Лесли улыбнулась открытой улыбкой и прижала ладони к пылающим щекам. В ее взгляде мелькнуло не то сомнение, не то смущение.
– Спасибо, – непривычно тихо сказала она. – Ужасно приятно слышать от вас такие слова. Не знаю почему, но… очень-очень приятно…
Опять воцарилось молчание. Тишину окутанного сумерками детского сада разбавляли лишь писклявые или басистые голоса мультипликационных героев. Терри и Эрни были всецело поглощены событиями на экране, хоть и знали наизусть, что последует дальше. Рассел взглянул на их ангельские мордашки, вспомнил о Шелли и Томми и провел по волосам рукой.
– А у нас все наоборот, – неожиданно для себя признался он. – Мама с папой живут душа в душу. Любой вопрос решают мирно и тихо. Такое чувство, что все их мысли о том, как бы друг другу угодить. Отец много работает, а мама занимается домом, и их обоих это вполне устраивает, один прекрасно понимает другого. Их семейной жизни можно только позавидовать. А мы с сестрой… – Он в отчаянии махнул рукой и замолчал.
В эту минуту где-то в соседней комнате раздался телефонный звонок. Лесли вскочила со стульчика и извинительно улыбнулась:
– Сбегаю отвечу. Простите.
Она торопливо вышла, а Рассел обхватил голову руками. Может, не стоит обременять ее своими проблемами? – подумал он. Впрочем, она, как выяснилось, давно не ребенок… И, наверное, все правильно поймет. Двадцать шесть лет! Фантастика! И так поразительно молода душой.
Лесли вернулась через несколько минут.
– Снова позвонила мама Эрни, – сказала она. – У них на фирме случилось что-то непредвиденное – может, задержится еще на полчасика. Вы, пожалуйста, поезжайте домой. Ведь вы тоже с работы, наверняка устали.
– Утомил своим обществом? – спросил Рассел ровным голосом, ибо терпеть не мог распускать нюни и показывать, что он оскорблен либо разочарован.
Лесли прижала руку к груди.
– Да нет, вы что! Я так рада, что вы решили побыть со мной, что просто не знаю, как вас благодарить!
– Никак, – ответил Рассел. – Просто сядьте и продолжим болтать. – Он мгновение-другое помолчал. – Я тоже очень-очень рад.
Лесли твердо решила не задумываться о том, какая у Рассела Доусона жена и есть ли дети. С ним хотелось общаться, независимо от чего бы то ни было. И просто смотреть в эти умные взрослые глаза. Беседа сама собой подошла к щекотливой теме. А фраза «знакомая история» разожгла любопытство и породила странные надежды, облекать которые в конкретные слова Лесли неосознанно побаивалась. Тактично выждав некоторое время, она вернулась к прерванному разговору о семейных отношениях.
– Такое чувство, что ваша сестра совсем не такого склада, как вы. И на жизнь смотрит иначе и более…
– Легкомысленная? – подсказал Доусон.
Лесли криво улыбнулась. Осуждать родную сестру собеседника и мать своего воспитанника было ужасно неловко.
– Ну… вроде того.
Рассел поджал губы. На его лице отразилось неподдельное страдание, и Лесли подумала: как это, наверное, здорово иметь такого мужественного и заботливого брата. Впрочем, нет… Поймав себя на мысли, что чем лучше они узнают друг друга, тем больше нелепых, отнюдь не сестринских и не дружеских чувств он в ней вызывает, она опустила глаза, чтобы Доусон ничего не заметил.
– А ведь Ребекка не всегда была такой. Верите, мисс Лесли? – спросил он.
Лесли прикоснулась к его руке кончиками пальцев.
– Послушайте, не зовите меня «мисс Лесли».
– Да это я так… Больше в шутку, – сказал Рассел. – Вам обидно?
– Не то чтобы… Просто как-то чудно. Лучше «Лесли» без всяких там «мисс».
– Тогда и вы меня зовите Расселом, – сказал он, улыбаясь сдержанной улыбкой.
Они одновременно повернули головы и взглянули на Терри.
– Думаете, будет не очень красиво, если в присутствии Теренция мы станем друг другу тыкать? – спросил Рассел таким тоном, будто рассуждал вслух сам с собой. – Впрочем, какие глупости… – ответил он на свой вопрос, не успела Лесли вымолвить и слова. – Во-первых, я ему не отец, во-вторых, нам, взрослым, можно обращаться друг к другу, как захотим. В общем, договорились. Лесли, Рассел, так?
Рассел, подумала Лесли с небывалой нежностью. Ему очень идет это имя. Рассел Доусон… Она с задумчивой улыбкой кивнула.
– В общем… гм… на чем это я остановился? – Он почесал затылок.
– На том, что мама Терри не всегда была такой, как теперь, – напомнила ему Лесли. Она без труда запоминала все, что бы он ни сказал. Его слова, четкие, произнесенные спокойным голосом, будто врезались в память, и над ними хотелось долго размышлять.
– Ах да, правильно. Она прекрасно играла на пианино. Подавала большие надежды, побеждала на конкурсах. Восемь лет занималась с одним из лучших в городе преподавателем. А потом, повзрослев, махнула на все рукой. Школу окончила еле-еле, поступила в колледж, через полгода его бросила. Отец с мамой готовы были принять любые условия, какие бы она ни выдвинула, лишь бы дочь выучилась и встала на ноги. Но Ребекка так и не возобновила учебу, а музыку совсем забросила. Поэтому летает теперь с одной работы на другую – то продает хот-доги, то ходит по детскому миру в идиотском наряде цыпленка. Подумать смешно!
– А ведь могла бы зарабатывать игрой, даже без высшего образования, – живо представляя себе мать Терри, пробормотала Лесли. – Продавать хот-доги… Конечно, столь неинтересные занятия не по ней. Где-то глубоко внутри она их наверняка стыдится… А я все ломаю голову, почему эта привлекательная женщина так не уверена в себе… Когда разговариваешь с ней, такое чувство, что ее так и подмывает за что-то перед тобой извиниться.
– Не уверена в себе? – Рассел нахмурился. – Может, ты ее с кем-то путаешь? Чего-чего, а застенчивости в нашей Ребекке ни грамма.
– Да нет, я не о том. И ни с кем ее не путаю. – Лесли покачала головой. – На первый взгляд она беззаботная, даже, может быть… гм… нагловатая. А как относится к сыну? Такое чувство, что он ей совсем не нужен, ведь в садик его привозит в основном бабушка. Если же внимательнее к Ребекке приглядеться, замечаешь, что она избегает смотреть тебе прямо в глаза, будто совестится самой себя… И… – Лесли слегка прищурилась, вспоминая, какие еще странности в миссис Байлджер обращали на себя ее внимание. – Ах да. Улыбается она всегда неестественно и одними губами. А во взгляде бесконечная тоска.
Рассел продолжительно и изумленно на нее посмотрел, о чем-то поразмыслил и пожал плечами.
– Не знаю. По-моему, ей тосковать некогда. Она то устраивается на работу, то увольняется, а в перерывах куда-нибудь ездит. Сначала была без ума от одного тунеядца, все летала к нему на другое побережье. Теперь вот якобы влюблена в другого. О Байлджере лучше вообще не вспоминать. Они были женаты всего восемь месяцев, потом Ребекка вернулась к родителям и в скором времени родила Теренция. Видел ли его Байлджер хоть раз в жизни? Понятия не имею. – Он вздохнул, и Лесли показалось, что на его крепкие плечи опустился незримый тяжелый груз. Лицо напряглось, морщины на лбу стали куда более заметны.
