Торможу у знакомого кафе, которое открывается рано утром. Цены тут кусаются по местным меркам, поэтому, так скажем, лишних людей не бывает, никаких студентов и школьников в пределах видимости. И мне всегда очень подходил этот приглушённый свет, особенно когда за окном ещё темно. Тихая музыка и явно приличная публика.
Секс с двумя женщинами после достаточно долгого воздержания немного вытрепал меня. Я чувствую себя внезапно очень голодным, потому беру плотный завтрак и бодрящий кофе. Рука все время тянется к телефону, написать Крис, выяснить, встала ли уже, собирается ли на работу. Я-то затемно уехал, у меня рабочий день не как у простых смертных начинается, а на пару часов пораньше.
Крис еще спала, укутавшись с головой в одеяло и явно вымотавшись после нашего долгого, сладкого секса.
Не знаю, насколько правильно сейчас писать Кристине, домогаться её. Мы ведь все равно скоро встретимся на работе… Но сейчас я чувствую себя нетерпеливым пацаном, первый раз в жизни влюбившимся в девушку. Нужно всё и немедленно. Едва сдерживаю жаркое желание начать переписываться с ней, посылать ей любовные письма, и, может быть, даже в стихах. Не удивлюсь, если меня на такое пробьёт. Ловлю себя на этих эмоциях, блаженно щурюсь, пью кофе…
Новые ощущения ласкают, все тело — в мягком послесексовом довольстве, мысли самые благодушные. От депрессии и привычной заебанности нет и следа. Кайф…
Пожалуй, не буду сейчас девочку свою тревожить, пусть спит…
Ничего страшного, потерплю до работы, осталось немного.
В кафе оставляю хорошие чаевые уже знакомой официантке. Сажусь в машину, проезжаю буквально сто метров, встаю на светофоре… И ловлю удар в задницу!
Е-моё!
В меня впечатались прямо на красном свете! Какого хера?
Врубаю аварийку, гляжу в зеркало заднего вида на виднеющееся в лобовом стекле белое, напряженное лицо водителя иностранного ведрышка среднего класса.
Обычно, такие ситуации разруливает дядя Ваня, это если спорная, а если полюбовная, то на месте расходимся.
И сейчас мне бы надо решить, чего я хочу больше: бодаться или ехать дальше. Да и вообще, неясно, что там с машиной.
Хотя, судя по силе удара, ничего особенного…
Почему-то набираю не дяде Ване, а Крис, и все внутри эгоистично радуется найденной причине для звонка.
Я же не просто так ее отвлекаю. Мне же ее проинформировать надо… Да?
Черт, надо бы в руках себя держать, а совсем не хочется. Это потрясающее чувство влюблённости делает меня юным и легким.
Выхожу из машины, держа трубку у уха.
Из старой иномарки, имеющей вполне еще товарный вид, выскакивает мужчина чуть ниже меня ростом, худой и в очках. Принимается осматривать машину, что-то говорить мне быстро и чуть виновато.
В этот момент отвечает Кристина:
— Да, Игорь Игоревич. Я уже почти на работе.
Голосок у неё с нотками смеха, и я невольно улыбаюсь.
— Кристина, я попал в аварию, — осматриваю параллельно свою машину. — Ничего страшного, небольшая царапина, задет бампер… Все живы.
Калькулятор в голове выдает приблизительную стоимость ремонта, и я вдруг думаю, что для меня это не принципиально и вовсе не критично.
У мужика чуть помят номер, и больше видимых повреждений нет. Моя девочка пострадала больше, чем его бронебойный немецкий старичок.
Все свои наблюдения я выдаю Крис.
— Насколько это принципиально и критично для вас, Игорь Игоревич? — спрашивает неожиданно Кристина.
Я замираю на секунду, потому что она в буквальном смысле цитирует сейчас, что у меня в голове происходит. Это что за уровень эмпатии такой? Ошарашенно смотрю на виновника ДТП, тот уже ничего не говорит, терпеливо ждет, когда я закончу.
— Нисколько, Кристина Кирилловна, — отвечаю я.
— Не стоит влезать в скандал и разборки, если это для вас не принципиально, не грозит вашему бизнесу. — Тихо говорит Крис, — прощая человека, вы оставляете себе душевный покой. А он нам очень необходим, как я поняла.
— Спасибо, Кристина Кирилловна… — бормочу я сдавленно.
— Игорь Игоревич!
— Да я слушаю тебя, солнышко моё, — я улыбаюсь и подаю мужику руку, тот тормозит, ошарашенно глядя на меня, но пожимает мою ладонь.
— Я спешу, понимаете, очень сильно спешу, — опять начинает негромко говорить он, но я делаю знак, чтоб подождал. И слушаю.
— Игорь, — продолжает говорить в трубку Кристина, — это правда, что ты хочешь, чтобы я организовала новогодний корпоратив?
— Да, это было бы шикарно, Крис… И ведущего хочу опять прежнего… Найди этого человека, Щукина, кажется.
— Хорошо, я постараюсь. Я всё сделаю правильно! Не хуже Эммануэль. Вы можете на меня положится.
— Какое прекрасное предложение!
— Игорь!
— Я надеюсь на тебя, солнышко. Всё. Увидимся, — я отключаю звонок и улыбаюсь мужику. — Не критично, не принципиально, будьте внимательны на дороге.
Незнакомец удивленно и растерянно улыбается, затем неожиданно снимает шапку, под которой блестит лысина.
— Я приношу извинения, очень спешу, понимаете…
— Ничего страшного, — я сажусь в машину, киваю ему на прощание, и он тут же машет мне в ответ.
А на душе действительно спокойствие, словно, как в том мультике про Щелкунчика, цветы распускаются под красивый вальс. Я лечу на работу, словно на крыльях, и это самое крутое состояние в моей жизни.
Влюблённость — чистая химия, вырабатываются гормоны, бегут по крови, на этот всплеск приводит к легкой, сладкой эйфории, и я чувствую себя, словно под хорошей такой, крепкой дозой наркотиков. И у моего наркотика есть имя, у нее шикарные волосы, нежные губы и чудесная фигурка.
И дела спорятся, всё решается в этот день, как по взмаху волшебной палочки.
Все проблемы утекают одна за другой, чередой идут хорошие новости. Плохие как-то меркнут на фоне всего происходящего и вообще не кажутся проблемами, а чем-то решаемым. И ко второй половине дня я чувствую себя не вымотанным, как обычно, а сильным, во мне столько энергии, благодаря ей, моей любимой девушке.
Десятки звонков, моя работа не заканчивается, даже когда я заезжаю на подземную парковку после нескольких встреч.
Офис с каждым днём приобретает все большую солидность, ремонт продолжается. Мы приехали сюда надолго, похоже, потому что не успели развернутся, как уже пошла прибыль. Такое место я не упущу, и необходим хороший офис, где будут работать надёжные работники, такие как Кристина Кирилловна. У неё прекрасное будущее, у неё…
— Игорь!
Я останавливаюсь, отрываюсь от телефона, смотрю на начальника службы безопасности.
— Рад приветствовать.
— А что ты такой румяный, как пряник? — привычно стебется в отсутствие других подчиненных дядя Ваня.
— Жизнь прекрасна! — широко улыбаюсь я, не считаю нужным скрывать свое настроение.
— Понятно… Имя есть у этой Музы, которая сделала тебя таким?
— Всё есть, дядя Ваня. — Рассеянно отвечаю я, а затем вспоминаю о своем незакрытом гештальте, — номер пробили, который я просил?
— Да… — дядя Ваня неуловимо морщится, вздыхает. И затем продолжает, — «Магия зверя», понимаешь.
— Нет, не понимаю. К чему ты клонишь? — я хмурюсь и внимательно смотрю на него.
— Фильм такой есть, «Магия зверя», смотрел? — продолжает говорить загадками дядя Ваня.
— Нет, не смотрел. Про что там?
— Там, в общем, — дядя Ваня кладет мне руку на плечо и задумчиво принимается объяснять. — Ну понимаешь, пацан под видом молодой девчонки писал французскому фермеру и выкачивал из него деньги.
— Погоди, — я скидываю его руку со своего плеча и заглядываю в глаза, — не понял тебя. Давай без шарад.
— Номер телефона, который нужно было пробить, принадлежит пацану восемнадцати лет. — Внимает моему приказу дядя Ваня, чеканит уже без шуток, — Платон Кириллович Курпатов.
— Как? — я тяжело сглатываю, не желая воспринимать слова в реале. Этого… Да нет…
— А так. Брат нашего психолога. — Усмехается дядя Ваня. — Круто он тебя разводит.
— Нет! — прихожу я в себя. — Не круто. Он не может этого делать, потому что пишет мне женщина.
