— Дом Спенсеров.
Броуди отдернул трубку от уха и возмущенно посмотрел на нее… словно она его ужалила.
Кендра Уэстмор!
Какого черта эта женщина делает в его доме?
Кендра нахмурилась.
— Алло! Слушаю вас. Говорите! Алло-о-о!
В ответ ни звука.
Она уже собралась было повесить трубку, но тут услышала мужской голос — очень знакомый голос:
— Кендра? Что, черт возьми, происходит?!
Она прислонилась к стене кухни. Когда зазвонил телефон, она решила, что это Хейли, и уж никак не ожидала услышать Броуди…
И не представляла, что от одного звука его голоса у нее задрожат колени.
— Броуди? — Она дотянулась рукой до кухонного стула, придвинула его и села.
— В чем дело? — спросил он. — Что-то случилось?
— Миссис Томас не смогла прийти. — Кендра смотрела на блюдо булочек с корицей, которые только что вынула из духовки. — Хейли позвонила мне сегодня утром и попросила посидеть с Джоди.
В течение шести ударов сердца она ничего не слышала.
Затем Броуди спросил:
— Ты в роли няни? В моем доме?
Вот он, этот насмешливый тон, который всегда звучит в его голосе, когда он говорит с ней! В самих словах не было ничего оскорбительного, но между строк сквозило: «Высокомерная Уэстмор сидит с детьми Спенсеров! Разве это не сюжет для анекдота?»
Она сдержала резкий ответ, готовый сорваться с губ.
— Мне пришлось привезти Меган. Она тоже больна.
— Тогда я действительно твой должник. — Насмешливые нотки исчезли. — Слушай, мне очень жаль. Это моя вина. Я должен был связаться с миссис Томас вчера вечером, прежде чем уезжать. Должен был убедиться, что она свободна, на случай…
— Что толку плакать о пролитом молоке, Броуди, — остановила его Кендра. — Впрочем, я рада, что ты позвонил. Я хочу попросить доктора Джемисона посмотреть Меган. Интересно… это ваш семейный врач?
— Да. Пусть посмотрит обеих. Если что, сразу звони мне. В любое время. Ты в гостиной?
— Нет, на кухне.
— Номер моего отеля — на пробковой доске.
— Вижу.
— О’кей. Ну, как там у вас? Джек и Хейли в порядке?
— Джека я не видела. Он ушел в школу до того, как я приехала. Не волнуйся, все в порядке.
— Скажи Хейли, что я позвоню завтра утром, часов в семь по вашему времени.
— Броуди, я думала…
— Да?
— Миссис Томас нет сейчас в городе. Если доктор скажет, что Джоди завтра не следует идти в школу, будет лучше, если я останусь здесь на ночь. Меган лихорадит, я не хочу таскать ее туда-сюда. И Хейли будет спокойнее, если она будет знать, что я здесь.
— А тебе это удобно?
— Да. И я уже сказала… это будет лучше.
— Миссис Уэстмор, я ваш должник, а я люблю платить долги! Когда вернусь, то устрою тебе прекрасный вечер. Коктейли, обед, танцы в любом месте, которое ты выберешь в Лейквью.
— Вот это да! Броуди, ты, конечно, знаешь, как обращаться с девушками. Ты хочешь сказать, что мне придется выбирать между «Макдоналдсом» и пиццерией?
— Без сарказма, Уэстмор, тебе это не идет! Увидишь, как все изменилось с тех пор, как ты уехала. Ты пойдешь со мной, солнышко! Обещаю, разочарована не будешь!
Кендра повесила трубку, но его дразнящий голос все еще звучал в ушах, и она почувствовала, как в ее жилах закипает возбуждение.
Вечер в городе с Броуди Спенсером?
Это, конечно, даст пищу злым языкам! Она будто уже слышала, что о них станут говорить. Девушка из семейства Уэстмор вместе с этим хулиганом Спенсером!
Только она уже давно не девушка, а Броуди больше не хулиган.
Он хорош внешне, уверен в себе и многого успел добиться в этой жизни.
То, что он взвалил на себя груз ответственности за детей погибшего брата, вызывало безмерное уважение.
А кроме того, положа руку на сердце, Кендра вынуждена была признаться себе, что он просто очень и очень нравится ей.
Таким, каким он стал.
Хотя где-то в глубине души ей было жаль того нахального сорванца, который гонял в черной кожаной куртке как сумасшедший по всему городу на своем ревущем «Харлей-Дэвидсоне»!
— Сначала я не поверил своим ушам. А теперь не верю глазам! — воскликнул доктор Джемисон. — Кендра Уэстмор сидит с детьми Броуди, пока тот отсутствует! — Он посмотрел на Кендру поверх очков, вешая мокрое от дождя пальто на вешалку. — Старик Эдвард перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что его внучка водит дружбу с кем-то из Спенсеров!
— Ну и пусть переворачивается! — легкомысленно заметила Кендра и повела его к лестнице.
Доктора она не видела со дня похорон дедушки, и у них не было случая поговорить на эту тему с глазу на глаз… что, впрочем, ее устраивало. Этот человек слишком много о ней знал — теперь, когда умер дедушка, больше, чем кто-либо на свете.
В его обществе ей было… неловко.
Пока он разбирался с простуженными подружками, Кендра пыталась понять, как ей себя вести.
Доктор остановился у постели Джоди, куда, невзирая на протесты матери, забралась и Меган.
— Вы как попугаи-неразлучники! Даже болеете под одним одеялом! Одноклассницы?
— Ага, — просипела Джоди. — И еще ровесницы. Меган немного старше меня. У меня день рождения только в декабре, а у Меган — восьмого октября.
Кендра замерла, уцепившись за дверной косяк.
Понял ли доктор, что следовало из слов Джоди?
Она молча, изо всех сил молилась, чтобы он не понял.
Он уже далеко не молод: ему, должно быть, лет шестьдесят пять. И память у него, конечно, не такая хорошая, как раньше. В отчаянии уставившись на него, она гадала, удивили ли его слова Джоди.
Но его лицо оставалось непроницаемым.
Она поблагодарила его за визит, подала ему пальто и открыла дверь.
— Спасибо, что пришли, доктор. Я сделаю все, чтобы девочки пошли на поправку.
— И сами поберегитесь. Это очень неприятный вирус, могут быть осложнения. На неделю назначаю им домашний режим. Не стесняйтесь, звоните в любое время.
— Обязательно.
Уходите, молча приказала она ему. Пожалуйста, уходите.
Подойдя к крыльцу, он повернулся.
— Кендра! — Он положил руку ей на плечо и посмотрел на нее прямым, пронизывающим взглядом. — Вы ведь недоносили свою дочь?
Кендра тупо замотала головой, в глазах защипало от готовых вот-вот пролиться слез.
— Я так и подумал, — устало произнес он. — Дорогуша, я работаю врачом уже сорок лет, и за все это время мне ни разу не попадалась пациентка, чья беременность длилась бы двенадцать месяцев. Я уверен, у вас есть веская причина лгать относительно возраста Меган, но в один прекрасный день вам придется рассказать ей правду. А пока я буду хранить вашу тайну. Если вам захочется со мной поговорить, вы знаете, где находится мой офис. Там же, где были восемь лет назад, когда приходили ко мне в Сочельник.
