Новогоднее настроение отражается на лицах собравшихся. Они принимаются покачиваться под музыку, а дети танцуют, кружась. Родители отпускают их вперёд, где больше места для детских плясок.
Я перехожу ко второму куплету. Антон подхватывает ушанку. Принимается ходить между зрителями, предлагая поблагодарить меня денежкой. Не верится, что я правда зарабатываю ключ, выступая с группой перед публикой.
К моему удивлению, многие бросают в шапку-ушанку купюры. Время второго куплета. И моему голосу вторят голоса зрителей. Казалось, весь парк столпился вокруг нас.
Антон подмигивает мне. Я улыбаюсь, не прекращая петь. Сердце стучит в груди. Глаза увлажняются. Так хочется увидеть радостное лицо бабушки. И на секунду мне кажется, что я вижу её среди толпы. Словно она наблюдает за мной, радуясь вместе.
— Серебристые снежинки, словно добрые друзья,
Только жаль, снег в доме тает, и ему в тепло нельзя.
Я допеваю. Но играть не прекращаю, пока не добираюсь до финальной точки. Наблюдаю за Антоном. Он мило пританцовывает, продолжая ходить с шапкой в руках.
Мелодия заканчивается. Я замираю, ожидая реакцию.
Дети радостно засмеялись. Взрослые же кинулись аплодировать.
Из-за шума в ушах ничего не слышу. По инерции отдаю гитару владельцу, не забыв поблагодарить.
— Оставайся! — предлагает солист, группа вторит ему, но я уже отхожу, чтобы найти Антона.
Он опускает шапку обратно на снег. Шагает ко мне. Я бросаюсь ему навстречу, врезаясь в него. Сама обнимаю его за талию, только тогда прислушиваюсь к тому, что чувствую.
— Спасибо, — выдыхаю. — Спасибо тебе…
Эмоции буквально затопили меня. В голове хаос, но в груди словно солнце поселилось.
Этот день самый лучший в моей жизни.
— Спасибо твоей бабушке, — поправляет меня Антон, окружая меня руками.
— И ей тоже.
Немного отстраняюсь, чтобы видеть парня.
— Ты вся светишься. — Антон восхищённо оглядывает меня. — Кажется, теперь я понял, для чего твоя бабушка это затеяла.
Глава 9
POV Лена
Пока я приходила в себя, сидя на лавочке, куда Антон усадил меня, отцепив от себя, он решил посчитать, сколько нам удалось собрать.
— Надо узнать, какой удалось заработать ключ, — сказал он и пошёл обратно к парням.
Я же наблюдала за ним с благоговеньем, чувствуя истому внизу живота.
Примерно год назад Нина пыталась уговорить меня погулять с её одногруппником. Он видел мои фотографии на её странице в социальной сети, и, видимо, я ему приглянулась.
Я же не собиралась никуда с ним идти, каким бы симпатичным он ни был. Но Нина упрямилась. На мои аргументы, что мне нравится Антон, она строила предположения на его счёт.
Помню, подруга пыталась убедить меня в том, что я влюбилась не в реального парня, а в образ, которым я его наградила. Этакий рыцарь из средневековых сказок.
— Да, — со знанием дела говорила она, расхаживая по моей квартире, — он красавчик, тут спорить не буду. Но ты ведь не знаешь, какой он человек. Вдруг Антон — бабник.
— Но я не видела его ни с одной девушкой.
— То, что он не приводит их домой, ни о чём не говорит, — не унималась Нина. — Ладно, если не бабник, то, может, он жутко самовлюблённый. Ты знаешь, как обидно встречаться с парнем, который любит себя гораздо больше, чем тебя?
Нет, я этого не знала. Я вообще не знала, какого это, встречаться с парнем.
В школе я была слишком скромной и тихой. Хотя я и сейчас такая же. Потом появился Антон, и я уже не смотрела на других парней.
— Это дохлый номер, — уверяла меня Нина. — Он ведь всё это время живёт напротив. Поверь мне, если бы ты ему нравилась, он бы уже давно подкатил к тебе. Парни жутко нетерпеливы. Тебе надо начать жить своей жизнью, развеяться. А вдруг он — идиот? Или абьюзер?
Ей не удалось меня уговорить. И разубедить. Я могу быть очень упрямой.
И сейчас точно могу сказать: Нина ошиблась по всем пунктам. Почти.
Может, если бы у меня был хоть какой-то маломальский опыт с противоположным полом, я бы сейчас понимала, что происходит. Почему он помогает мне? Почему поцеловал меня? Почему обнимал?
Хотя это я его обнимала, но он не оттолкнул меня. Да и сам держал за руку, успокаивал, подбадривал.
Это ведь значит, что я ему нравлюсь. Или нет? Он всегда был со мной приветлив, но не больше.
Антон красив, умён, обаятелен. Он точно не самовлюблённый, не бабник и не абьюзер.
И прямо сейчас он идёт ко мне, обворожительно улыбаясь.
— Пятьсот восемьдесят три рубля, — сообщает Антон, опускаясь на лавочку рядом со мной. — Я оставил их парням.
Ответно улыбаюсь, соглашаясь с решением.
— Пять, восемь, три, — медленно повторяю. Цифры кажутся мне смутно знакомыми. Что-то зависло на поверхности, но я не могу поймать. Ускользает.
— Посмотрим последний пункт? — предлагает Антон.
Достаю письмо, протягиваю ему.
— Его найти желает каждый, кто слышал про него однажды. Найти его очень был бы рад — большой сундук, в котором…
— Клад, — заканчиваю в рифму.
— Верно. — Антон повернул лист, но ничего не обнаружил. — На этом всё. Есть идеи? — Он почесал затылок. — У меня что-то вот ни одной.
Закусываю губу.
Клад…
Бабушка где-то зарыла клад? Не замечала за ней склонности к накопительству.
— Стараюсь вспомнить, есть ли у нас в городе что-то связанное с пиратами, сокровищами, кладом, но ничего в голову не приходит. — Антон обхватывает голову руками, склоняется к заснеженной земле. — Только фильм «Пираты Карибского моря».
Джек Воробей!
Вскакиваю на ноги. Конечно!
— Секретик!
— Что? — Антон растерянно моргает.
— Мы с подругой зарыли бабушкину шкатулку, насмотревшись пиратов!
Понимание отражается в тёмных глазах парня.
— Тогда нужно его достать.
Восторг сдувается, словно воздушный шарик. Серьёзно. Даже шипение слышится. Вздыхаю, возвращаясь на лавочку. Антон поднимает брови.
— Что
