Удивительная штука — память! Если покопаться в ее закромах, можно выудить оттуда много отрывков стихотворений из школьной программы, и даже целые произведения. К примеру, пресловутое письмо Татьяны к Онегину я помню наизусть до сих пор. Помню песни, под которые мы танцевали в юности. Помню детские считалочки и стих про Муху-Цокотуху. Но каждый раз забываю купить хлеб по дороге домой! И уже, которую неделю собираюсь записаться к стоматологу.
Такими мыслями я развлекала себя, сидя за столиком кофейни. В маленьком зале было всего лишь 5 столов. Отчего атмосфера казалась по-домашнему уютной. Приглушенный свет торшеров; теплые тона тяжелых гардин; мягкие, хоть и потрескавшиеся от времени кожаные диванчики создавали ощущение, будто находишься в старой антикварной лавке. Я специально пришла чуть раньше, не знаю, зачем… Говорят, девушкам принято опаздывать! Заняла столик у окна и заказала коктейль с романтичным названием «Лонгайлэнд».
У барной стойки какой-то парень пил кофе. Он улыбнулся, когда я случайно встретилась с ним взглядом. Я улыбнулась в ответ. Но это был не Олег. Точно не он! Ведь я бы узнала его, даже без фото. Я столько раз наблюдала за ним с балкона, выучила его манеру двигаться, силуэт, прическу, цвет волос. Разглядеть черты лица было сложно, но мое воображение рисовало привлекательные темные глаза, широкие скулы, большой нос с легкой горбинкой.
Кроме меня и незнакомца, за дальним столиком уединилась влюбленная парочка. Я видела затылок мужчины и профиль девушки. Они сидели, почти касаясь друг друга плечами. И он заботливо кормил ее с ложечки, отламывая кусочки тортика. Как это здорово — конфетный период! Когда только начинаешь узнавать друг друга, как будто открываешь новую книгу. И предвкушаешь развитие событий, откладывая все дела, чтобы скорее начать новую главу. Когда хочется изучать друг друга, касаться, держаться за руки, не расставаться, боясь долгой разлуки. И, кажется, что так будет всегда!
На улице вечерело, и за размышлениями я забыла о времени. Часы показывали начало восьмого. Всего лишь 10 минут, но эта коварная минутная стрелка неприятно кольнула. «Он опаздывал… Всего на 10 минут, но опаздывал!». Я сделала глоток коктейля, и заставила себя успокоиться. «Что я как школьница, в самом деле!», — устыдила я сама себя. Но, спустя еще 5 минут волнение усилилось. Минутная стрелка медленно, но верно ползла вперед. И с каждым взглядом на часы мое настроение сползало все ниже и ниже.
Парочка за дальним столиком начала собираться. Парень, что сидел за стойкой, давно допил кофе и нерешительно смотрел в мою сторону.
— Разрешите присоединиться? — услышала я и вздрогнула от неожиданности.
Любитель кофе подошел вплотную к моему столику.
— Извините, я вас испугал, — сказал он, увидев мою реакцию.
Я внимательно его оглядела и машинально спросила:
— Вы Олег?
Он помолчал, будто прикидывая, подходит ли ему это имя. Затем с сожалением развел руками.
— Хотел бы им быть, но нет. Видимо, вы ждете некого Олега?
Я смущенно кивнула.
— Жаль! — с досадой заключил он, и добавил. — Был бы я Олегом, я бы не опаздывал. Надеюсь, он появится. Иначе, грош ему цена!
Я хотела возразить, но только молча кивнула и улыбнулась. Незнакомец поспешно вышел из кафе, и я проводила его взглядом. На часах было восемь.
Кафе работало до 10, но я не стала дожидаться закрытия. Какой в этом смысл? Лед в коктейле совсем растаял, превратив содержимое бокала в безвкусную жидкость. Я хотела заказать кофе с каким-нибудь десертом. Чтобы подсластить свою участь… Но передумала! К тому же, в кафе с шумом ввалилась компания молодых людей. И я нехотя вытолкала себя из-за столика.
Домой я не спешила, медленно бредя по улице и подыскивая рациональные объяснения. Сначала я переживала, не случилось ли чего! Потом злилась, а после загрустила. Да так, что чуть не расплакалась. В голову полезли глупые догадки. «Что, если он увидел меня, и передумал? Но как он мог меня увидеть, не зайдя в кафе? А ведь я сидела у самой двери! И что могло его напугать? Моя блузка в цветочек?». Вдруг мне вспомнился незнакомец. Может быть, это был не случайный человек? «Да к черту! Хватит с меня интриг и загадок!» — решила я, и грусть опять сменилась злобой.
Проходя мимо соседнего дома, я чуть было не свернула к подъезду, где, по моим расчетам, на третьем этаже была квартира Олега. Но вовремя остановилась. «Подняться? Позвонить в дверь? Что сказать? А если никто не откроет? Утро вечера мудренее», — решила я и отправилась домой.
Мама с порога поняла — что-то пошло не так, и не стала приставать с расспросами. Я благодарно чмокнула ее в щеку и закрылась в спальне. На телефоне было сообщение от Верки с пожеланием удачи, и мне нестерпимо захотелось выказать кому-то свою обиду. Верка ответила не сразу.
— Ленок, ты чего? — запыхавшись, спросила она.
— Он не пришел, — тихо сказала я.
Верка помолчала, потом откашлялась:
— Дорогая, не переживай только! — на заднем плане послышалась какая-то возня. — Мы тут просто с Серегой сексом занимаемся, и он жалуется, что ему неудобно, когда я говорю по телефону. — Верка хихикнула. — Давай я перезвоню?
Я выглянула в окно. Его балкон сиял темным пятном в окружении желтых окон. Поняв, что сегодня уже не хватит сил говорить с Веркой, я включила «режим полета». «Пускай подруга наслаждается своей интимной жизнью!», — решила я, открыла любимый сборник, достала наушники и закрыла глаза.
…Музыкальные волны убаюкивали и уносили за собой. Туда, где, вспениваясь, плещется у ног морская волна. Туда, где горячее солнце нагревает сыпучий песок. Туда, где никто не тревожится, отдаваясь радости и умиротворению.
Глава 21
Верка силком вытащила меня из дома. Но дальше ближайшего сквера мы не дошли. Я плюхнулась на скамейку, как уставшая от жизни немолодая женщина. Я казалась себе тяжелой, больной и никому не нужной. Обычный синдром не оправдавшихся надежд. Через пару дней пройдет и забудется.
«Хорошо, что завтра понедельник!» — пришла в голову совершенно несвойственная мысль. Работа лучше всяких лекарств выводит из ступора, заставляет включать мозг, адресуя весь свой негатив надоедливой Жене Борисовне.
— Может он просто очканул! — предположила Верка. Сначала она обижалась, что я перестала посвящать ее в нашу переписку. Но этот факт заставил ее серьезнее относиться к моему «бумажному роману». Она больше не называла моего романтика «чудиком», а меня «графоманом-затворником». Тот факт, что он не появился на свидании, удивил ее не меньше меня.
— Он не из тех, кто очкует, — покачала я головой. — А переписка?
— Ну, то письма, а то в глаза смотреть надо. Знаешь ли! Разные вещи! Будешь? — Верка достала из сумочки полупустую пачку мужских сигарет. — У Сереги стащила, — призналась она.
Я не курила регулярно, а скорее, покуривала, время от времени. Мой организм не требовал никотина. Отсутствие всяческих зависимостей всегда было предметом моей гордости. Сигареты помогали успокоить нервную систему. Иногда просто в охотку было выкурить одну «никотиновую палочку». Вкус горького дыма воскрешал в памяти забытые моменты и вызывал приятные ассоциации.
Девушки, как правило, выбирают тонкие дамские сигареты, напичканные парфюмерными отдушками. Для чего они курят? Набирают за щеки дым, а потом изящно выпускают его напомаженными губами? В юности мы с Машкой и Веркой, спрятавшись за старым теплопунктом, раскуривали пачку сигарет, представляясь себе взрослыми, опытными и немножко порочными женщинами. Правда, опасались высунуть нос наружу, дабы сей образ не был развенчан метлой школьной дворничихи, бабы Нюры. Для кого-то сигарета остается привилегией взрослой жизни. Кто-то по-прежнему уверен, что табачный дым — это сексуально.
Я курила не так часто, потому целой пачке ментолового суррогата предпочитала парочку крепких мужских сигарет.
— Ну и не расстраивайся, Лен! — ободряюще сказала Верка, чиркнув зажигалкой.
