— Алчность — поразительная вещь, — заметил Кемп.
— Да, — ответил Грир. — Я никогда этого не понимал. Как можно пойти на такое, чтобы разбогатеть?
— Я тоже, — ответил Кемп, как-то странно глядя на Грира
— Тебя что-то тревожит?
— Меня поражает твое спокойствие. Весь город говорит о том, как ты защищаешь своих ребят, которых мэр пытается уволить.
— Я не позволю ему уволить хороших полицейских только за то, что они честно выполняли свою работу.
— Ты охотишься за наркоторговцами, будоражишь наше маленькое сообщество. Как и многие другие, я восхищаюсь тобой.
— Я рад, но я не собираюсь претендовать на титул самого популярного человека в городе, — он вздохнул. — Я устал от такой бурной жизни, — признался он, глядя в окно автомобиля. — Возраст дает о себе знать. Думаю, мне пора пустить корни.
— С Типпи? — спросил Кемп.
Он ожидал, что Грир набросится на него, но этого не произошло.
— Она не такая, какой кажется, — нахмурившись, ответил Грир. — Я сильно заблуждался насчет нее. Я не знаю, примет ли она меня сейчас, когда она снова встала на ноги и вернулась к работе. В любом случае я не буду упускать ее из виду до тех пор, пока третий похититель не окажется за решеткой, — хладнокровно добавил он. — Если он вздумает появиться в Джекобсвилле и подобраться к ней, ему несдобровать.
— Кстати, если хочешь, я буду защищать в суде твоих ребят, — предложил Кемп.
— Спасибо, — сказал ему Грир. — Но я сомневаюсь, что дело дойдет до суда.
— Я забыл. Ты родственник братьев Хартов, ведь так?
Грир ухмыльнулся.
— Они мои кузены.
— А Саймон Харт — главный прокурор штата, — со смехом добавил Кемп. — Тогда ты не нуждаешься в моих услугах.
Грир лениво потянулся.
— Мне нужно немного отдохнуть. После выборов я возьму отпуск. Скоро приезжает младший брат Типпи. Он любит ходить на рыбалку. Может, мы посидим несколько часов на берегу и принесем домой немного рыбы, чтобы Типпи приготовила ее на ужин.
— Она умеет готовить? — удивился Кемп.
— Конечно, умеет. Ты поразишься, когда увидишь, какая она хорошая хозяйка, — мягко ответил Грир. — Кухня — ее стихия. Я готов к тому, чтобы каждый день видеть ее на своей кухне.
Кемп почувствовал себя неловко. Грир, который был еще более одинок, чем он, готов разделить свое будущее с женщиной. Кемпу же одна лишь мысль о браке внушала ужас.
— А я не собираюсь жениться, — сказал он. — Я слишком люблю независимость.
Грир ухмыльнулся.
— Я тоже так считал, пока одна-единственная женщина не заставила меня передумать.
Кемп пожал плечами.
— Это не для меня. Со мной однажды такое уже случалось. Я не хочу снова пережить нечто подобное.
— Холостяком быть не так уж плохо, — сказал Грир. — До недавнего времени я сам так думал.
— Типпи красотка.
— Она умна и, не раздумывая, придет на помощь в трудную минуту. Дело вовсе не в ее внешности.
— Прости, — запоздало произнес Кемп. — Я просто думал вслух.
— Я слышал, что твоя секретарша уволилась.
— Она делала столько ошибок, — пробурчал Кемп. — Невелика потеря.
— И ты опять загрузишь Либби и Мейбл работой?
— Вайолет может вернуться.
Грир скривил губы.
— Я думал, она точит на тебя зуб.
Кемп пожал плечами.
— Мы помирились.
Он не хотел рассказывать Гриру о том, что произошло между ним и Вайолет.
— Я всегда могу найти другого секретаря, — упрямо добавил он.
— А в кадровом агентстве об этом знают?
Кемп сердито посмотрел на него.
— То, что они затянули с выполнением моей просьбы, еще не говорит об отказе.
— Ладно, проехали.
— В любом случае, если Вайолет вернется, все мои проблемы будут решены. Когда я передам Либби и Керту то, что находится в этом чемодане, они смогут заплатить долги и вернуться в свой дом, — добавил Кемп.
— Джули Меррилл это не понравится. Она гоняется за деньгами Джордана Пауэлла. Бедная Либби.
— Бедная Джули, если она по нашей милости окажется там, где ей место.
— Я работаю над этим, — уверил его Грир. — Так или иначе, но я собираюсь покончить с наркоторговлей в Джекобсвилле.
— Благословляю тебя, друг мой, — с улыбкой ответил Кемп.
Придя на следующий день в офис, Кемп передал Либби чемодан. Она была тронута таким проявлением любви со стороны своего отца. Через несколько минут Кемп отправился в здание суда, чтобы зарегистрировать новое завещание мистера Коллинза. Выйдя из своего кабинета, он увидел Вайолет, сидяшую за своим столом.
Выражение его лица было для нее как бальзам на душу. Девушка покраснела и ослепительно улыбнулась ему.
— Ты сказал, что я могу вернуться, — напомнила она ему.
— Да, — с улыбкой ответил Блэйк. — Ты остаешься?
Она кивнула.
— Как насчет того, чтобы сварить кофе? — спросил он.
— Как обычно?
— Пополам, — ответил он, отводя взгляд. — Слишком много кофеина вредно.
Он вышел, оставив Вайолет недоумевать.
— Я же говорила, что он по тебе скучал, — прошептала Либби, выходя следом за боссом.
Весь день Кемп искал предлог, чтобы выйти в приемную. Он уже выпил два кофейника кофе. На Вайолет было сегодня синее платье с низким вырезом, подчеркивающее изгибы ее фигуры. С новой прической и таким макияжем она могла вскружить голову любому мужчине.
Либби и Мейбл еле сдерживала улыбки, наблюдая за ними, чтобы не смущать Вайолет, которая краснела всякий раз при появлении босса.
В конце рабочего дня Вайолет немного задержалась. Она разбирала документы на своем столе, когда Кемп вышел из кабинета. Засунув руки в карманы, он стоял в дверях и как-то странно на нее смотрел своими бледно-голубыми глазами сквозь стекла дорогих очков.
— Ты не торопишься? Может, позвонишь своей маме и скажешь, что немного задержишься? — наконец спросил он.
— Да… конечно, — смутилась она.
От этих слов по всему ее телу прошла волна возбуждения. Вайолет поднесла к уху трубку и набрала номер, бросая взгляды на своего потрясающе красивого босса.
Положив на стул свитер и сумочку, она последовала за Блэйком в его кабинет. Он закрыл дверь и жадно заключил ее в объятия. Вайолет застонала от удовольствия, когда его твердый рот завладел ее губами.
— Я так по тебе соскучился, — сказал Блэйк, оторвавшись от ее губ.
— Я тоже по тебе скучала, — прошептала Вайолет.
— Поехали ко мне, — хриплым голосом предложил он.
Вайолет понимала, что он предлагает на самом деле. Ей так хотелось поехать с ним, но она колебалась.
Ее нерешительность не укрылась от Кемпа. В его глазах по-прежнему была страсть.
