразила Джиллиан, понимая, что разговора ей все-таки не избежать.
— Так-то оно так, ну а кроме ребенка, им и делить-то нечего. Я тебе точно говорю, он о бывшей жене и не задумывается, ну, по крайней мере не так.
— Мне-то все равно, можешь не рассказывать.
— Конечно, если не брать в расчет, что Брэд думал о тебе, зануда, то тогда это, естественно, не твое дело.
— С чего ты это взяла? Может, он мечтал о новой библиотекарше? Мэнди Томпсон — видная девушка.
Ханна ухмыльнулась, отводя глаза и убирая руки в карман фартука.
— Я-то знаю, откуда молодой человек не мог отвести взгляд, а также известно, что Мэнди Томпсон не является владелицей зоомагазина напротив, через площадь, — сказала она самым обычным голосом, как если бы спросила: «Не желаете ли картошечки фри на гарнир?»
Бренда хихикнула. Джиллиан передала ей меню, сдавая позиции.
— Вам подать как обычно? — спросила Ханна, заткнув за край фартука старые очки.
— Пожалуй. — Бренда вернула ей непрочитанное меню. — А как насчет кукурузного хлеба?
— Что ж, можно и кукурузного хлеба, только что вынула из духовки.
Ханна вернулась к прилавку, а Бренда переключила внимание на подругу.
— Так как у тебя дела с Брэдом? Обещаю ничего не рассказывать ему, если не хочешь.
— Я вообще не хочу, чтобы вы с ним обо мне разговаривали. Почему никто меня не слушает? Это, наверное, генетическое, вы оба, как Грета с Миллисент, такие же сплетники.
— До них нам, пожалуй, далеко. Да и вообще Брэд не сплетничает, он просто спрашивает о тебе.
— По-моему, так это и есть сплетни.
— А по мне, так обычный здоровый интерес. Мне кажется, это ужасно романтично.
— А я думаю, что просто омерзительно. Давай сменим тему, надоело.
