Тереза стояла на коленях на полу, прикрепляя карточку к салатнице, слегка украшенной позолотой, когда в поле ее зрения появились длинные ноги в ботинках и в синих джинсах.
— Ну почему я вся дрожу? — подумала она, чувствуя себя совершенно беспомощной. Почему хочется расплакаться? Почему прошлое вернулось как раз тогда, когда желательно начать все заново?
— Давай я помогу тебе подняться, — сказал Пол. — Посмотрим, чем нас удивит Айзек.
Айзек держал в руках маленькую коробочку и большой пакет.
— У меня здесь кое-что полезное, — усмехнулся он, вручая пакет Полу, а еще особый подарок для Терезы, — он сделал паузу и откашлялся, — потому что она была очень необычной названой сестрой.
Он вложил коробочку в ее дрожащую руку. Его глаза сверкнули и на мгновение их взгляды встретились, потом он наклонился и поцеловал ее в щеку.
Она смотрела на аккуратную коробочку, завернутую в глянцевую белую бумагу с нарисованными серебристыми колокольчиками, и ловила себя на глупом любопытстве: сам ли Айзек заворачивал эту коробочку, или это сделал продавец в магазине.
— Откройте сначала большой пакет! — крикнул отец.
— Да, Пол, давай посмотрим, что там такое.
Подарок был действительно полезный — электрический чайник из нержавеющей стали, сочетающий практичность и современный дизайн.
— Не могу начать день без чашки чая. Хорошая вещь, — обрадовалась Лидия. — А что у тебя? — обратилась она к внучке.
Тереза начала разворачивать свой подарок, и в комнате воцарилась полнейшая тишина. Пальцы ее дрожали.
— О, — Айзек слегка улыбнулся, — я помню, сколько времени у тебя уходило на то, чтобы вскрыть подарки на день рождения. Ты всегда старалась не порвать бумагу. Сорви эту обертку.
— Я пытаюсь, — прошептала Тереза. Это было все, что она смогла произнести. А тут еще слезы навернулись на глаза, пришлось даже смахивать их рукой.
Зрители беспомощно наблюдали.
— Позволь мне открыть, — сказал Айзек. Он взял коробку из ее дрожащих рук и сорвал бумагу. Внутри находился маленький плоский футляр, который он открыл одним пальцем.
— Да это же украшение! — догадалась Лидия. — Как замечательно!
Айзек достал свой подарок из футляра. Это был золотой медальон в форме сердца, украшенный жемчугом, на золотой цепочке.
— Медальон, — ахнула Лидия. — Как романтично!
— Айзек… — прошептала Тереза. — Это же…
— Это золото из Западной Австралии? — спросил доктор Морроу.
— Да. — Айзек пристально посмотрел на него. Тереза заметила, что его рука, державшая медальон, чуть сжалась.
— Он сделан из золота, которое я нашел, когда только начал работать в Пилбара. Я хранил его для какого-то особенного… — он откашлялся особенного случая. — Он надел медальон на шею Терезе и отступил назад, его взгляд потеплел. — Я знал, что тебе это пойдет, — тихо сказал он, — если хочешь, можешь надеть его на свадьбу.
«Если хочешь!» — Тереза чуть не разрыдалась. — О, Айзек! Неужели я могу захотеть надеть твой подарок, выходя замуж за другого! Это было невыносимо. Невыносимо было видеть мягкую грусть в его глазах, вспоминать теплоту его пальцев, надевающих на нее медальон. Невыносима была и сама мысль о том, что он берег это золото столько лет.
Со стороны Айзека это был жест, который раньше вызвал бы бурную радость, но сейчас только смутил и расстроил всех присутствующих. Тереза держалась мужественно, она сумела не показать, что ее сердце разрывается.
Сделав огромное усилие, Тереза отвернулась от Айзека и взглянула на Пола. Ее жених явно был потрясен. Он вяло улыбнулся ей и огляделся по сторонам.
— Наверное, Айзек еще и в Бруме побывал, чтобы самому нырять за жемчугом, — в усмешке Пола почувствовалась плохо скрываемая досада.
Тереза раздраженно стиснула зубы. Айзеку и так пришлось нелегко в этот вечер. Она искренне сомневалась, что он способен и дальше терпеть насмешки Пола, которые даже для ее терпеливых ушей звучали довольно неприятно и вызывающе.
Тереза знала, что нельзя позволять своим чувствам вырваться наружу. Вся семья смотрела на нее с настороженным вниманием. Единственное, что она могла сделать, так это взять Пола под руку и улыбнуться ему такой ослепительной улыбкой, как будто он только что самолично подарил ей нечто, по красоте и стоимости не уступающее Тадж-Махалу.
Ей было больно отворачиваться от Айзека, когда у нее на шее висел подаренный им медальон, но это было единственно верное решение. Она напомнила себе, что он бросил ее много лет назад. Он приехал посмотреть, как она будет выходить замуж за Пола. Что ж, нужно оправдать его ожидания.
Это причиняло боль.
Было больно смотреть на Айзека, стоящего в стороне, видеть, как он через силу улыбается, как отказывается от второй чашки кофе, предложенной Розалин.
— Мне нужно позвонить по телефону. Вы уж извините меня, — уходя, бросил он через плечо.
Разумеется, он не вернулся, и Тереза решила проводить Пола домой, чтобы поблагодарить его родителей за подарок. Ей требовалось отвлечься.
Они с Полом спустились с крыльца. Издалека до них донесся злобный лай Дьявола, но они не обратили на него внимания. В небе сияла полная луна, подчеркивая очертания высоких скалистых утесов, выглядевших особенно темными и мощными на фоне освещенных серебристо-серых облаков.
Тереза взглянула на Пола, шедшего рядом. Хотя он был и не таким высоким, как Айзек, но все-таки на целую голову выше нее, и его правильные, плавные черты лица всегда вселяли в нее уверенность, Пол был олицетворением безопасности и порядка. Это было именно то, что ей нужно. Только когда рядом был Айзек, она непроизвольно начинала их сравнивать и сразу оказывалась в затруднении. Наверное, Айзек казался Полу таким же ненадежным, как и ей.
Этот день был уже на исходе. Осталось еще два, сказала она себе, а потом, после свадьбы, Айзек снова уедет, и ей больше не нужно будет о нем думать. Она постарается быть хорошей женой для Пола.
Дом Пола был совсем недалеко, и она удивилась, когда Пол остановился на полдороге. Его лицо, обычно маловыразительное, вытянулось и побледнело, а губы нервно дрожали.
— Что именно происходило у вас с Айзеком? — требовательно спросил он.
— А что у нас могло происходить? — у Терезы внезапно пересохло в горле. — Ты сам все прекрасно знаешь. Он мой брат. И приехал посмотреть на свадьбу. Что еще могло быть?
Она поежилась, когда волна холодного воздуха обдала ее, и пожалела, что не прихватила с собой что-нибудь теплое накинуть на плечи. Зимы в Таунсвилле были мягкими по сравнению с большинством других мест, но сегодня вечером в воздухе явственно ощущался холод. А может быть, это лед в голосе Пола заставил ее чувствовать себя так неуютно?
