Глава 9
Лоренцо, должно быть, услышал, как открылась дверь, но не повернулся. Он даже не шелохнулся. Эллери наблюдала за ним с минуту, удивляясь тому спокойствию, которое овладело ею. Ее больше ничто не волновало, а поэтому то, что она скажет, не имело никакого значения. В этом и был секрет. Этого она и хотела так давно — не переживать. Если ты не переживаешь, тебе нельзя причинить боль.
Она сделала глубокий вдох.
— Если ты хотел устроить сцену, тебе это удалось.
— Сожалею.
Она пожала плечами, хотя Лоренцо так и не повернулся и не мог видеть ее.
— Я не представляла, что покупка какого-то платья так сильно раздосадует тебя.
— И туфель.
Ей показалось, что она уловила тонкую насмешку в его голосе.
— О, так дело в туфлях? Я сомневалась, не слишком ли высокие каблуки? — Она подошла к перилам и встала рядом с Лоренцо, с холодной отрешенностью глядя на здания Георгианской эпохи.
— Я сожалею, Эллери. — Не поднимая головы, Лоренцо повернулся к ней. — Я вел себя глупо.
— Мне тоже жаль. И я не понимаю, что ты пытаешься сказать мне, Лоренцо. Я не слишком… опытна в этом.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что я никогда не была в такой ситуации. Я согласилась на эту неделю, потому что, как и ты, не заинтересована ни в каких отношениях. Мне хорошо одной. — Эти слова прозвучали неискренне, но Эллери все равно продолжала: — Я только не могу понять, как любовная связь…
— Не говори таких слов!
— Хорошо. — Она пожала плечами. — Но что бы это ни было, я не понимаю, как это работает? Что мне надлежит делать?
— Я хочу, чтобы ты просто была собой, — тихо сказал Лоренцо.
— Однако, когда я просто была собой, ты остался на всю ночь в гостиной, — довольно резко сказала Эллери. — Мне казалось, что, когда берут любовницу с собой в Лондон, не спят на софе.
Лоренцо прерывисто вздохнул и потер лицо.
— Нет, — согласился он спокойно. — Не спят.
— Так что происходит, Лоренцо? — тихо спросила Эллери. — Почему ты так разозлился? Мне казалось, что я все время играла по правилам.
— Да забудь ты об этих правилах! — оборвал ее Лоренцо, едва не сорвавшись на крик. — Забудь эти проклятые правила! Зачем вообще они нужны? — Он повернулся к ней, и Эллери показалось, что она увидела отчаяние в его глазах. Он притянул ее к себе резким, почти грубым движением. — Не существует никаких правил между тобой и мной, — произнес он и поцеловал ее.
Эллери настолько оторопела, что сначала никак не отреагировала на этот поцелуй, а в ее голове эхом отдавалось: «Не существует никаких правил между тобой и мной».
Прежде чем она смогла вдуматься в то, что могло означать это сбивающее с толку заявление, ее тело включило свой механизм, и она ответила на поцелуй, а ее руки обхватили плечи Лоренцо и притянули его…
Лоренцо целовал Эллери как тонущий человек, единственным спасательным кругом для которого было ее прикосновение. Еще никогда Эллери не чувствовала себя с ним такой желанной. И она целовала его, окрыленная надеждой, которая вселилась в нее, несмотря на то что всего несколько минут назад она была близка к отчаянию.
Одним движением он сгреб ее в охапку, и Эллери, не сдержавшись, рассмеялась:
— Меня еще никогда в жизни не переносили таким романтическим образом.
— Иногда романтические поступки просто необходимы, — ответил Лоренцо и понес ее в спальню.
Видимо, Эллери задремала, потому что, когда она с трудом проснулась, моргая в темноте, было почти десять часов вечера. Слишком поздно, чтобы идти обедать, но она просто умирала от голода.
Ворочающийся рядом с ней Лоренцо — видимо, он тоже уснул — поднял голову, чтобы взглянуть на часы. Увидев, сколько времени, он ахнул и снова откинулся на подушки.
— Как я понимаю, мы пропустили заказанный ужин? — поддразнила его Эллери, и он улыбнулся и протянул руку к телефону.
— Для этого существует услуга — обслуживание в номере.
Они поели в постели, потчуя друг друга кусочками то того, то этого, потому что Лоренцо заказал по меньшей мере дюжину блюд.
— Все простыни будут в крошках, — смеясь, проворчала Эллери.
В конце концов, уже перед рассветом, они все-таки уснули. Голова Эллери покоилась на его плече, а он покровительственно обнимал ее рукой. Погружаясь в сон, Эллери подумала о том, как все изменилось. Всего несколько часов назад все было таким неопределенным, все шло из рук вон плохо, а теперь им обоим было так хорошо…
На следующее утро Эллери проснулась в объятиях Лоренцо. Он поцеловал ее в голову и произнес:
— Просыпайся, dormigliona. Нам надо успеть на одиннадцатичасовой рейс в Милан.
— Что? — борясь со сном, спросила Эллери.
— У меня сегодня днем деловая встреча, — сказал он ей, направляясь в ванную. — А вечером — банкет в честь презентации «Марины». Я бы хотел, чтобы ты надела одно из своих фирменных платьев.
— Ты это серьезно?
Эллери села, подтянув колени к груди. У нее заходил ум за разум, а сердце бешено колотилось от такого неожиданного поворота событий.
— Да. Так что одевайся! — высунул он голову из ванной. — Под душем вполне хватит места для двоих.
Спустя два часа они сидели в первом классе реактивного самолета, взмывшего во влажное серое небо и прорывающегося через облака к ослепительной синеве. «Вполне уместная аналогия с моей собственной жизнью», — подумала Эллери, устремив взгляд в иллюминатор. Правда, всего лишь на данный момент. Она искоса взглянула на Лоренцо, уткнувшегося в газету, и подумала, что он выглядел восхитительно серьезным. Он, видимо, почувствовал ее взгляд, потому что поднял глаза, улыбнулся и взял ее за руку.
Когда они приземлились в Милане, Лоренцо сопроводил Эллери в поджидавший их лимузин, и через несколько минут они уже мчались из миланского аэропорта к центру города.
— У меня забронирован люкс в отеле. Я должен ехать прямо в офис, но для тебя заказал несколько спа-процедур на этот день. — Он взял Эллери за руку. — Хочу, чтобы ты понежилась.
— Я и так уже нежусь, — пробормотала Эллери.
Лоренцо улыбнулся и ласково сжал ее руку.
Лимузин остановился перед внушительным фасадом отеля «Принсипе ди Савойа», одного из старейших и самых роскошных отелей Милана.
Лоренцо не стал даже выходить из автомобиля, поэтому Эллери одну проводили в президентский люкс. Она стояла в центре гостиной и медленно обводила взглядом украшенный панелями потолок, не имеющие цены произведения искусства и окна, выходящие на персональный бассейн со стенной росписью и мраморными колоннами. Мозаичные дельфины делали его похожим на роскошную римскую купальню. В спальне ее ноги погрузились в приятный пушистый ковер.
