Кенни стояла на дорожке, пока фургон не скрылся из виду, а потом вошла в дом, чувствуя себя совершенно подавленной.
С чего это? Намеченную на сегодня программу она выполнила: наняла садовника, именно такого, какого искала.
Ей понадобилось несколько минут, чтобы осознать: ее состояние вызвано фразой Фрэнка о том, что только дети могут превратить дом в человеческое жилище.
Его слова затронули ее больное место. Она создаст для себя и Меган уединенный и уютный уголок, но разве не замечательно было бы иметь нормальную семью, просыпаться в своем доме, рядом с любимым мужем, готовить по утрам завтрак ему и детям?
Она поднялась наверх и прошла из комнаты в комнату. Из всех спален открывался чудный вид на озеро; все были роскошно обставлены, и потребуется очень немного или почти ничего, чтобы подготовить их к приему гостей.
Она постояла в дверях хозяйской спальни, затем прислонилась к дверному косяку, закрыв глаза.
Она слушала.
Тишина была оглушительной.
Она попыталась представить себе, каково было бы слышать здесь детские голоса, крик, смех, поддразнивания, борьбу…
Кенни попыталась представить, каково было бы услышать мужской голос: «Кенни! Ты здесь? Я дома, солнышко!»
У нее болело сердце и жгло глаза.
Проглотив комок в горле, она загнала внутрь подступающие слезы и резко оттолкнулась от дверного косяка.
Мечты. Вот что это было.
Всего лишь мечты.
А она уже давно не верила мечтам.
Хейли, Меган и Кенни стояли в дверях.
— Вы разминулись с Броуди, — сказала девушка. — Он недавно ушел.
Что ж, он все умело рассчитал, подумала Кенни. Намеренно избежал встречи с ней. Ну и пусть! Ей ведь тоже хотелось избежать его компании.
Тогда почему она чувствует такое… разочарование?
— Пожалуйста, поблагодари его за то, что он занимался с Меган. — Она посадила дочку в машину и закрыла дверцу. — Как ты себя чувствуешь? Получше?
— Замечательно! Мне было так неловко, что я не смогла сводить малышку в кино! Слава Богу, Броуди оказался таким ангелом, что плюнул на свой матч и повел Джоди сам. Бедняга, такая жертва с его стороны. Он пропустил почти весь хоккейный матч, которого ждал всю неделю.
Эта новая информация о Броуди затронула некоторые струны в сердце Кенни. Этот человек слишком хорош, чтобы быть настоящим.
— Он самый лучший! — воскликнула Хейли, словно прочитав мысли Кендры. — Лучший из всех! — Ее щеки немного порозовели. — Из него бы получился замечательный муж… надо только выбрать хорошую женщину…
Она резко осеклась и посмотрела за спину Кенни, откуда в вечернем воздухе раздался звук мотора. Даже не оглядываясь, Кендра поняла, что это пикап Броуди.
— Ну, мне пора. — Щеки у Хейли стали пунцовыми, в тон ее свитеру. — Надо укладывать Джоди.
Быстро попрощавшись, она ушла. Кенни изумленно посмотрела вслед девушке. Слова Хейли истолковывались проще простого: Броуди свободен и, что касается меня, я бы хотела видеть вас его женой.
Невероятно!
Броуди поставил свой пикап рядом с ее машиной на широкой дорожке.
— Здорово, что застал тебя!
Он открыл белый бумажный пакет и вынул бутылочку с лекарством.
— Я купил это девочкам. Джоанна из аптеки сказала, что это помогает при простуде.
Вечернее солнце причудливо играло на его волосах и придавало лицу бронзовый цвет. Кенни и прежде казалось, что он красив какой-то сдержанной и суровой красотой, но теперь, посмотрев на него, она увидела больше. Она увидела то, что кроется за внешним совершенством.
Ей хотелось разрыдаться.
Тот Броуди Спенсер, который был возмутителем спокойствия в Лейквью, исчез навсегда. Жизнь взяла его за шиворот черной кожаной куртки и вытрясла из него мальчишку.
Теперь он стал мужчиной.
Но она тосковала по тому мальчишке, которым он когда-то был. Вольнолюбивая личность, он вызывал восторг и зависть, потому что был совершенно особенным человеком.
— В чем дело? — спросил он. — Ты опять смотришь на меня так, словно впервые видишь, — добавил он своим прежним, насмешливым тоном.
Он, безусловно, намекал на ее пренебрежительное отношение, которое она непрестанно демонстрировала в былое время. Кендра оставила без внимания эту насмешку.
— Очень любезно, что ты позаботился и о Меган. Спасибо!
— Любезно? — Он с притворной строгостью погрозил ей пальцем. — Никогда не говори мне этого слова! Моя репутация полетит к черту! Современная женщина не ищет любезного мужчину — она ищет мачо!
— А у тебя есть женщина, Броуди?
Кенни с трудом верилось, что этот вопрос сорвался с ее уст. Она бы хотела взять его назад, но было поздно.
— Сейчас нет. А почему ты спрашиваешь?
Его взгляд, казалось, проникал прямо ей в душу и высвечивал все мысли, мелькающие в голове.
— Ну, ты… — Она подыскивала ответ, но ей ничего не приходило на ум, кроме тех слов, что Хейли сказала своей подруге Зои: — У мужчин есть потребности! — В ответе прозвучали нотки вызова.
Когда она увидела, как гневно и одновременно насмешливо сверкнули его глаза, ей захотелось провалиться сквозь землю от стыда. В конце концов, кто она такая, чтобы задавать подобные вопросы?! Она в отчаянии огляделась вокруг… и увидела, что Меган прижала личико к окну машины, нос ее расплющен, а глаза горят от любопытства.
— У меня действительно есть потребности. — Пальцы Броуди крепко сжали ее руку. — Но… мне и в голову не могло прийти, что они тебя интересуют.
— А они меня и не интересуют! — Кенни запрокинула лицо. — Меня не интересуют твои потребности!
Он озорно улыбнулся.
— А раньше интересовали…
— Неправда!
— Тогда кто, скажи на милость, подсматривал за мной из-за занавесок, когда я работал в саду Уэстморов?
— Ты говоришь чушь! Делать мне было нечего, только за тобой подсматривать!
— Эта девочка сочиняла обо мне всякие небылицы! Ей было интересно, приятно ли коснуться моей обнаженной спины, скользнуть ладонями по гладкой загорелой коже, крепким мускулам…
Кенни резко высвободилась.
— У тебя поразительное воображение, Броуди Спенсер! — Она чувствовала, как пылает ее лицо. — Но я была бы тебе очень признательна, если бы ты не давал ему свободу… особенно при детях!
— Ты же прекрасно знаешь, что Меган ничего не слышит через эти окна! — Броуди обхватил ее за плечи и подвел к водительскому месту, затем схватил ручку дверцы, но не открыл, а, притянув Кенни ближе, прошептал ей на ухо: — Да, черт возьми, у меня есть потребности! И в один прекрасный день я напомню тебе о них.
Потом открыл дверцу машины, и она скользнула — скорее упала — на сиденье.
