Он вопросительно посмотрел на нее.
Она попыталась скрыть улыбку, но это не совсем удалось. Наживив крючок, она забросила удочку. Дэниел посмотрел, как она это делает, и забросил свою.
Они немного подождали.
Потом еще подождали, внимательно глядя на воду.
Дэниел взглянул на часы.
— Я отберу у вас эти часы, — пригрозила Мария. Через минуту она добавила: — Я не могу поверить, что вы не умеете ловить рыбу. — Она пристально посмотрела на него: — Вы никогда не были на пасхальной яичной охоте, не знаете, как ловить рыбу. Чем же вы занимаетесь?
— Я работаю.
— Нет, я имею в виду — что вы делаете вне работы? — Взгляд Марии невольно остановился на его сильных, стройных ногах. — Я же вижу, что вы делаете что-то, чтобы поддерживать себя в форме.
Она подняла глаза на Дэниела и покраснела. Ее пристальное рассматривание его ног не осталось незамеченным.
— Разумеется, — сказал Дэниел. Он ощутил напряжение ниже талии, когда смотрел, как у Марии порозовели щеки. Она выглядела даже еще красивее с этим легким румянцем. — В цокольном этаже здания «Техас интерьерз» у меня есть тренажерный зал.
— О, так, значит, вам даже не нужно выходить из офиса, чтобы попасть туда. — Мария нахмурилась: — Дэниел, когда вы в последний раз были в отпуске?
Дэниел задумался.
— Не помню, — наконец признался он. — Думаю, пару лет назад.
— Неудивительно, что вы не знаете, как нужно правильно отдыхать, — задумчиво проговорила она.
Квентин брал отпуск всего один раз за все время их брака. Они ездили в Галвестон, к морю. Аманда и Лорен тогда только учились ходить, а Рори вообще еще не родился. Мария играла с девочками у кромки прибоя и строила замки из песка, а Квентин сидел в номере отеля, названивал по телефону и отправлял факсы.
Он выбрался на пляж только один раз, перед отъездом.
Ровно через два года он умер от сердечного приступа.
Марии показалось, что она наблюдала смерть Квентина годами. Она пристально посмотрела на Дэниела. Несмотря на его новый непринужденный костюм, когда он вернется на работу, это будет все тот же Дэниел Уэстбрук, каким она увидела его в первый раз.
Такой Дэниел Уэстбрук никогда не будет тем мужем, который нужен Марии, таким отцом, который нужен ее детям. Человеком, который может поставить на первое место семью.
— Вы должны регулярно брать отпуск, — сказала Мария, пытаясь убеждать себя, что она заботится о нем, как и о любом другом человеке. Это не должно означать, что она смягчилась по отношению к нему. — Мой муж очень редко отвлекался от работы, и постоянный стресс убил его. В прямом смысле слова. У него случился сердечный приступ, хотя он был еще довольно молод.
Дэниел внимательно посмотрел на нее. Ее голос был ровным, но в нем слышалась смесь сожаления и безысходности по поводу того, что невозможно изменить. Он хотел что-то сказать, но не знал что.
— Идеальным выходом для такого человека, как вы, — продолжила Мария живо, как будто стряхнула мрачные мысли, — было бы иметь квартиру над одним неплохим магазином в очаровательном маленьком городке, который я знаю. Всего в часе с небольшим езды от Далласа, она была бы отличным местом для коротких поездок на выходные. Конечно, если вы не продадите магазин, о котором мы говорим…
Она улыбнулась.
Дэниел рассмеялся.
— Вы так прямолинейны, — парировал он.
— Прямолинейна? — Мария изобразила удивление. — А мне казалось, я была такой ловкой.
В этот момент она ощутила рывок своей лески.
— У меня клюет! — Она вскочила, резко дергая удочку, чтобы рыба не сорвалась с крючка. От сильного натяжения лески удочка выгнулась дугой.
Дэниел тоже вскочил, глядя на ее борьбу с рыбой.
— Вам помочь?
— Я справлюсь, — отмахнулась Мария. — Я в порядке. — Она с трудом удерживала удочку, но смогла бросить Дэниелу гордую улыбку, которая продемонстрировала ему, какое удовольствие ей доставляет этот процесс.
Дэниел попытался представить себе Соню — или любую другую из женщин, с которыми встречался в Далласе, — сражающуюся с рыбой. Он не смог вызвать в воображении такую картину.
Когда натяжение ослабло, Мария стала наматывать леску на катушку. Вытащенная из воды огромная рыбина отчаянно билась и извивалась. Мария засмеялась.
— Дэниел! В ней не меньше двух килограммов! Мне еще никогда не удавалось поймать такую большую!
Она надела рыбу на проволоку и вернула ее на время в воду, прижав концы проволоки камнем. Дэниел, подойдя к воде, наблюдал за процессом.
— Жареная рыба на ужин! — ликовала Мария.
Она повернулась и посмотрела в глаза Дэниелу. Они были теплые и добрые. И дразнящие.
— Поздравляю, — мягко сказал он.
— Спасибо! — Мария была так счастлива, что ей захотелось броситься к Дэниелу на шею и крепко обнять его. Эта идея немного отрезвила ее. Она мысленно встряхнулась.
— Давайте, — сказала она, подталкивая Дэниела. — Или вы позволите мне выловить всю рыбу?
Дэниел сел на место и смотал леску, чтобы проверить наживку. Увидев ее нетронутой, он снова забросил удочку, пока Мария наживляла свой крючок. Она тоже закинула удочку и села.
— Наверное, чистить рыбу вы тоже не умеете, а? — спросила она. Ее синие глаза все еще светились радостью победы.
— Нет.
Дэниел подумал, что это грязная работа. Воображение внезапно перенесло его туда, где он обычно находился в этот утренний час — за письменным столом, костюм отглажен, галстук завязан.
Ничего грязнее, чем стопка деловых писем.
Он взглянул на Марию, на ее волосы ярче рассвета, на глаза — голубее, чем озеро Грэнбери. На ее улыбку — шире, чем штат Техас.
— Мне не терпится научиться, — сказал он.
— А сколько штук ты поймал, Дэниел? — спросила Аманда, восхищенно глядя на тяжелую связку рыбы, которую Мария несла к задней двери дома несколько часов спустя.
Аманда была одета для школы; ранец небрежно висел на одном плече, в руке пакет с ленчем. Лорен, все еще в ночной рубашке, стояла рядом с сестрой.
Мария постаралась не рассмеяться.
— Они все твои, Дэниел? — спросила Лорен.
Дэниел взглянул на Марию. Веселые искорки в ее глазах не оставляли никакой надежды.
— Я поймал только одну, — признался Дэниел девочкам.
Аманда пристально взглянула на него:
— Которую?
Дэниел вздохнул.
— Вот эту, — сказал он, сдаваясь и указывая на самую маленькую рыбку. От него явно ждали большего.
— А-а, — разочарованно протянула Аманда.
— Ты поймала вот эти три самые большие? — Лорен посмотрела на мать, ее голос благоговейно трепетал.
