Уэйд стянул с себя пиджак и рубашку, Джина помогла ему снять остальную одежду. Едва они оба обнажились, как их тела переплелись между собой.
– Ты стала еще прекраснее, чем прежде! – прошептал Уэйд и принялся целовать Джину в шею и грудь. Его руки спускались все ниже и ниже, пока не достигли самых потаенных мест. Джина раскинула ноги и со стоном выгнулась ему навстречу. Уэйд порывисто наклонился над ней и начал ласкать ее языком. Вцепившись в волосы Уэйда, Джина с трудом выговорила:
– Я больше не могу терпеть, Уэйд, я хочу тебя.
Вместо ответа он крепко сжал ее за ягодицы и резко вошел в нее. Она обхватила его ногами, и они стали ритмично двигаться, постепенно убыстряя темп движений.
Через несколько минут оба в полном изнеможении рухнули на постель.
Стоило Уэйду прийти в себя, как он повернулся на бок и стал с каким-то странным, очень серьезным выражением лица разглядывать Джину. Холодный блеск, который промелькнул в глазах Уэйда, сначала насторожил Джину, но она не хотела сейчас думать об этом и решила, что ей, наверное, просто почудилось. Тем более что Уэйд уже опять принялся целовать ее, страстно нашептывая на ухо всякие глупости.
– Дорогая, тебе ведь тоже хочется навсегда остаться со мной в этой постели? – шутливо спросил он.
В ответ Джина повернулась на бок, оперлась на локоть и, глядя на Уэйда, абсолютно серьезно сказала:
– На земле не существует другого места, где мне хотелось бы сейчас оказаться.
Уэйд удовлетворенно кивнул и потянулся к ней. Ночь только начиналась.
Джина проснулась от холода. Не открывая глаз, она похлопала по постели возле себя, но Уэйда рядом не оказалось.
– Наверное, пора вставать, – сообразила Джина.
Она села в кровати и огляделась по сторонам. Уэйд стоял на балконе, крепко вцепившись в балконные перила, и, не отрываясь, смотрел на море. Джина натянула на себя его рубашку и вышла к нему на балкон. Она тихо подошла сзади, остановилась и прижалась к нему. Ее переполненное любовью сердце учащенно колотилось.
Джина хорошо знала Уэйда, а потому и не ждала, что он тут же начнет говорить ей любви.
– Не спится? – спросила она.
Уэйд резко обернулся к ней. Печальное выражение моментально исчезло с его лица.
– Я ждал тебя.
Она ткнула пальцем себе в грудь и, дурачась, спросила:
– Неужто действительно меня?
Не в силах оторвать взгляд от того места, куда указывал ее палец, Уэйд хрипло сказал:
– Ночью я хотел, чтобы ты была обнаженной, но, черт побери, сейчас ты выглядишь еще более соблазнительной.
Джина почувствовала огромное облегчение, услышав его слова. Значит, она ничего не сочинила, и он действительно любит ее.
– Соблазнительной? – кокетливо переспросила она.
Он сильно сжал ее плечи.
– Сексуальной, Джина. Умопомрачительной. На тебя, моя радость, нужно повесить табличку «Смерть мужчинам!»
– Эй, меньше страсти, Уэйд, – предостерегла она его, а затем, наклонив набок голову, спросила:
– Так ты уже готов?
– Я уже давно готов, – ответил он и легонько подтолкнул ее в комнату.
Сев на кровать, Уэйд посадил ее к себе на колени. Джина не удосужилась застегнуть на себе рубашку, и Уэйд тут же этим воспользовался, с видом собственника накрыв ладонями ее груди. Пальцы сами собой начали играть сосками. Она зажмурилась от удовольствия и прошептала.
– Пожалуй, я не прочь снова заняться любовью.
Ей не пришлось долго его уговаривать…
* * *
Сквозь щель в плохо задернутых занавесках в комнату пробились солнечные лучи и разбудили Уэйда. Еще не полностью очнувшись ото сна, он лишь глубже зарылся носом в волосы Джины и еще крепче прижался к ней. Они просто идеально физически подходили друг другу. Уэйд вдыхал в себя ее запах, нежно, едва прикасаясь пальцами, поглаживал живот и бедра.
– Как приятно, – промычала Джина.
Уэйд принялся слегка покусывать ее ухо. Джина рассмеялась и повернулась к нему лицом.
– Доброе утро! – сонным голосом поздоровалась она.
Уэйд радостно улыбнулся ей в ответ и… вспомнил вчерашнюю сцену в баре!
Прекрасное солнечное утро перестало для него существовать.
Приди он в бар вовремя, как они договаривались, а не раньше, все так и осталось бы шито-крыто. Джина получила бы свои деньги, а он никогда бы ни о чем не узнал. Но его ангел-хранитель был начеку и успел защитить его от этой коварной женщины. Теперь он обязан раз и навсегда обезопасить себя и компанию от ее происков. Решительно откинув простыню, Уэйд резко поднялся на ноги. Широко раскрыв глаза, Джина с удивлением смотрела на него.
Уэйд знал, что никогда больше не увидит Джину обнаженной, и ему было невероятно горько. Тем не менее, он надел брюки, застегнул молнию и, все так же, не оборачиваясь, резко скомандовал:
– Одевайся!
– Почему? Что случилось? Мы куда-то опаздываем?
– Вставай и собирай свои вещи. Ты уволена!
В глазах у Джины заплясали веселые чертики, и, громко рассмеявшись, она спросила:
– Какую еще шутку ты придумал?
С презрением, посмотрев на нее, Уэйд процедил сквозь зубы:
– Джина, это не шутка. Ты больше не работаешь в «Трипл Боумонт».
Улыбка мгновенно сошла с ее лица, и она натянула на себя простыню.
– Ты это серьезно?
Подняв с пола рубашку, Уэйд принялся яростно натягивать ее на себя.
– Черт! – сквозь зубы выругался он. Рубашка до сих пор хранила тонкий аромат тела Джины!
– Абсолютно серьезно.
– Объясни толком. Я ничего не понимаю, – растерянно проговорила Джина.
– Я видел, как вчера вечером мой главный конкурент заплатил тебе за проделанную работу, – не в силах сдерживаться, в бешенстве заорал Уэйд. – Даже не вздумай это отрицать. Ты встречалась в баре с Джоном Уэтли. Вы разговаривали как старые друзья. Я все видел своими глазами.
Джина, пораженная столь чудовищным обвинением, даже не могла открыть рот, она только молча мотала головой.
– Нет. Нет.
– Да. Да. Ну что ты за человек? Неужели одного раза тебе было недостаточно? Тогда ты разбила мое сердце, а теперь решила разрушить мою компанию. Но на этот раз у тебя ничего не получится. Я вовремя узнал о твоих планах. И сейчас я требую, чтобы ты ушла.
Кровь отлила от лица Джины. Глаза из медово-янтарных сделались черными, как уголь. Она встала с постели, быстро оделась, подошла к Уэйду почти вплотную и, не сводя с него горящего взгляда, спросила:
– Значит, ты решил, что я тебя «кинула», и вздумал мне отомстить таким хитроумным способом. Овладеть мной, а утром выставить за дверь.
Уэйд самодовольно улыбнулся:
– По-моему, сегодня ночью мы оба получили удовольствие.
