— О… простите, сэр, мисс… я зайду попозже.
Оливия ловила ртом воздух, глаза были как у испуганного оленя. Оглянувшись через плечо, она увидела Робина, собиравшегося закрыть дверь. Вид у него был оскорбленный. Вот родственные души, Робин и ее прапрадед, которому она когда-то подрисовала усы, подумала Оливия. Теперь всему дому станет известно, что они с Мэтью любовники. Дверь закрылась.
— Он постучал, теперь я вспоминаю. Итак, ты получила ответ на свой вопрос, Оливия?
— Ответ? — тупо переспросила она.
— Почему я согласился жениться на тебе?
Она еще больше покраснела и оттолкнула его.
— Мы не будем спать, Мэтью! Ни сейчас, ни после свадьбы. Не будем!
— Кого ты пытаешься убедить? Меня или себя?
Но Оливия забыла о благоразумии.
— Ты богат как Крёз, ты красив так, что все вокруг падают, ты сексуальнее всех голливудских звезд. А выбираешь оператора службы береговой охраны из Хиброна, которая настолько глупа, что не разобралась, кто ты есть на самом деле. С сексом у тебя проблем нет, Мэтью Бертрам. Так почему, черт возьми, ты хочешь жениться на мне?
— Только не ради секса, дорогая Оливия, — ответил он. — Ты исключение, подтверждающее правило. Другие женщины бросались на меня, как волны на рифы. Ты себя так не ведешь. Ты другая.
Она скрестила на груди руки. От его слов ей стало тошно.
— Иными словами, ты женишься на мне только потому, что я на тебя не бросаюсь?
— Повторяю, я не Мелвин!
— Тогда не веди себя, как он!
Мэтью разозлился.
— А с Мелвином ты вела себя, как со мной? — осторожно спросил он.
— Нет, — буркнула ока.
Мэтью от волнения взъерошил себе волосы и спросил со странной интонацией в голосе:
— Ты уверена, что не лжешь?
— Я уже говорила тебе, что не умею врать.
— Почему бы нам не плюнуть на все это и забыть? — предложил он. — Ты спасла мне жизнь, Оливия. В ответ я оказываю тебе услугу. Отец счастлив, что ты выходишь замуж.
— Разумеется.
— Это ты предложила мне жениться на тебе. Ты не забыла? — вкрадчивым голосом напомнил он.
— Я делала глупости в своей жизни, но эта превзошла все остальные. Отец всегда твердил мне: сначала думай, а потом действуй.
— Видишь, как плохо, что ты не прислушивалась к его советам.
— Ты должен перестать целовать меня, — крикнула она в отчаянии.
— Предполагается, что мы любим друг друга. У тебя нет выхода. Между прочим, — добавил Мэтью с неприятной улыбкой, — я делаю это за деньги.
Плечи ее поникли.
— Больше не могу выносить это, — тихо сказала она.
— Есть еще одна причина, почему я женюсь на тебе, — неожиданно сказал он. — Моя жизнь превратилась в рутину, большую часть времени я скучал. Надо было чуть не утонуть в Северной Атлантике, чтобы оживить меня, заставить понять, что необходимы перемены.
— Скучал, — повторила она упавшим голосом. — Значит, я для тебя всего лишь новое приключение? Почему бы тебе в таком случае не подняться на действующий вулкан, Мэтью, и не прыгнуть в кратер.
Он засмеялся.
— Ты не очень любезна.
— А я не настроена на любезности, я настроена на убийство.
— После того как заберешься на Серк или пересечешь в одиночку южное полушарие, чувствуешь, что в жизни не хватает остроты, что ли.
— Надо полагать, это комплимент? Вот здорово, я более возбуждающее средство, чем гора-убийца?
— О, тут ты права. И почти так же непредсказуема, как буря в Гималаях.
Ее раздражало искрящееся веселье в его глазах.
— На свадьбу я явлюсь в черном и с тыквой на голове.
— В любом наряде ты будешь выглядеть грандиозно.
Этот разговор ей был не по нутру хотя бы потому, что теперь она лучше разобралась в мотивах своих поступков. Она отказалась связать себя с Энди, потому что с ним неинтересно. Работу она бросила отчасти потому, что она ей наскучила. С Мэтью ей было не скучно. Мэтью — это острота ощущений и сплошное приключение. Нет, ему она об этом не скажет.
— Интересно, через какое время тебе станет скучно со мной? — задумчиво спросила она. — Через три месяца или через три дня?
— Время покажет, — ответил он. — А теперь, если мне предстоит и дальше играть роль твоего жениха, пойду куплю приличную одежду. Какая форма для ужина?
— Деловой костюм, — ответила Оливия. — Приводи себя в порядок.
— Тебе это не нужно, правда? — дружелюбно сказал Мэтью, взял куртку и закрыл за собой дверь.
Оливия опустилась на ближайший стул. Мэтью согласился жениться на ней из похоти и со скуки. Что хуже, она не знала. О, Энди, почему я не послушалась тебя, мысленно воскликнула она.
Зато отец сегодня счастлив. Ее исхудавший, но стойкий отец, который выглядит совсем больным. Сделать его счастливым и является целью всей этой затеи. Разве не так?
Мэтью вернулся за двадцать минут до ужина, принял душ, побрился, облачился в новый костюм. Приводя перед зеркалом в порядок мокрые волосы, он размышлял над тем, почему он все-таки женится на Оливии? Найти новую женщину для секса ему бы не составило труда. Зачем связывать себя с этой рыжеголовой, у которой характер мегеры. Да, брак фиктивный, но все равно брак. Колонки сплетен преподнесут его как настоящий. Он поморщился и посмотрел на часы. Опоздание не лучший способ завоевать расположение будущего тестя. Он поспешил в столовую.
Когда он вошел, Оливия помогала отцу сесть во главе огромного стола красного дерева. Поза ее была великолепна, как и сама Оливия в голубом платье с распущенными волосами. У него перехватило дыхание.
— Извини за опоздание, дорогая, — сказал он и поцеловал ее в губы.
От нее восхитительно пахло. Почувствовав, что возбуждается, он поспешил сесть за стол напротив нее. Полированное дерево, большое количество ножей, хрусталь, идеально начищенное столовое серебро. Все, как полагается, подумал он, и начал неторопливый разговор.
Ужин показался утомительно долгим. После ужина мужчины, захватив коньяк, уединились в кабинете Брэда. Старик из тех, кто никогда не жалуется, думал Мэтью. Брэд отличается теми же качествами, что и его дочь: упрямством и обостренным чувством собственного достоинства.
Мэтью быстро осветил свое положение — куда что вложено и на какую сумму.
— Разумеется, в брачном контракте интересы Оливии будут неукоснительно соблюдены, — сказал он, ненавидя себя за ложь. — На этой неделе мы первым делом встретимся с адвокатом.
— Этот роман… он какой-то скоропалительный, — заметил Брэд с вопросительной интонацией.
— Да, сэр. Мы достаточно взрослые люди, чтобы понимать, чего хотим.
