Вчера он брал ее за руку, но сейчас все было по-другому. Вчера их объединяла дружба и одиночество. Сегодня — страсть.
— Сколько лет было королеве Софии, когда она приехала сюда?
— Восемнадцать.
— Юная. — Он открыл дневник. — А когда она умерла?
— Когда родила моего отца. Мой дед был безутешен. Он по-настоящему любил ее. А она его.
Темные глаза Доминика сверкнули.
— Я не очень много слышал о ней.
— Он… — Изабелла взяла его полотенце и начала вытирать ноги. — Он снова женился, и его новой жене было непросто.
— Он говорит вам о своей жене когда-нибудь?
Изабелла покачала головой.
— Нет, но он дал мне этот дневник. Года полтора назад. И попросил хранить его.
Подразумевалось, что у его второй жены он не сохранится. Это совпадало с тем, что Доминик слышал о королеве Еве. Это была малосимпатичная женщина.
— А у моего отца хранился ее портрет. Висел в его гардеробной. Мне кажется, он любил смотреть на нее, но не хотел, чтобы кто-то увидел его за этим занятием.
— А где этот портрет сейчас?
— Упакован в ожидании того, когда Марко решит, что будет с ним делать.
Право старшего по рождению.
Это было совершенно нечестно. Доминик увидел, как Изабелла нервно затеребила полотенце. Она не могла ничего унаследовать. Она не была старшим ребенком… но по ее голосу он понял, что она была сердита на своего брата.
Ему инстинктивно захотелось обнять Изабеллу. Защитить ее. Оградить от всех проблем.
Она была невероятно красива. Теплая и сердечная. И он сознавал, что с каждой минутой все больше влюбляется в нее.
Ему хотелось спросить ее, не хочет ли она посмотреть грот, который, очевидно, так любила ее бабушка, но понимал, что это был бы не очень мудрый шаг.
Здесь, на территории «Палаццо Таволара», они были вдали от реального мира, который слишком жесток к ним. Люситта, к величайшему огорчению, права, сказав, что у него с Изабеллой Нирольской нет будущего. Идиллии придет конец, когда он вернется обратно в Рим.
Но было так заманчиво провести все время, которое у них оставалось, вдвоем. И Изабелле обязательно понравится Грот Посейдона. Они могли бы устроить пикник…
Доминик заерзал. Глупо бесцельно мечтать!
Но…
Но когда она смотрела на него, на его шрамы и обожженную кожу, в ее глазах не было отвращения.
Неужели такое возможно?
— Марко унаследовал все?
Глаза Изабеллы вспыхнули. На мгновение он даже подумал, что она не станет отвечать.
— Да, конечно. Все, что не принадлежит государству. Роза и я получили мамины драгоценности.
Доминик с удивлением подумал, что ему совершенно не интересно, кто станет королем и королевой после смерти короля Джорджио.
А еще три недели назад его это чрезвычайно волновало. Всякие слухи доходили с Нироли, и некоторые были настолько невероятны, что им невозможно было поверить.
Изабелла подняла глаза.
— Я не обижаюсь, — сказала она. — Мне досталось наследство от деда по материнской линии. У меня есть деньги, которые я могу инвестировать в Монт-Авеллан. Дед был очень щедрым по отношению к нам всем.
Доминик заметил, как взволнованно запульсировала жилка на ее щеке.
Забыв на какой-то момент о своих республиканских взглядах, он подумал, что Изабелла могла бы стать отличной королевой. Каждый раз, говоря о Нироли, она вся светилась изнутри.
Интересно, когда Нико Фиерецца уехал с острова? Доминик попытался вспомнить, но так и не смог. Марко тоже обосновался где-то в другой стране. А Изабелла осталась. И трудилась. И планировала жить на этом острове.
— А вы хотели бы стать королевой? — спросил он, внимательно следя за ее лицом. — Если бы ваш дедушка изменил правила наследования?
— Он не изменит.
— А если бы?
Изабелла отвела взгляд.
— Нет смысла даже предположительно думать об этом. Мой дедушка верит в силу традиций… и у него старомодные взгляды на роль женщин.
— Но вы бы хотели?
Изабелла запнулась, а потом тихо ответила:
— Да.
— Он знает об этом?
— Вполне вероятно, но мы никогда не говорили об этом. Нико будет следующим наследником престола.
— Не принц Люка?
Она покачала головой.
— Уже нет. Он слишком честен. Он никогда не лебезил перед дедушкой. Но все это неважно сейчас. Люка находится в Квинсленде и лишен права наследования. Вы знали это? — неожиданно спросила она.
Он кивнул.
— Во всяком случае, догадывался. Я очень внимательно следил за тем, кто сменит короля Джорджио. Принц Люка женится на австралийке, как я понимаю.
— Ее зовут Меган, — сказала Изабелла с улыбкой. — Вопреки тому, что вы, должно быть, читали о ней, это замечательная девушка. Люка будет очень счастлив, я думаю, а Нико станет следующим королем. Во всяком случае, его призвали вернуться на Нироли…
— И он приедет?
— Со временем. — Она подняла глаза. — Думаю, что он пока выжидает. Говорит, что связан обязательствами по работе, но тут нечто большее.
Доминик следил за тем, какие чувства отражаются на ее лице. Она еще теснее прижала колени к груди.
— Нико считает, что на Нироли слишком ограниченные возможности. Его никогда не сможет устроить жизнь на этом острове. И, конечно, он любит свою работу…
— Он выдающийся человек, — сказал Доминик.
— Да… но ему придется отказаться от своей профессиональной деятельности, потому что ни одному монарху не дозволено заниматься этим.
— Он сможет отказаться?
— Сможет. — Изабелла закусила губу. — Нико немного похож на вас в отношении семьи. Она для него — главное. Он приедет. И я уверена, что он станет хорошим королем.
— А что это означает для вас?
Повернув голову, она взглянула ему прямо в глаза, слегка шокированная, потому что еще никто не отваживался задать ей этот вопрос. Потом улыбнулась.
— Я… я не знаю. Во-первых, Нико женится и к его жене перейдут мои королевские обязанности. Все, что у меня останется, — это моя общественная деятельность.
Доминик приготовился слушать дальше, понимая, что это не все.
— Поэтому я и приехала, чтобы встретиться с вами. В Риме. Я подумала, что… если смогу уговорить вас подписать соглашение, тогда у меня будет веская причина оставаться на Нироли. Я всегда считала, что объединение наших туристических маршрутов — отличная идея. Просто это стало намного важнее, когда Марко предпочел короне женитьбу. Я думаю, что Марко сделал совершенно правильный выбор. Но только…
— Его решение повлияло на вашу жизнь, — закончил за нее Доминик.
— Да. Это так. — Она вздохнула. — Но все в результате может получиться интересно.
