— Стеф… — С его губ сорвался мучительный стон. — Стеф, о Боже, Стеф…
— Не останавливайся… Продолжай…
Она уткнулась горящим лицом в его сильное плечо, впилась ногтями в спину и беззвучно закричала, когда тело задрожало в пароксизме страсти.
А потом чувство реальности стало потихоньку возвращаться. Рикардо бережно, как ребенка, отнес Стефани на руках к дивану. Она постепенно приходила в себя, пытаясь отстраниться, но Рик крепко прижимал ее.
— Лежи спокойно, — мягко приказал он хрипловатым, еще не окрепшим после этой бури экстаза голосом. Рик пригнул ее голову к жестким волосам своей груди.
Все еще дрожа, Стефани опустила веки и глубоко вдохнула запах его кожи. Этот восхитительный, острый, дразнящий аромат чистого мужского тела… Мимолетный порыв отчуждения пропал.
— Я выжата как лимон и не буду спорить, — прошептала Стеф. Многое, да вообще все нужно было еще расставить по местам. Но не теперь, когда в ее чувствах и голове была такая сумятица после того, как тело всколыхнула волна давно забытых ощущений. Когда в крови словно искрилось пьянящее шампанское…
— По крайней мере, одно мы доказали… — пробормотал, прервав молчание, Рикардо. Он немного подвинулся под ее тяжестью, и Стефани сладко содрогнулась. Упругая гладкая кожа, под которой переливались стальные мускулы, вызывала у нее непередаваемые ощущения. Рик успел сбросить пиджак и рубашку, но в жгучем нетерпении не стал избавляться от джинсов. Стефани подняла и надела свитер, подогнув ноги, и натянула его на колени. Она как котенок свернулась на широкой груди Рикардо, зарылась лицом в его волосы, чувствуя себя сейчас защищенной от всех жизненных бед.
— То, что мы можем общаться на примитивном животном уровне? — приглушенно спросила Стеф.
Рикардо крепко обнял ее.
— Что как супружеская пара мы хотя бы в сексуальном плане вполне совместимы.
— Мы не станем супругами. Так что это не имеет значения.
— Стеф… — Он приподнял ее подбородок и взглянул ей в глаза с мрачной иронией. — Почему ты такая?
— Какая?
— Видишь все в черном цвете, замечаешь только отрицательную сторону вещей.
Стефани слегка нахмурилась, уходя от его пристального взгляда.
— Разве?
— Ты ко всему относишься с раздражением и предубежденностью, — спокойно подтвердил Рик.
— Нет, я люблю своего малыша, свою работу…
— Я говорю об отношениях взрослых.
— Если я и… — Стеф запнулась, пытаясь найти честный для себя самой ответ. — Может, потому, что жизнь повернулась ко мне не лучшей своей стороной?
— Я полагаю, ты хочешь добавить — с момента нашей встречи? — Его голос стал жестче. — Но у тебя уже тогда на все, что происходит, выработалась защитная реакция, разве нет?
Стеф высвободилась из рук Рикардо и села. Один взгляд на его нагое по пояс, смуглое, сильное тело заставил ее поскорее отвести глаза.
— Конечно… — Она скованно пожала плечами, избегая его прищуренного взгляда. — А как еще я могла себя вести? Я возвращаюсь домой на каникулы и обнаруживаю этого… этого мачо — латиноамериканца, игрока в поло, на десять лет старше меня, рассиживающего в гостиной в ожидании моей сестры! Не бросаться же мне на тебя и признаваться в безумной любви с первого взгляда?
В глазах Рикардо неожиданно ярко блеснул огонек иронии.
— Я тоже стоял перед дилеммой, — сухо ответил он. — И старше я только на восемь лет, не делай из меня престарелого дядюшку.
Стеф не могла сдержать улыбки, уголки губ ее выдали.
— Для меня двадцать семь и девятнадцать довольно большая разница!
Коротко рассмеявшись, Стеф тут же вновь взяла себя в руки. О чем она думает? Как можно позволять себе расслабиться в его присутствии?
— Хотя ты, пожалуй, прав. Я действительно от всех отгораживалась и вела себя точно так же до твоего появления на сцене, поэтому не ставь все себе в заслугу. Мой отец из того типа людей, что заставляют переходить к обороне. А что касается Ванды и Энн…
Стефани запнулась. Рикардо удивленно приподнял брови, и она слегка покраснела.
— Продолжай, что насчет Ванды и Энн?
Она покачала головой, чувствуя, как вновь закипает злость.
— Я не могу разговаривать с тобой об этом! — коротко сказала она и попыталась встать. Схватив Стеф за талию, Рикардо силой возвратил ее на место.
— Я думаю, что ты можешь спокойно рассказывать все об Энн и Ванде, — холодно возразил он. — Я не испытываю к ним особой преданности.
Может, она ослышалась?
— Ты собирался сегодня жениться на Энн! — Стефани говорила с едким презрением. — Ванда должна была стать твоей тещей. И если ты делаешь такие заявления, то, значит, ты еще более бездушная скотина, чем я думала!
— Компания Ванды является спонсором моей команды, — бесстрастно пояснил Рик, — Ты не думала, что мой предполагаемый брак с Энн задуман во имя укрепления партнерских деловых отношений, а не как союз двух любящих сердец?
— Что?! — Стефани вскинула голову. Выражение глаз Рикардо было насмешливым. Она попыталась сохранить спокойствие. Его бесцеремонное отношение к семье, членом которой он чуть не стал сегодня, этот холодный отказ от Энн… Он даже более эгоцентричен, мелок и безжалостен, чем она себе представляла.
— Ты что, хочешь предстать передо мной в лучшем свете? — с трудом произнесла Стеф, тщательно взвешивая каждое слово. — Сознаваться, что женишься на Энн из таких циничных… чисто меркантильных, материальных побуждений?
— Не обязательно. Но я, конечно, понимаю, что мой образ в твоих глазах постоянно очерняется, моя любовь.
— Из всех лживых, продажных, бесчувственных…
— Возможно, у нас с тобой одинаково неприкрыто желчное отношение к окружающей действительности.
Рикардо говорил бесстрастно, но в глазах горел злой огонек. Стеф чувствовала растущую неприязнь и попыталась вырваться из его сильных рук. Рик только крепче сжал ее кисти и усадил на колени, несмотря на отчаянное сопротивление.
— Разве ты не согласна со мной, что жениться не по расчету — довольно рискованное предприятие?
— Если ты собираешься жениться на мне, ты не получишь ни денег, ни практической выгоды!
— Нет. — Рикардо помолчал и добавил: — Если только ты не назовешь практической выгодой то, что у моего сына появится папа.
Наступившее после этой фразы молчание было напряженным и тягостным.
В горле Стефани стоял комок.
— Так все же долг или деньги? — Слова вырвались непроизвольно. — Должен ведь тобой руководить какой-то скрытый побудительный мотив?
Она сама с трудом верила, что обсуждает сейчас такие вопросы.
