нотки.
— Демид, как и кто на меня смотрит, тебя не касается. Мы два года как в разводе.
— Кать, я просто беспокоюсь.
Демид закрывает за мной дверь. Сам садится рядом на водительское сиденье.
— Если он к тебе пристает, только скажи.
— Мы за Тамишей в садик собирались.
По дороге бывший муж пытается завязать разговор.
— Дорогой салон. У нас хозяин покупал здесь тачку, чаевые оставлял менеджеру.
Знаю я про кого Демид говорит. Владелец фирмы, где бывший муж работает, тот еще любитель пустить пыль в глаза и не только. Пару раз на банкетах, куда меня Демид с собой брал еще до беременности, Рагозин на меня пялился, комплименты двусмысленных отпускал.
У нас в салоне есть такая категория клиентов как он, работать с ними девушки менеджеры не любят, всегда пытаемся сбагрить их или Косте или Вите.
— Бывает.
— Сама устроилась?
— Да.
— А я подумал отец твой помог.
— Как будто я сама не могу.
— Нет, можешь конечно, — Демид откашлялся, — просто раньше ты всегда родителей слушала.
Слушала. И куда поступить, и что парень за мной самый лучший ухаживает, надо соглашаться замуж выходить, много чего слушала. А после развода перестала.
— Тамила очень по тебе скучает, — стараюсь перевести разговор к единственному, что нас объединяет.
— Я тоже.
— Ну да, — киваю с усмешкой.
— Кать, ты теперь всегда так будешь? Я же пытаюсь все наладить, дай нам шанс. Разговаривал утром с твоим отцом, он сам позвонил, чтобы узнать серьезность моих намерений. Мы поговорили, я объяснил что раскаялся и хочу вернуться. Бес попутал меня, совершил ошибку.
Вот откуда значит ноги растут. Внутри поднимается целая буря. Мама рассказала обо всем отцу и они решили за моей спиной действовать. Опять не спрашивают, опять в мою жизнь лезут и пытаются все за меня решать.
Хорошо, что выдержала и не согласилась у них жить. Иначе ни днем ни ночью не было бы мне покоя.
— Демид, — прикрываю глаза ладонью, — никаких шансов у нас не будет. Ты можешь общаться с дочерью, я не против. Но на этом все.
— Мне этого мало, — отрывисто комментирует.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу семью.
— Два года прошло, какая семья? Ты для меня чужой человек.
— Ну какой чужой, Кать? Ты же это время даже не встречалась ни с кем, отец твой признался. Не просто так же.
— У меня маленький ребенок и работа, Демид. К тебе это отношения никакого не имеет.
— Я так не думаю. Ты меня любила, просто сейчас обижена и поэтому так говоришь. Я это понимаю и обещаю, что на этот раз все будет иначе. Кать, я осознал, что только с тобой мне было действительно хорошо.
Конечно, почему нет… Домашняя девочка… Дома всегда обед из трех блюд, еда по контейнерам на работу. Стирка, глажка, уборка, бывший муж никогда не знал, что это такое вообще. И характер мой дурацкий, любила, холила, дурным словом обидеть боялась. Не жена, а тряпка.
В декрете штопала себе трусы, потому что денег всегда не хватало. Декретные минимальные, на дочь, на еду. А Демида зарплата шла на машину, на хотелки, на любовницу.
Ему со мной было действительно хорошо, а мне было действительно плохо!
Самое ужасное, что первое время, пока Демид меня бросил, я пребывала в ужасе, не представляя как смогу дальше без него и его поддержки жить.
Жизнь твоя закончилась, так тогда моя мама сказала. Поддержала, блин!
На первых этапах я выбиралась чисто на злости, ломала себя, училась ни на кого не надеяться.
Два года прошло и я совсем другой человек. Боюсь, такая жена Демиду не понравилась бы.
— Приехали, — выскакиваю рядом с садиком. В группу забирать Тами иду сама. Она сразу вешается мне на шею, спрашивает где папа. Глаза горят от предвкушения встречи.
Только ради нее я Демида терплю.
Маленькая ладошка у меня в руке нетерпеливо дергается. Тами спешит на выход как можно быстрее. Но увидев отца, робко останавливается. На меня смотрит, на него. Стеснительно прячется за мою офисную черную юбку.
Отвыкла малышка.
— Привет, — Демид подходит ближе. Присаживается, чтобы быть с Тамилой одного роста, достает из-за спины небольшого плюшевого медвежонка, — это тебе.
— Спасибо, — Тами несмело берет его в руки.
— Хочешь мороженого?
— Да, клубничное — мое любимое.
— Отлично, тогда едем в кафе. Ты, я и мама, хорошо?
— Да, дочка подпрыгивает от радости.
— Черт, — заглядываю на заднее сиденье его машины, — у тебя нет детского сиденья.
— Эм, не подумал, — Демид взлохматил темные волосы.
Быстро пытаюсь сообразить, что делать. Не посажу я Тамишу без сиденья, с ремнем ей еще рано.
— Тут на соседней улице есть кафе, — вспоминаю быстро. Оно не такое красиво, как то, куда я думала сходить, но тоже неплохое, — прогуляемся?
Тами кивает, Демид жмет плечами.
Погода отличная, однако на высоких каблуках одно мучение. После рабочего дня все, чего хочется — снять их и ходить босиком.
Тами сначала держит меня за руку, потом начинает забегать вперед, тут и там рассматривая цветущие кусты рядом с тротуаром. На Демида смотрит с улыбкой, но настороженно.
— Она так выросла.
Три и пять это пропасть для ребенка. Там была неразумная малышка, а здесь очень много что понимающий человечек.
— Два года, Демид.
— Два года… Ты стала жестче намного.
— А ты остался прежним.
Так и есть, те же жесты, те же мысли, поступки. Но сейчас я могу рассмотреть бывшего мужа через призму прожитого опыта. Наивность, которой во мне было много в юности, ушла. Я стала больше смотреть на реальные поступки людей, а не на их слова.
— Твой отец приглашал к вам на дачу, если вдруг соберемся вместе.
— Не думаю, что это хорошая идея. Демид, я вижу, что ты делаешь и прошу перестать. Мои родители больше не влияют на мои решения. Мы пришли.
Останавливаюсь у входа в кафе. Демид недовольно замолкает. Открывает дверь для меня и Тами.
Неужели он действительно думал, то можно будет надавить на меня через родителей? Невероятно!
И раньше ведь так делал, если что-то было не по нем. Мог не постесняться и маме набрать или отцу, чтобы свою дочь наставили на путь истинный.
Черт возьми, мне действительно нужна была эта встреча с бывшим мужем, чтобы посмотреть на свою прожитую с ним жизнь новым взглядом.
Я была влюблена в него, как дурочка, полностью подстроилась, пыталась быть идеальной. И всем было мало, мне постоянно зажимали гайки, указывая где я недотягиваю.
Декрет одновременно стал концом моего брака и моим спасением. Как же
