– Тогда сделай так, чтобы мы с ним поменьше общались.
– Для тебя, крошка, все, что угодно!
Разговор не клеился, хотя все и старались придать ему непринужденность. Оскар сыпал пошловатыми историями из разряда «как я охмурял подружек», все вежливо смеялись. Растерявшийся и виноватый, он никак не мог сосредоточиться и все время путал то имена, то события. Наконец, оборвав себя на полуслове, сказал:
– Мне кажется, нам пора… ударить по коктейлю. А то, знаете ли, так можно и уснуть, а нам еще мужской стриптиз смотреть. Наверное, возьмем по два? – спросил он почему-то у Алекса. – Мы как раз два года не виделись. А может, уйдем отсюда?
– Пожалуй, лучше пойдем в другое место.
Они вышли на улицу.
– Да, – проговорила Мэг, с удовольствием вдыхая ночной воздух, – плакал мой мужской стриптиз.
– Ну и бог с ним, сестренка. Я тебе сам станцую в фонтане, как только мы еще немного выпьем и покушаем. Очень хочется есть, друзья, куда пойдем?
Они зашли в первое попавшееся кафе с открытой верандой, потому что Мэг наотрез отказалась сидеть в помещении. Оскар, забыв о своем обещании не оставлять ее с Алексом, тут же принялся вместе с Жоржем перемигиваться с молодыми женщинами за соседним столиком. В конце концов друзья послали им бутылку вина и тут же подсели к красоткам сами. Мэг и Алекс оказались одни.
Алекс отводил глаза. Мэг даже захотелось крикнуть ему: «Да не надо так нервничать, я же не повисну у тебя на шее, как та Мари!». Наконец он сделал над собой явное усилие и сосредоточился на собеседнице.
– Можешь себе представить, – начал он, – когда ты меня бросила и укатила в неизвестном направлении, я пожалел, что отпустил тебя. – И взгляд его стал, как тогда вечером, соблазняюще-порочным.
– Правда? – Она ядовито улыбалась.
– Да, ведь я несу теперь за тебя ответственность. И уж если обстоятельствам так угодно было сложиться, что я вырвал тебя из рук бандитов…
– Буквально спас мою жизнь, рискуя собственной репутацией.
– Вот-вот, что-то в этом роде, значит, как там у Сент-Экзюпери, «мы в ответе за тех, кого приручили».
– Мэг! – донеслось из-за соседнего столика. – Он сравнил тебя с овцой!
– Оскар, занимайся своим делом, – Алекс с досадой повернулся к нему, – причем здесь овца?
– Барашек, – ответила за своего друга Мэг, – у Маленького Принца был маленький барашек.
Глаза Мэг смеялись, вино зажигало в них веселые искорки, а присутствие Алекса пьянило ее и вселяло надежду, что она все-таки нравится ему!
– Но я правда беспокоился. Ты уехала от меня с таким видом, как будто тебе все равно куда идти, и сейчас, когда я вижу, что у тебя все хорошо, у меня словно гора с плеч.
– Алекс, – она сильно наклонилась к нему через стол, так, что его лицо стало совсем близко, – с чего ты взял, что меня нужно все время жалеть и опекать? И почему это должен делать ты – мой «случайный попутчик»?
– Я же сказал тебе про барашка… Мэг, ты же помнишь, о чем мы с тобой говорили ночью. Ты – такая.
– Какая?
– Тебя хочется опекать и быть с тобой рядом.
Она удивленно подняла одну бровь и в упор смотрела на него. Теперь они оба сидели, склонившись друг к другу через стол, и говорили приглушенными голосами.
– Мэг, успокойся. Я не собираюсь преследовать тебя.
Зря, это было бы как раз то, что надо! – подумала она, а вслух сказала:
– Я помню. Ты сторонишься таких, как я.
Он кивнул. Слишком подобострастно, как показалось Мэг, кивнул.
– Я, знаешь, и сам жалею о том, что между нами тогда произошло, вернее НЕ произошло. – Он снова начал отводить глаза. – Все могло быть по-другому.
– Как?
Алекс не отвечал. Между ними повисло многозначительное молчание.
– Мадемуазель, месью, – снова пьяно прокричал Оскар, – я вас не слышу! Вы лишаете меня права на полноценное зрелище. Почему я должен довольствоваться кусками разговора?
– Кстати, – Алекс продолжал говорить тихо, не обращая внимания на разбушевавшегося друга, – зачем ты все разболтала Оскару?
Она опешила.
– Я вижу тебя насквозь, да и Оскар не умеет врать.
– Ну-у… он часто рассказывал мне о своих приключениях, а почему бы и мне не поделиться. Я встретила его в Париже, у меня был тяжелый период, а он мне помог. Алекс! Никто не знал, что мы все окажемся общими знакомыми.
Он насмешливо улыбался.
– Я сейчас обижусь и уйду, – заявила молодая женщина, – мы второй раз в жизни встречаемся, а у меня, оказывается, с тобой должны быть общие тайны. И от кого – от лучших друзей!
Алекс наблюдал за ней, искренне забавляясь.
– Алекс! Я не вижу тут ничего смешного! Или ты опять пытаешься таким образом обо мне что-то узнать?
– Меня очень возбуждает, когда женщина сначала откровенничает со мной…
– А потом?
– А потом все, как в сказке. – Взгляд его затуманился.
– Я уже слышала эту сказку, – она повела оголенным плечом, – только мне больше по душе исторические романы. В них больше правды.
– Тебе холодно? – Алекс подсел к ней и крепко обнял.
Он это делает так профессионально, что выбраться из его объятий без специальной подготовки – нельзя! – подумала она.
– Ладно, Алекс, этот разговор нас далеко заведет, нам лучше разойтись по домам.
– Послушай, Жозе, – послышалось из-за соседнего столика, – давай так: ты садишься рядом с Жоржем, потому что у вас имена на одну букву, а я сяду с Марго. А то я путаю вас, девчонки, а так мне будет проще.
– Это еще почему?! – прокричал Жорж. – Мне нравится Марго, почему я должен сидеть с Жозе?
– Да, – Мэг тяжело вздохнула, – проблем сегодня не избежать.
– Лишь бы не подрались, – продолжил Алекс.
– Подерутся. Оскар будет чувствовать себя обделенным, если мы не дадим ему довести вечер до логического завершения.
– Но мне показалось, что для него важнее провести время с кем-нибудь из женщин.
– Конечно важнее! Поэтому он никак не запомнит их имена. Алекс, он подерется, это точно, а женщины – только предлог.
– Мне этого не понять.
Сзади послышался треск ломаемого стула и женский визг.
– Ты слышал, что я тебе сказал, она моя! – Голос Жоржа гремел на всю округу.
– Оскар! Жорж! Да перестаньте вы! – Алекс попытался разнять друзей, но только заработал затрещину, а они, сцепившись, с грохотом роняли столики вокруг себя. Их подружки визжали.
Мэг принимала участие во всей этой потасовке скорее из чувства долга. В душе она была уверена, что все попытки остановить Оскара, когда тот уже вошел во вкус, сродни борьбе с ветряной мельницей.
Кое-как, в основном усилиями других посетителей, их растащили, и компания непонятным образом разделилась на две половины: Мэг, Оскар и Алекс – в одном углу, Жорж с двумя молодыми женщинами – в другом.
