к себе в комнату.
— Я справлюсь, — возражаю мужчине, на всякий случай вжимаясь в спинку диванчика, стоящего в коридоре, на который меня опустили минуту назад.
— Ольга, не глупите, у вас плечо болит, ногу напрягать нельзя — вы даже раздеться сами не сможете, — он опять подхватывает меня на руки.
— Куда?..
— Ко мне в ванную, — отвечает спокойно.
— Не надо! — начинаю дёргаться в его руках.
— Тихо, иначе уроню вас ещё! — меня прижимают крепче.
— Почему именно к вам?
— Просторная душевая, места много.
Мужчина со мной на руках проходит через свою спальню и осторожно опускает меня на табурет в большой ванной комнате.
— Так, сейчас держитесь за мои плечи и аккуратно встаёте на здоровую ногу, понятно? — спрашивает, опускаясь вниз и упираясь одним коленом в пол.
— Зачем? — делаю, что сказано, и тут он… берёт и начинает расстёгивать мои джинсы!
Взвизгнув, падаю обратно на стул.
— Оля! Вы что творите? Хотите вторую ногу повредить?!
— Демьян Аркадьевич! — меня начинает потряхивать. — Я сама смогу! Честное слово!
— Оля, ну хватит, ладно? — он пытается поймать мой взгляд, а я упорно отвожу глаза. — Вы же разумная девушка. Успокойтесь. И вообще, я всё-таки медицинский закончил. Воспринимайте меня, как врача.
— Вы закончили медицинский? — смотрю на него удивлённо.
— Да, — мужчина кивает. — Только по специальности работать не стал, в бизнес ушёл.
— А почему?
— Сначала вы разрешаете мне вам помочь, а потом я расскажу, — он прищуривается.
Помедлив, встаю.
— Вот на что вас можно поймать, на любопытство, — усмехается Демьян Аркадьевич, помогая мне стянуть джинсы. — Садитесь теперь обратно.
Снимает штанину с одной ноги, затем — очень осторожно — со второй, повреждённой.
— Руки вверх поднимите, — голос у него начинает звучать как-то по-другому.
— Плечо больно, — жалуюсь ему. — Не могу до конца поднять.
— Ладно, тогда давайте так, — он просовывает ладони мне под свитер, растягивает, помогая вытащить сначала здоровую руку, потом голову, и только потом уже больную.
— Я везунчик, — говорит вдруг, глядя на меня и улыбаясь. — Вы мне обещали, что я этого больше никогда не увижу.
Меня так бросает в краску, что лицо начинает просто полыхать. Очень хочется прикрыться, но, во-первых, нечем, а во-вторых, это кажется глупым — он ведь действительно всё уже видел.
— Оля, я до сих пор не поблагодарил вас, — шеф перестаёт улыбаться, смотрит на меня серьёзно, опять опускается рядом со мной, слегка поворачивает, рассматривая ссадину на спине.
— А давайте вы это сделаете, когда я буду одета? — вырывается у меня со стоном.
— Да, конечно, — произносит он медленно и проводит кончиками пальцев по ноющему плечу, заставляя кожу покрыться мурашками.
— Демьян Аркадьевич… — я почти шепчу и не знаю, что ещё сказать.
С одной стороны, мне нужно его остановить. А с другой… совсем не хочется!
— Я помогу вам с душем…
— Что?! Нет!..
Не успеваю возразить, как мужчина встаёт, делает шаг в сторону душевой, поворачивает кран и на него сверху летят брызги.
— А, чёрт! Забыл переключить.
Он встряхивает головой, обдавая меня мелкими капельками. Вытянув из брюк рубашку, быстро расстёгивает пуговицы и скидывает влажную ткань.
Мама, роди меня обратно!
Захлопываю рот с такой силой, что зубы издают отчётливый стук. Смотрю на это зрелище, не отрываясь. А мне-то всегда казалось, что неконтролируемое слюноотделение при взгляде на некоторых особей противоположного пола — это сказки. Так, Оля, срочно включай мозги, пока они все в трусы не стекли!
— Демьян Аркадьевич, вы меня соблазнить пытаетесь? — выдавливаю из себя.
— Получается? — он кидает на меня хитрый взгляд.
— Нет, — качаю головой, изо всех сил затыкая внутренний голос, который орёт: «конечно, получается, ещё как!»
— Жаль, — наигранный вздох, затем мужчина сгоняет с лица улыбку. — Оля, ногу я вам сейчас разбинтую, и вы осторожно встанете вот сюда! — показывает на кафельный пол душевой.
— Н-нет, спасибо, — шепчу, облизнув губы.
— Что опять не так?
— Мне сказали не снимать повязку, — не могу отвести взгляда от его груди и ровных мышц пресса, — потому что у меня не получится её правильно наложить.
— Я знаю, как правильно накладывать повязку, и всё сделаю.
— Мне не нужно в душ, — мотаю головой.
— Что, совсем? — он опять улыбается.
— Да, совсем, — выпрямляю спину, забыв, что из одежды на мне только бельё.
Его взгляд упирается в мои ключицы, соскальзывает ниже и тоже останавливается на несколько секунд.
— Ну что ж, — голос у него слегка хрипит, — тогда я отнесу вас в вашу комнату.
— Хорошо, спасибо, — облегчённо вздыхаю, вот только…
Никто и не думает одеваться. Меня просто опять поднимают на руки, прижимая к обнажённой груди. Кожа к коже. Почему он такой горячий?
— У вас температура? — ляпаю первое, что лезет на язык, и замечаю весёлый взгляд.
— М-м, ну, может быть, я немного перегрелся.
Я вспыхиваю и с трудом подавляю желание закрыть лицо руками. К счастью, Костя возится в детской — просто удивительно, как ребёнок не застал нас в таком виде. Меня сгружают на кровать в моей комнате.
— Не вставайте сами! — строго говорит шеф. — Я пойду сменю одежду.
Ага, так я прям тебя и послушалась!
Когда Кудинов возвращается, на мне уже надеты пижамные штаны и футболка.
— Оля, я же просил не вставать! Ну что мне вас, к постели привязывать?
Похоже, он понимает, что сказал, только спустя пару секунд. Возникшую между нами тишину можно резать ножом, такая она густая.
Мужчина, кашлянув, негромко говорит:
— Я закажу ужин, — и торопливо выходит из комнаты.
С трудом подавляю тяжёлый вздох. Нет, так не пойдёт. Надо срочно выстраивать дистанцию. Иначе всё это закончится очень-очень плохо… в первую очередь для меня!
Но как её выстраивать, когда о тебе так заботятся? Нам скоро привозят ужин, Демьян Аркадьевич относит меня на кухню, хотя я предлагаю принести мне тарелку в спальню. Такое ощущение, что он просто получает удовольствие, таская меня взад-вперёд! Затем ультимативным тоном требует, чтобы я отдыхала, а Костю он уложит сам.
И в результате мне остаётся сидеть в постели, кусая губы и прислушиваясь к мужскому голосу, доносящемуся из детской — он читает сыну книгу на ночь.
Задумавшись, не замечаю, как наступает тишина, а потом шеф заглядывает ко мне в комнату.
— Костя заснул, — говорит негромко.
Почему мне слышится подтекст в его словах?
— Хорошо, — отвечаю так же тихо.
Мужчина, поколебавшись, проходит внутрь, садится на диван, стоящий напротив кровати.
— Я обещал вам рассказать…
— Не надо, — прошу его тихо.
Я всё-таки решаюсь поговорить с ним, и делать это надо прямо сейчас — иначе потом будет хуже и тяжелее.
— Не надо, — повторяю, откашлявшись. — Мне не нужно знать. Демьян Аркадьевич, я считаю,
