— Поняла?
— Да.
Какая дрянь! Руки так и чешутся.
“Успокойся, надо все обдумать. Второго шанса не будет”.
— Поешь и ложись спать. Завтра приведешь себя в порядок.
— Зачем?
— Без лишних вопросов. Я говорю, ты делаешь.
— А если не сделаю?
— Куда ты денешься?
Кто-то вошел в комнату и оставил на столе поднос с едой. Живот тут же заурчал. Я не ела с самого утра.
Мария сняла с меня наручники и вышла из комнаты. Щелкнул замок.
Я взяла поднос со стола, села на кровать, укрылась одеялом и принялась за еду. А они ничего не пожалели. Пленных кормят теплым супом с хлебом, еще и горячий чай. Неужели дела здесь и вправду лучше, чем за стеной? Я усмехнулась. Эти идиоты выстроили трехметровую стену с колючей проволокой сверху вокруг своего поселения, будто кто-то по своей воле решится сюда прийти.
“А как же ты?”
Нет, я не собиралась лезь в это осиное гнездо. Все пошло не по плану.
Я доела, легла на кровать и уставилась в окно. Солнце уже село. Небо было тёмно-синим. Нужно поспать. Я закрыла глаза, рука потянулась к шее. Вот дерьмо. Крестик сняли вместе со всеми вещами. Я так часто теребила его пальцами, что запомнила каждую царапину и изъяны на нем. Маленький крестик на черной тонкой веревочке — это все, что осталось от родителей. А теперь нет и его. На глаза навернулись слезы. Боль окутала сердце, стало тяжело дышать, к горлу подступила тошнота. Пустота внутри медленно разрасталась, она просто разъедала меня. Нельзя ей поддаваться, я ведь не одна. Надо найти Филиппа. Он жив, я знаю. Должен быть жив, иначе я этого не вынесу. Где же ты, Фил?
Я медленно проваливаюсь в сон. Передо мной возникает образ Марии, которой я все-таки врезала. Эми при этом весело хлопала в ладоши.
Глава 2
— Крошка моя, будь сильной, — мама улыбается, но из ее глаз идут слезы. Хватка ее рук слабеет. Жизнь покидала ее. Она знает, что это конец, но продолжает улыбаться. — Люблю тебя.
Я открываю глаза. Опять кошмары. Или воспоминания? Подобные сны снились так часто, что я уже не помнила, что правда, а что игра воображения. В любом случае, я заставляла себя об этом не думать.
В комнате еще темно. Я поворачиваюсь на бок и врезаюсь головой в стену.
— Блять, — несколько секунд сильная боль не отпускает меня.
Дурацкая комната. Что я вообще здесь делаю?
— Софи?
Я задерживаю дыхание, прислушиваюсь к тишине вокруг. Мне послышалось или кто-то звал меня по имени?
— Софи, ты слышишь?
Не почудилось.
— Эми? — я встаю на колени и прижимаюсь всем телом к прохладной стене.
— Да. Слава богу, это ты, — в ее голосе слышны нотки облегчения. — Слушай, Софи. Не стоило тебе это делать.
— Делать что?
— Пытаться спасти меня.
— Ты так говоришь “спасибо”?
У меня вырывается нервный смешок. Она же это не серьезно?
— Я была бы мертва, но а ты — на свободе.
— С твоей кровью на руках?
Эми невесело смеется.
— Я не говорю, что это правильно. Я бы сама не смогла так поступить. Но это было бы разумнее, — последние слова она добавила после некоторой паузы.
— Уже поздно об этом думать, — я вздохнула. Бросить человека на произвол судьбы, чтобы спасти свою задницу? Не так меня воспитывали.
— У нас есть дела поважнее.
— Например решить, как свалить отсюда?
— Именно, — говорю я, кажется, слишком громко.
За дверью тут же послышался шорох.
— Кажется, нас услышали, — голос Эми был еле слышен.
— Черт, извини. Тогда поговорим потом, — я говорила так же тихо.
— Ладно, я попытаюсь поспать.
Я повалилась на кровать и укрылась одеялом. Хоть какая-то хорошая новость: я могла говорить с Эми. Я не сойду с ума от одиночества. У меня есть подруга.
С такими позитивными (если можно так сказать) мыслями я снова засыпаю.
Я проснулась от какого-то звука. Когда я открываю глаза, я вижу, как в комнату заходит женщина с подносом в руках. Вчера заходила тоже она. Маленький рост, седые волосы, усталый вид. Справится с ней будет легко. Уверена, в кармане у нее припрятан нож или пистолет. Все равно не сложно. Удивительно, почему они так несерьезно отнеслись к “обслуживающему персоналу”. Они же не так глупы, чтобы не видеть в нас угрозу? Вывод напрашивается сам собой: за этой дверью не спасение, а опасность.
— А вы здесь неплохо живете. Отбираете все у людей за стеной, а сами зажрались так, что устраиваете ресторан для заключенных.
— Ты не совсем заключенная. И здесь не тюрьма, — она пододвинула поднос ближе ко мне. — Тебе нужно хорошо питаться, чтобы выглядеть соответствующе.
— Для чего?
— Никаких вопросов, — женщина быстро скрывается за дверью. Я села и потянулась к еде. Не понимаю, что здесь происходит, но кушать надо. Для успешного побега нужны силы.
Следующие несколько часов ничего не происходит. Если их цель — добить нас скукой, значит пока все идет по плану. Долго в таком темпе я не протяну. Я обшарила все уголки в поисках хоть чего-нибудь, но все тщетно. От Эми не было слышно ни звука. Я начала уже думать, что ее куда-то увели или случилось что-то еще хуже, как вдруг услышала тихий голос за стеной. Как оказалось, она не спала всю ночь, поэтому заснула только под утро и проснулась только сейчас. По ее рассказу, у нее была такая же комната, в которой так же ничего не было. Временами в коридоре были слышны шаги, и мы ожидали, затаив дыхание, что это идут за нами. Однако, шаги стихали. После нескольких подобных случаев мы решили, что находимся не в какой-нибудь тюрьме, а в каком-то общественном здании, где находились и другие люди. Что они здесь делают? И что делаем здесь мы?
После обеда я начала мерить комнату шагами. Час, два часа,
