Джереми несколько беспомощно посмотрел на подругу, исчезая в темном коридоре. Доминик двинулась за ним. Музыка становилась все громче, если такое было возможно. Доминик прикрыла глаза, понимая, что с этим ей придется мириться ближайшие пару часов, как минимум.
Гостиная, где происходило веселье, встретила их ярким искусственным светом, неприятно бьющим по глазам после тусклого коридора. Доминик шла сквозь веселящуюся толпу, которая обволакивала ее, но не касалась, будто знала, что прикосновение таит в себе опасность, подобную той, которую представляет собой любой объект для мыльного пузыря. Такой же эфемерной и нестойкой была толпа танцующих, а скорее дергающихся под музыку людей, по сравнению с холодной невозмутимой Доминик, следующей за своим другом. Его в отличие от нее, толпа облипала, толкала, буквально терзала, не желая выпускать из своей пасти. К его чести молодой человек не был раздражительным и спокойно переносил тяготы продвижения на своем пути.
Наконец, они оказались в просторной комнате, где оба едва заметно перевели дух. Музыка здесь была тише. Лиз окликнул кто-то из друзей, и она с извиняющимся выражением лица, махнула рукой в неопределенную сторону и исчезла. Джереми растеряно оглянулся. Доминик же направилась вглубь комнаты. Там была лестница.
На втором этаже можно было уже разговаривать друг с другом без обращения к крику. Но друзьям этого не требовалось. Доминик уверенно шла по коридору. Джереми следовал за ней. Он чувствовал, что все больше волнуется. Его первостепенной задачей являлось сейчас унять внутреннюю дрожь. Остальные вопросы могла решить его подруга. Он и сам не заметил, как оказался перед дверью, за которой раздавались негромкие девичьи голоса. А в следующую секунду Доминик уже открывала эту дверь и переступала порог. Джереми поравнялся с нею, пытаясь найти взглядом ту, ради которой он затеял все это.
Джейн Мидлтон сидела у окна на невысокой софе с книгой в руках. Она подняла глаза на двоих, появившихся на пороге.
– Добрый вечер, Джейн! – трепетно произнес Джереми. – Мы… Я… – от волнения молодой человек не мог найти слова. Он не спускал с нее сияющих глаз и счастливо улыбался.
– Прошу прощения за внезапное вторжение, – раздался спокойный голос Доминик, и она сделала пару шагов навстречу хозяйке. Ее синие глаза холодно изучали нежное красивое лицо девушки.
Джейн поднялась, изумленно взирая на гостей.
– Джереми? – произнесла она, скорее испуганно, чем обрадовано.
– Я искал тебя, – несколько опешив, сказал Джереми.
Он нерешительно остановился позади Доминик, широко распахнув свои ясные голубые глаза.
– Мы не вовремя? Мы совсем не хотели вам помешать! – поспешил объясниться он.
– Вы не помешали, – только и смогла вымолвить Джейн.
Она обернулась, находя взглядом свою сестру. Та подошла к ней, сложив руки перед собой.
– Моя сестра, Энн, – сказала Джейн, обращаясь к Джереми.
Тот радостно улыбнулся и поспешил пожать ей руку.
– Разрешите представить вам мою подругу Доминик де Бург, – в свою очередь произнес он.
Доминик приблизилась к ним, едва удостоив обеих девушек кивком.
Энн смотрела на нее со смешанным противоречивым чувством. Красота Доминик определенно вызывала восхищение. Лепные черты лица, манера держать себя, даже то, как она поворачивала голову. Буквально все в ней обращало на себя внимание, заставляя окружающих, затаив дыхание следить за каждым ее редким движением. Но в тоже время явно ощутимая надменность, гордый взгляд, молчание, казавшееся высокомерным, прекрасно давали человеку понять, что одним только присутствием его удостоили большой, и вполне возможно не заслуженной чести.
Из вчерашнего краткого экскурса Лиз в светские хроники, Энн понимала, кто стоит перед нею. И все же это не оправдывало в ее глазах поведение Доминик. В двадцать первом веке все были равны друг перед другом.
– Очень приятно, – радушно улыбнулась Джейн.
Она, скорее всего, совершенно забыла сейчас о словах Лиз. Присутствие Джереми в ее доме было куда более красноречивым, чем все заголовки желтой прессы.
***
– Показать вам дом? – спросила Джейн.
– Обязательно! – с энтузиазмом согласился Джереми. – А потом мы могли бы потанцевать внизу вместе со всеми! Ты составишь мне пару?
– С удовольствием, – тихо ответила Джейн.
Она до сих пор не пришла в себя от испытанного изумления. В этот момент только Энн заметила, как пристально смотрит на Джейн Доминик.
Как инквизитор на подозреваемого в ереси. Энн инстинктивно повела плечами, прогоняя побежавшие по спине мурашки.
Джереми подал руку Джейн, и она взяла его под локоть. Энн ничего не оставалось, как составить пару Доминик. Они не спеша, отправились на экскурсию по дому. Надеяться на компанию Джейн или Джереми не приходилось, так как они полностью были поглощены друг другом.
Энн почувствовала себя неуютно. В своем собственном доме. Доминик молча шла рядом с ней. Руки ее как обычно были сцеплены за спиной. Но Энн показалось, что Доминик специально сделала это, дабы у Энн не возникло желания последовать примеру Джейн.
– Наш отец купил этот дом, когда они с матерью только поженились, – сказала Энн, не глядя на Доминик.
Спина Джейн в двух шагах от нее казалась ей куда более достойной внимания. Соответственно, она не увидела, как Доминик кивнула в ответ.
– Можно сказать, здесь были только стены, – продолжала Энн, все же решив, во что бы то ни стало соблюсти роль гостеприимной хозяйки. – Джейн родилась, когда на втором этаже полным ходом шла стройка. И только к рождению Лиз дом принял свой современный вид.
Доминик молчала. Энн призывала на помощь всю свою толерантность.
Наконец, они оказались около лестницы, ведущей на первый этаж.
Джереми сделал шаг на первую ступеньку, обернулся, предложил руку Джейн и поднял глаза на подругу.
– Я так рад, – сказал он ей, – и так благодарен тебе!
Энн с изумлением увидела, как бесстрастное лицо Доминик смягчилось, и жесткий взгляд синих глаз потеплел.
«Опция дружеского восприятия все же присутствует». Подумала про себя Энн.
В гостиной Джереми и Джейн присоединились к танцующим. Энн же недоумевала, что ей делать с Доминик. Высокопоставленная гостья оказалась на ее попечении, чему, по всей видимости, была совсем не рада.
– Я могу предложить Вам чаю? Или может быть воды? – спросила Энн, мысленно укоряя себя за это «Вы».
– Нет, спасибо, – отказалась Доминик, едва взглянув на Энн.
Средняя из сестер Мидлтон успокаивала себя. Но сделать это было не просто. Мало того, что она эмоционально чувствовала себя рядом с Доминик не в своей тарелке. К этому прибавлялся еще физический дискомфорт. Гостья была значительно выше ее, и Энн постоянно приходилось задирать свою светловолосую голову при обращении к ней. К тому же Доминик казалась такой самодостаточной, что Энн вообще не была уверена в том, что той необходимо человеческое общение.
