все ей рассказать. В какой-то момент Лена узнает о том, почему он не общается с братом. Лучше сказать это сейчас. Возможно, она поймет, почему он никогда не свяжет жизнь ни с одной женщиной…
— Его жена должна была стать моей женой.
Лена нахмурилась:
— Что?
— Мой брат украл у меня невесту… — Держа эмоции под контролем, Константинос поведал свою историю: — Я знал Кассию всю жизнь. Она ходила в мою школу и работала в ресторане моих родителей по выходным. Я боготворил землю, по которой она ходила, но Кассия ни разу на меня даже не оглянулась, пока мне не исполнилось двадцать. — Он постучал по своему изогнутому, слишком длинному носу и сардонически добавил: — Ни одна из девушек никогда на меня не оглядывалась.
Холод пробежал по спине Лены.
— Кассия училась в университете, но через год ушла и начала работать у нас на полную ставку. Когда она, наконец, согласилась на свидание, я был вне себя от счастья. Эта девушка была моей первой возлюбленной. Я надеялся, что она будет единственной. Когда Кассия согласилась выйти за меня замуж, я был самым счастливым человеком на свете. Я никогда не был амбициозен, пока мы не стали парой. Семейный ресторан приносил нам достаточно денег, чтобы вести достойную жизнь, но в моих глазах Кассия была принцессой, а принцессы заслуживают всего самого лучшего. Я хотел подарить ей весь мир. Я убедил родителей взять кредит на ресторан, чтобы на выручку я мог купить собственный. На эти деньги я купил еще один, потом еще один, а потом купил первый отель. Я не был так богат, как сейчас, но пытался как можно усерднее работать и получать приличную прибыль. Я верил, что мы с Кассией хорошо заживем, как мечтали, будем путешествовать по всему миру, растить детей. Только вот я не знал, что пока я усердно трудился, чтобы построить нашу жизнь, она трахалась с моим братом.
Лене стало трудно дышать. Она не знала, что было хуже — то, что рассказывал Константинос, или то, как беспристрастно он об этом рассказывал. Нет, она знала, что было хуже всего — мстительный огонь в его глазах.
Он рассказывал ей все это не просто так…
— За две недели до дня нашей свадьбы Кассия, наконец, набралась смелости сказать мне правду. Она не любила меня. Никогда не любила. Она согласилась на то первое свидание только для того, чтобы заставить Тео ревновать. На самом деле она хотела моего брата. Не меня.
Лена в ужасе прикрыла рот рукой. Ей хотелось заткнуть уши. Это было ужасно. Просто ужасно. Такое предательство способно разорвать сердце.
— И Тео тоже хотел ее, — с горькой усмешкой продолжил Константинос. — Я знал, что он считал Кассию привлекательной. Брат всегда шутил о том, что такая девушка повышает мой статус, придает вес, — но я никогда не думал, что он это всерьез и вот так предаст меня.
— Мне так жаль, — хрипло прошептала Лена.
— Все к лучшему… Если бы они не предали меня, мне не пришлось бы искать утешения в работе. Я не построил бы свою империю. — Константинос воздел руки к потолку. — Я должен был это предвидеть… Тео красив, как кинозвезда. Зачем принцессе уродливый брат, когда можно выбрать прекрасного принца?
— Ты не уродливый! — яростно сказала Лена.
Подавшись вперед, он пристально посмотрел на нее.
— Зеркало не лжет. Если бы я не был богат, ты бы тоже на меня не посмотрела. Ни одна из женщин, с которыми у меня были близкие отношения, не пошла бы со мной.
Константинос отодвинул кресло прежде, чем она успела придумать ответ на его обидное обвинение. Когда он снова взглянул на нее, выражение его лица смягчилось.
— Прости, если это прозвучало горько. Я много лет не говорил о Тео и Кассии, но тебе стоит об этом узнать, услышать это от меня, а не от каких-нибудь сплетников на Косе. А теперь прошу меня извинить — мне нужно сделать пару звонков. Скажи Свену, чтобы он присоединился к нам в конференц-зале через час, чтобы мы перевели его на другую должность.
Он вышел из кабинета, не оглядываясь, и закрыл за собой дверь.
— Сегодня ожидаются метель и буря, — сказал Константинос вместо приветствия, когда на следующее утро вошел в кабинет Лены.
— Вероятность есть. Нас может замести.
Он сел в кресло.
— Ты предусмотрела все непредвиденные обстоятельства?
— Разумеется.
Лена рассказала о том, как они обеспечивают безопасность гостей и персонала в экстремальных погодных условиях.
— Свен обо всем знает?
— Весь персонал в курсе. Это часть нашего вводного курса, и мы проводим постоянное обучение, чтобы освежить память людей. Через два часа он придет, можешь еще раз побеседовать с ним.
— Хорошо. У тебя будет время взглянуть на дома в Великобритании, которые мои люди отобрали для тебя?
— Спасибо, но мне придется взглянуть на них позже — через десять минут я должна провести тест для Иокасты.
Константинос ощутил легкую досаду. Он рассчитывал, что Лена будет счастлива выбрать дом.
Из всех его менеджеров она была самой дотошной и добросовестной. Теперь она не сможет работать в отеле, потому что у них появится ребенок. Эта мысль не приносила ему никакого удовлетворения. Все эти дни Константинос чувствовал себя не в своей тарелке, просыпаясь ни свет ни заря и не видя солнечного света. Он спал ужасно и винил в этом Лену.
Их разговор о его брате и предательстве Кассии возымел желаемый эффект. Лена поняла его невысказанное послание, оно было очевидно, и больше не предпринимала попыток сблизиться. За ужином, устроенным для Свена, она показалась ему излишне отстраненной, вела себя по-деловому сдержанно. Так она и должна была вести себя с ним пять месяцев назад… И все же он ощутил досаду.
— Я останусь на аттестацию Иокасты, — сообщил Константинос, скрестив руки на груди.
Если Лена и была возмущена этим заявлением, она этого не показала.
— В таком случае я попрошу, чтобы принесли дополнительную порцию выпечки. Он поднял бровь.
— Ты предлагаешь напитки на аттестации?
— Я считаю, что это создает приятную атмосферу и помогает людям расслабиться.
— Оценка работы сотрудников должна проводиться профессионально, а не за чаем.
— Все будет на высшем уровне, — заверила Лена. — Ты убедишься в этом, когда придет Иокаста.
— Предпочитаешь налаживать деловые отношения с помощью пирожных?
Лена улыбнулась:
— Я предпочитаю подход кнута и пряника. Это создает ощущение открытости.
— Звучит как болтовня про психологию.
Она пожала плечами:
— Я так работаю.
— Потому что не любишь
