Люси задержала дыхание. Браслет был незамысловатым, но красивым. Его легкие изгибы украшали три бриллианта, расположенные друг за другом.
— Померь его, — потребовал Маркус. Люси покачала головой.
— Нет, — ответила она и с решительностью, которая удивила ее саму, поднялась на ноги. — Он очень красивый, — сказала она, обращаясь к продавцу. — Но я стараюсь носить как можно меньше драгоценностей. Сережек более чем достаточно.
Люси ждала в основной части магазина, пока Маркус расплачивался за сережки. Когда он вышел, она обогнала его и, ни разу не оглянувшись, решительно направилась к двери. Он хотел догнать ее, взять под руку. Но, естественно, он не сделал этой глупости, и Люси почувствовала, как ее охватывает обида.
— Спасибо за сережки, — произнесла она, борясь с желанием подойти к нему и поцеловать. — Они очень красивые, но действительно не стоило…
Он пожал плечами.
— Конечно, стоило. Может, ты хочешь что-нибудь еще? Правда, наша машина будет здесь с минуты на минуту.
Люси покачала головой. Сейчас она хотела только одного: вернуться в отель, чтобы остаться с Маркусом наедине.
— Может, этим вечером мы поужинаем здесь, на террасе? Хотя, если хочешь, можем пойти куда-нибудь или заказать столик в ресторане отеля. Завтра утром мы возвращаемся в Лондон, и мне хотелось бы сегодня обсудить все вопросы по поводу нашей будущей совместной жизни.
— Ужин на террасе кажется мне великолепной идеей, — откровенно ответила Люси.
— Нам нужно поговорить о «Празднике для вас» и о том, как ты представляешь будущее компании, — продолжил Маркус.
«Праздник для вас», — с ужасом подумала Люси, вспомнив, что после приезда в Пальму она совершенно забыла о своей компании.
— О, тебе не стоит… — начала она, решив попытаться убедить Маркуса, что ему не следует беспокоиться за ее бизнес.
Но Люси тут же замолчала. Она вспомнила, что Эндрю Уокер просил ее не говорить об их встрече, Проболтавшись, она потеряет потенциального инвестора.
— Может, не стоит разговаривать о «Празднике для вас» сегодня? — спросила Люси. — Просто…
— Что просто? — поинтересовался Маркус.
— Просто я думала, что эту ночь мы могли бы… провести вместе, — покраснев, прошептала она.
— Вместе? Да, ты совершенно права. Так мы сможем обсудить кое-какие вопросы практического характера. Например, где мы будем жить. Думаю, что мой дом на Вендовер-сквер вполне подойдет. В конце концов, в нем обитали многие поколения моих предков.
— Мне очень нравится твой дом, — согласилась Люси. — Но я хотела бы сделать в нем кое-какие изменения и обязательно на кухню купить кофеварку эспрессо, — добавила она, решив подразнить его.
— Что ж, я согласен, — спокойно произнес он. — Вопрос о кофеварке мы тщательно обсудим, и, думаю, придем к соглашению. Возможно, я потребую от тебя чем-нибудь это компенсировать. Но, по-моему, кроме кофеварки нам стоит купить еще и дом за городом, — продолжил он.
— Я не против, — согласилась Люси. — Но должна сразу предупредить тебя, Маркус, что не собираюсь бросать работу.
— Конечно. Я тоже, — удивленно сказал Маркус. — Но не забывай, что мы планируем завести детей, а совмещать работу и уход за ребенком очень сложно. — Посмотрев на часы, он добавил: — Слушай, сейчас уже шесть часов. Я пойду к себе в номер, приму душ, переоденусь и сделаю пару телефонных звонков. Ужин закажу на восемь. Давай встретимся на террасе, скажем, в семь тридцать.
— Замечательно, — ответила она, поборов чувство разочарования, когда он открыл дверь и, не поцеловав Люси, вышел.
Она решила тоже принять душ. Но перед этим подошла к телефону и заказала себе кофе. Затем, опустив жалюзи, вошла в ванную.
Когда Люси вышла из ванной комнаты, ее уже ждал кофе. Она подошла к столику, на котором стояла чашка, и замерла, увидев темно-зеленую квадратную коробку, лежавшую рядом. Люси сразу же вспомнила название магазина, золотыми буквами написанное на ленточке, которой была перевязана коробка. Именно туда они с Маркусом заходили сегодня днем.
Она взяла коробку и стала снимать с нее упаковочную бумагу. Открыв ее, Люси увидела браслет, примерять который сегодня отказалась.
«Маркус купил мне его? — мысленно спросила себя она. — Вместе с сережками?»
Они оба решили поужинать в одних халатах. Во-первых, их все равно никто не видел, а во-вторых, это создавало особую атмосферу. Полная луна освещала террасу холодным, безжизненным светом. Люси взяла одну из креветок, лежавших на ее тарелке, опустила в майонез и, съев ее, облизала пальцы.
Тогда Маркус поднялся и решительно направился в ее сторону. Люси почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце.
Но он остановился и, даже не подумав обнять ее, протянул ей маленькую коробочку, в которой лежали ее сережки.
— Это тебе.
Он произнес эти слова таким холодным тоном, что Люси застыла.
— Ты не должен был покупать мне и это, — произнесла Люси, указывая на свой браслет. — Сережек более чем достаточно.
Тем не менее, она потянулась к коробочке, но Маркус опередил ее и, покачав головой, схватил за руку и поднял на ноги.
Люси не дышала, когда он осторожно вставлял серьги в мочки ее ушей. Она боялась не того, что он может причинить ей боль, а того, что она ненароком выдаст ему свои чувства.
Когда сережки оказались на месте, Люси подумала, что если Маркус действительно любил бы ее, то поцеловал бы, воспользовавшись этим чудесным моментом. Но он сразу же отошел.
А затем столь внезапно, что Люси вздрогнула, снова пододвинулся к ней и, страстно целуя ее, сорвал с нее халат.
Лунный свет серебрил ее обнаженное тело. Люси была абсолютно уверена в том, что никто не сможет увидеть их здесь…
— Маркус, ты уверен, что мы поступаем правильно?
Они только что вернулись от ее родителей, которые были безумно счастливы, узнав, что их дочь собираются выйти замуж за Маркуса. И все-таки, несмотря на сердечные поздравления с помолвкой, которыми молодых буквально забросали, после возвращения в Лондон Люси никак не могла отделаться от грусти и дурных предчувствий.
Сейчас она грустно сидела в столовой. Ее не радовало даже яркое октябрьское солнышко, раскрашивавшее в разные цвета деревья, растущие в саду Маркуса, и заставляющее переливаться всеми цветами радуги бриллиант в ее кольце. Когда они были в ювелирном магазине, Люси сразу же буквально влюбилась в это кольцо с небольшим треугольным бриллиантом. Она была безумно счастлива, увидев, что Маркус подошел, указал на него и произнес:
