Глаза Каттера горели, когда ее руки изучали его плоский живот, но выражение его лица не изменилось.
— Разве я этого уже не сделал?
Тело Джессики горело, страстно желая его прикосновений.
— Это была только прелюдия, — мягко сказала она, не спуская с него глаз и пытаясь подтолкнуть к действиям. — Я хочу полную программу.
И, отчаянно добиваясь какой-нибудь реакции с его стороны, она коснулась его губ своими.
Этот поцелуй сильно отличался от того, первого, в аквариуме. Сейчас инициатором была Джессика, и своим поцелуем она пыталась убедить мужчину присоединиться. Его сжатые губы оставались безучастными, но их ощущение и вкус заводили ее. И неуверенность постепенно исчезала. Зажав твердые бедра Каттера своими ногами, Джессика ласкала его торс почти благоговейно. И его губы постепенно оживали, отвечая на ее поцелуи.
Недовольная его безучастностью, она провела языком по его губам, и Каттер резко вдохнул. Пробормотав проклятие, он наконец схватил ее за руки. Но вместо того, чтобы притянуть ее к себе, он отвел ее тело назад — и она чуть не застонала от разочарования.
— И все равно я не отвечаю твоим требованиям, Джессика, — сказал он.
Запрокинув голову, она взглянула на Каттера. Джессика знала, что он имеет в виду — он не верил в счастливый конец, считал настоящую любовь просто шуткой. Он мог рассмешить ее циничным комментарием, раздразнить — даже переспать с ней… но он никогда не поклянется ей в вечной любви и верности.
Но она устала ждать, устала хотеть это мужчину и не обладать им.
— Все, что я хочу знать, — она провела пальцем по его нижней губе, — как ты сейчас справляешься с пуговицами?
Не спуская с нее глаз, он держал ее за руки, лаская пальцами нежную кожу:
— Не так быстро, как раньше.
Джессика коснулась своей блузки:
— Тогда я сама расстегну свои. — Пуговицы легко скользили через отверстия под ее ловкими пальцами.
Когда показалось декольте и нижнее белье, Каттер перевел взгляд на ее грудь, и волна жара с новой силой ударила ей между ног.
— Я пересплю с тобой. — В его словах было столько энергии, что во рту у нее пересохло. — Но не стану обсуждать свою личную жизнь.
Ее пальцы воодушевленно продолжали расстегивать пуговицы, обнажая все больше.
— Как насчет зарубежного кинематографа?
— Вероятно, я смог бы поддержать беседу о марочных винах, — сказал он напряженным голосом.
Она справилась с последней пуговицей:
— А что скажешь о Пикассо?
Блузка скользнула на пол, единственным препятствием оставался ее бюстгальтер.
На этот раз он отчеканил хриплым голосом:
— Пикассо был скандальной знаменитостью своего времени. Слишком переоцененной.
Джессика не могла не улыбнуться этому мужчине с резкими суждениями, убийственно привлекательной внешностью и отличным телосложением. Боясь, что напускное мужество ее подведет, Джессика быстро расстегнула бюстгальтер и бросила его на пол.
— Джессика… — Взгляд Каттера блуждал по ее груди, обжигая каждый дюйм ее обнаженного тела.
Стараясь не торопиться, Джессика потянула его футболку вверх. И хотя Каттер поднял руки, чтобы помочь ей в этом, освободить его от одежды было не так просто. Вид его пресса и мускулистого торса дразнил ее. В нетерпении она потянула сильнее, и, когда футболка оказалась в районе плеч, Каттер взбесил ее вопросом:
— Ты торопишься?
Ее руки замерли.
— Да. — Джессика была не в силах сдержать раздражение в голосе. Соблазнение шло не так быстро, как она рассчитывала. — А ты бы мог хоть немного помочь.
Каттер с улыбкой подался вперед, наконец-то позволив Джессике стянуть с него футболку через голову.
— Я рассчитывала, что здесь будет просторнее, — сказала она.
— Я думал, тебе понравится романтика заднего сиденья.
Отбросив футболку в сторону, упершись руками в бока, она спросила:
— Ты вообще собираешься заниматься со мной любовью?
Не говоря ни слова, Каттер притянул ее к себе, решительно и крепко поцеловал своими божественными губами, которых она так жаждала. Бесцеремонно. Грубо. Мощно. Каттер ласкал ее спину, усиливая желание, и Джессика слабела в его сильных руках, испытывая облегчение, что наконец-то он взял все под свой контроль.
Волосы на его груди щекотали ее чувствительные соски, и Джессика застонала под его губами, смакуя ощущение тех твердых мышц, за которые она боролась с футболкой. Удовольствие охватило ее и усилилось, когда руки Каттера спустились по спине и оказались у нее на бедрах. Приподняв юбку, он обхватил большими пальцами внутреннюю поверхность ее бедер, обжигая кожу своими прикосновениями, превращая ее желание в невыносимую муку.
Не отрывая своих влажных губ от ее рта, он коснулся ее клитора, скрытого нижним бельем, и слегка погладил его большим пальцем, вызвав настоящую огненную вспышку внутри ее — Джессика резко выпрямилась и подняла руки вверх, к потолку автомобиля.
Каттер смотрел на Джессику, лаская ее через шелк. Упираясь руками в потолок «Барракуды», она чувствовала, закрыв глаза, как мучительное блаженство все сильнее овладевает ею, как нижнее белье становится влажным.
Его большой палец дразнил ее. Возбуждал. Пока она не завелась настолько, что испугалась, что может спонтанно воспламениться и перегореть раньше времени.
— Каттер, — простонала Джессика, приподняв веки, чтобы видеть его. — Я не могу больше ждать.
Его взгляд обжигал ее.
— Так сделай что-нибудь. — Внутри ее все сжалось, дыхание перехватило. — Это твое шоу.
Ее шоу. Ее выбор. Ее решение. И Каттер заставлял ее подтверждать это снова и снова. Его палец продолжал мучить ее, и она дрожала от желания почувствовать плоть этого мужчины внутри себя.
Пытаясь сосредоточиться, Джессика дотянулась до своей сумочки на сиденье и вытащила один из презервативов, которые она купила по дороге сюда. Ее руки дрожали от едва сдерживаемого нетерпения. И желания. С ужасом осознавая, как трясутся ее пальцы, она разорвала упаковку, и презерватив выпал Каттеру на колени. Джессика молча смотрела на латекс, лежащий рядом с внушительным бугорком в его джинсах.
После напряженной паузы Капер пробормотал:
— Солнце мое, с презервативами нужно по-другому.
Несмотря на его сдержанный комментарий, Джессика почувствовала, чего он хочет, — расстегнув кнопку и молнию на джинсах, она дотронулась рукой до его возбужденной плоти. Капер вздрогнул и тихо застонал. Осмелев, Джессика обхватила его ствол пальцами и стала поглаживать его, поражаясь нежной коже. Его размер впечатлял ее.
