— Похоже, ты тут всех знаешь.
— Как сказал Эстебан, это Марбелья. Мари Элена не стала бы обманывать мужа, я в этом уверена. Кроме того, она не пробыла в доме и нескольких секунд, не хватило бы даже на поцелуй, не говоря уже… — Тут она замолчала.
— Не говоря уже о чем?
— О другом.
Как все плохо складывается, подумал Питер. Трудно придумать правдоподобную историю всего за пару секунд. Значит, надо как-то отвлечь Анхелу и сделать это как можно быстрее.
— О каком таком другом, Анхела? Может быть, о том другом, чем бы ты сама не прочь заняться?
— Что? — В голосе девушки гнев и удивление сплелись в один ком. — Я не ослышалась?
Питер несколькими словами достиг своей цели. Он сел рядом с Анхелой на кровать, и та тотчас же отодвинулась. Еще секунда, и она убежит.
— Наверное, ты хотела быть на ее месте, — мягко сказал Питер, — наедине с Норманном.
Девушка с непритворным удивлением посмотрела на него.
— Ты что, ненормальный?
Она не замечала, что полы ее халатика разошлись, обнажая смуглые ноги, просвечивавшие сквозь прозрачные чулки. Питер подавил желание зажмуриться. Надо добраться до правды, чего бы это ему ни стоило.
— Нас прервали во время танца как раз тогда, когда ты собиралась рассказать мне, какие у тебя отношения с Норманном.
— Отношения? Какие отношения? Между мной и Синклером не может быть никаких отношений. Этот человек — мой сосед, и это все.
— Сосед, который помогает тебе красить дом, охраняет от чужаков, который даже ухаживает за твоей собакой. Ну давай, Анхела, хватит скрытничать.
Каким-то образом ему удалось подвинуться к ней так, что его губы теперь были всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Их колени почти соприкасались, и, протяни Питер руку, он бы коснулся шелкового халатика, полы которого при каждом движении расходились все больше.
— Разве тебе так важно знать, кто мои друзья? — В ее голосе было недоверие.
— И это все? Он всего лишь друг, ничего большего?
— А если бы он и был чем-то большим, почему тебя это волнует?
Питер придвинулся ближе.
— Ответь на вопрос.
Он всего лишь хотел отвлечь ее от мыслей о Мари Элене, но сейчас чистый запах ее кожи и духов начал сводить его с ума. В одну секунду из головы детектива улетучились все мысли.
— Какой вопрос? — прошептала она.
Он наклонился и вдохнул.
— От тебя так хорошо пахнет.
В крови Питера бушевал настоящий пожар.
— Если ты хочешь поговорить о моих друзьях, так и скажи… — Ее голоса почти не было слышно.
Но она все еще не убежала.
— Сейчас я совсем не хочу разговаривать, — прошептал он, наклоняясь еще ближе.
Питер больше не мог обманывать себя. Вот-вот произойдет то, о чем он мечтал с тех пор, как в первый раз увидел Анхелу.
Он очень нежно прикоснулся к ее коже губами там, где ворот халатика приоткрывал обнаженную шею. Девушка издала чувственный стон, и его благие намерения растаяли как туман. Уличные огни превращали Анхелу в серебристо-черный силуэт, но глаза Питера уже давно приспособились к темноте. Он продолжал ласкать ее шею, видя, как под тонкой тканью на глазах меняют форму и твердеют соски пышный грудей. Вначале избавимся от шелковых чулок. Затем туда же последует лифчик.
Питер прикоснулся кончиком языка к мочке уха девушки, она вздрогнула, а затем расслабилась, наслаждаясь лаской. В ответ его сердце забилось еще чаще.
Он поцеловал ее нежное ушко, затем двинулся вверх по подбородку, пока наконец не достиг кромки губ. Напряжение в его теле достигло предела. Он разорвется, если не попробует эти губы на вкус.
— Да, — прошептала девушка.
И Питер тут же завладел ее губами. Мягкий и нежный рот, который сводил его с ума вот уже несколько дней, приоткрылся, Питер прижал девушку к себе, и его язык проник внутрь.
Послышался чей-то стон. Может быть, это был сам Питер… Впрочем, ему уже было все равно. Он играл с языком девушки, приближаясь и отступая, и это лишь было сладостной прелюдией к тому, что могло случиться. Могло, если один из них не остановится.
Анхела оторвалась от его губ, судорожно вдыхая воздух.
— Это безумие, — прошептала она. — Мы совсем друг друга не знаем.
Он попытался сконцентрироваться на ее словах.
— Нет, я все о тебе знаю. Я знаю, что ты умная. — Он прижался губами к ее шее. Какая нежная кожа… — Я знаю, что ты любишь выращивать цветы и целоваться.
Каким-то образом девушке удалось найти в темноте его губы, и снова Питер потерялся в сладком плену поцелуя. Анхела обвила обеими руками его шею, прижимаясь к нему и предлагая поцеловать ее сильнее. Она застонала от наслаждения, и этот звук воспламенил его. Питер теперь знал про нее еще одну вещь: она хотела его так же сильно, как и он ее.
Наслаждение и желание наполнили его кровь. Рука Питера опустилась ниже, на ее ягодицы, и он застонал. Какая она горячая и гладкая на ощупь… Девушка неразборчиво прошептала что-то.
— Что? — спросил он.
Питер прислонился щекой к шелку халата. Жар ее упругого тела опьянял его.
— Ничего, — вздохнула Анхела. — Поцелуй меня.
Но что-то же она сказала! Слова медленно всплыли в его сознании.
— Ты сказала, что я не Норманн?
Питер слегка отстранился, пытаясь разглядеть в темноте глаза девушки, поблескивающие серебряным отражением уличных фонарей.
— Что?
— Я не это имела в виду.
Бег желания в его крови замедлился, и на смену ему пришли холод и разочарование.
— Скажи мне!
— Я ничего не говорила… — Девушка откинулась назад, стянув халат на груди, и холодный воздух разделил их.
Питер опомнился. О чем она думала? И что делал я сам? Как я только мог снова потерять шанс получить важную информацию только потому, что потерял над собой контроль?
Потеря контроля всегда приводила его к неудаче. Больше провалов Питер просто не выдержит.
Он резко встал и вышел из комнаты, затем спустился на первый этаж, в гостевую ванную, и принял обжигающе холодный душ. Ничего, что я все же не выдержал и поцеловал Анхелу, думал детектив, зато теперь мне точно известно, что она является любовницей подозреваемого, и у нее даже не хватило ума отрицать это. А если они любовники, то, скорее всего, и сообщники. Теперь я смогу справиться со своей слабостью даже тогда, когда она подойдет ко мне совсем близко. Я смогу справиться со своим желанием и буду контролировать свое тело.
Все получится!
Простыни были такими холодными, что Анхела не сразу согрелась. Дрожа, она лежала и думала о том, что натворила. Как могло случиться, что я с готовностью упала в объятия мужчины, с которым едва знакома? Неужели период воздержания был таким долгим, что теперь я буду бросаться на первого встречного?
