— Примите мои извинения.
Было заметно, что Арин расстроен из-за того, что недостаточно хорошо понимает английский.
— Не надо извиняться, — серьезно попросила его Джасмин. — Это ваша земля, и я должна учить ваш язык. А для этого нет ничего лучше, чем погружение в него.
На лице гиганта отразилось облегчение. Тарик молча поблагодарил Джасмин, стиснув ее пальцы. Его теплая, сильная, мужская рука лучше всяких слов характеризовала его.
Сосредоточившись, Джасмин могла уловить общее направление беседы. По-видимому, мужчины обменивались новостями, но был в их голосах какой-то налет серьезности.
И вновь ее поразила перемена в Тарике.
Раньше на нем лежал отпечаток, означавший ожидание власти. На глазах Джасмин это ожидание претворилось в реальность.
— Достаточно, — наконец сказал Арин по-английски. — Плохой я хозяин, раз заставил вас дожидаться, пока я стряхну пыль с ваших одеяний.
Арин поднялся с удивительной для его комплекции легкостью и провел гостей в приготовленную для них палатку меньших размеров.
— Надо было бы разместить вас с большим комфортом. Я уступил бы вам свою палатку, но ваш муж считает, что его не следует принимать по-королевски.
Несмотря на неприглядный внешний вид, интерьер палатки оказался выше всяких похвал. Яркие краски, мягкие подушки, шелковые кружевные шторы... Джасмин в восторге оглядела помещение. Спальное место было отделано особенно роскошно.
— Спасибо! Это замечательно!
Джасмин подарила Арину ослепительную улыбку, от которой он пришел в заметное смущение.
Тарик нахмурился.
— Прогуляйся, — приказал он Арину. — Я хочу поговорить с женой насчет улыбок, которые она раздает направо и налево.
Арин весело рассмеялся и вышел, но при этом успел подмигнуть Джасмин. Она же не замедлила подбежать к мужу, обхватить руками его голову и поцеловать в макушку. Он легко приподнял ее с пола.
— Вот это можно, Мина. Целовать меня тебе не возбраняется ни в какое время.
— Благодарю покорно.
Она отстранилась от него, но Тарик реагировал быстрее. Он прижал ее к себе, поддерживая за ягодицы.
— Почему это ты запрещаешь мне улыбаться твоему другу?
— Потому что он умеет нравиться женщинам. А это опасно, — ответил Тарик, впрочем, без излишнего пыла.
— Мм... — Джасмин обвила его руками и ногами. — Но самый опасный на свете — ты.
Тарик усмехнулся — очень по-мужски. Наградой за искренность Джасмин послужил горячий, обжигающий поцелуй.
Ужин с Арином и его сородичами проходил в гигантской палатке Арина. Джасмин было приятно смотреть на своего шейха в окружении подданных. А Тарик был великолепен. Его блеск ощущался как нечто материальное и явственно харизматическое. Все присутствующие прислушивались к нему и отвечали на его вопросы, наслаждаясь вниманием с его стороны.
— Вам понравилось, как вас устроили? — поинтересовался Арин.
— Все великолепно. Спасибо вам. — Джасмин улыбнулась. — Муж запретил мне вам улыбаться, потому что вы нравитесь женщинам.
Арин погладил аккуратно подстриженную бородку.
— Проклятье, которое я вынужден нести. Из-за этого так трудно найти жену.
Джасмин показалось, что она неправильно поняла Арина.
— Трудно?
— Да, — печально кивнул Арин. — Как можно выбрать лучший фрукт, когда все твои дни проходят в саду?
Джасмин прижала ладонь к губам, чтобы не рассмеяться. Тарик в эту минуту с кем-то разговаривал, но пристально следил за ней.
Арин тем временем наклонился к ней и прошептал:
— Он как ребенок, не хочет ни с кем вас делить. И это разумно с его стороны.
Последние слова Джасмин решила пропустить мимо ушей, зато первые нашли отклик в ее душе. В них заключалась правда. Но в то же время Тарику нравилось, что Джасмин общается с его людьми, что у нее появляются подруги — Мумтаз например.
Закончив есть, Тарик встал из-за стола.
— Сегодня я собираюсь посетить несколько месторождений Розы Зюльхейля. Поездка будет тяжелой, так что ты меня сопровождать, к сожалению, не сможешь.
Джасмин сразу помрачнела.
— Ладно. Вот приедем домой, и ты меня научишь ездить на этих зверях.
Тарик усмехнулся.
— Было бы хорошо, если бы ты побыла с людьми.
— Ты хочешь, чтобы я пообщалась с народом?
— Да. С женщинами в первую очередь. Здесь, в пустыне, они застенчивее, чем в городах.
— Значит, моя задача — поговорить с ними и убедиться, что все у них хорошо?
Тарик кивнул.
— Ты женщина, и ты умеешь быть приветливой. Только не забывай улыбаться всем. — Он как будто ворчал, но внимательный слушатель понял бы, что он одобряет поведение Джасмин. — Большинство жителей Зейны захотят встретиться с нами. Через такие встречи мы стараемся укреплять связи между нашими гражданами. Мужчины, надо полагать, ждут общения со мной, а вот женщинам интереснее познакомиться с тобой.
Внезапно Джасмин нахмурилась, закусив губу. Она скорее почувствовала, чем увидела, как напрягся Тарик.
— Тебе не хочется с ними встречаться?
— Что ты, я буду рада. Просто... разве я, по-твоему, смогу? Я же самая обыкновенная женщина. Станет твой народ разговаривать со мной?
На протяжении всей жизни Джасмин не слишком-то располагала людей к общению. Может быть, прошлое возьмет верх над самоуважением, завоеванным с таким трудом в последнее время?
— Ну, Мина... — Тарик стиснул ее колено и привлек ее к себе. — Ты — моя жена, и люди уже приняли тебя.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. А ты должна доверять мужу и делать то, что он тебе велит.
— Так точно, капитан.
Джасмин скорчила насмешливую гримасу, при виде которой Тарик рассмеялся и расцеловал ее.
Десять минут спустя он уже выезжал в пустыню, на бодрящий воздух утра. Проводив его, Джасмин перевела дух и направилась к центру поселения. В считанные минуты ее окружили дружелюбно настроенные местные женщины.
Лишь когда заходящее солнце стало отбрасывать на пустыню багровые отблески, Джасмин возвратилась в свою резиденцию. Смыв с себя пыль и песок, она облачилась в золотистую блузу и юбку, доходящую до щиколоток, и в ожидании мужа прилегла на низкую кушетку. Отрешившись от негромкого гула голосов снаружи, она прикрыла глаза, мысленно разрешив себе только минутный отдых.
Вернувшись в палатку, Тарик опять застал Мину спящей. На этот раз ему пришлось разбудить ее не для того, чтобы утолить голод. Теперь ситуация была куда интригующей.
— Моя Джасмин, просыпайся.
Она открыла глаза, потянулась к нему и повлекла к себе.
— Я скучала по тебе.
— Правда, Мина? — Голос изменил ему. Она ему нужна, но больше никогда он не доверится ей настолько, чтобы сказать об этом вслух. — Тогда покажи, как ты по мне скучала. Покажи, Мина.
