— Карина.
Она моргнула и вопросительно взглянула на него.
— Что?
— Это тебя. Эрика.
— Эрика? — Она перекатилась на другую сторону кровати и взяла протянутую трубку. — Привет. Что-то случилось?
— Сначала скажи, как дела у тебя? Он тебя не обижает? — Голос Эрики звучал непривычно взволнованно.
— Не спрашивай.
— Что, все так плохо?
Плохо? Хорошо? Как объяснить, если она и сама еще не разобралась в ситуации? Конечно, улечься с Мигелем в постель после того, как он унизил и оскорбил ее, было не самым благоразумным шагом. Точнее это было полной глупостью.
— Нет, просто нам многое нужно обсудить.
— Он предъявил доказательства того, что все же не женился на своей… как ее там?
— Да.
— Это уже хорошо. Может быть, твой Мигель и не такая уж свинья. Знаешь, Малкольму он даже понравился.
— Неужели?
— Да, твой брат говорит, что мужчины не сразу понимают, в чем их счастье. — Эрика тяжело вздохнула и замолчала.
Карина напряглась, почувствовав неладное.
— Послушай, у вас все в порядке? — обеспокоенно спросила она. — Где сейчас Малкольм?
— На работе. Ты же знаешь, ему сейчас нелегко. Надо восстановить все прежние связи. — Еще один вздох. — А тут еще…
— Эрика, перестань. Скажи, в чем дело?
— Ладно, скажу, хотя твой брат и предупреждал меня не тревожить тебя по пустякам. Звонил ваш отец. Малкольм рассказал ему все.
— Все? Что ты имеешь в виду?
— Все. О тебе. О твоей беременности. Об этом чертовом Мигеле.
— Боже. — Карина едва не выронила трубку. — Зачем же он это сделал? Мы же договаривались…
— Меня в тот момент не было. — Эрика произнесла это таким тоном, словно Малкольм был маленьким мальчиком, который в отсутствие родителей самовольно взял спички. — Объясняет тем, что родители очень волнуются. Мы с ним даже слегка поругались. В общем, надо ждать гостей.
Некоторое время Карина молчала, совершенно потрясенная услышанным. Можно представить, что случится, если ее мать и отец появятся в Портленде.
— Эрика, пусть Малкольм позвонит мне, как только придет домой, хорошо?
— Конечно. Ты только постарайся не волноваться.
— Ладно. Обязательно воспользуюсь твоим советом.
— Между прочим, судя по голосу, дела у тебя обстоят не совсем плохо. Может быть, у вас еще все сладится.
— Давай не будем загадывать.
— Все, целую.
Карина положила трубку. Мигель, успевший за время этого разговора накинуть халат, подошел сзади и обнял ее за плечи.
— Ты очень расстроена?
— Пожалуй. — Она закрыла глаза. — Мой брат…
— Я понял. — Он поцеловал ее в шею. — Может быть, это и к лучшему. Рано или поздно твои родители все равно бы все узнали. Я прекрасно понимаю, как они волнуются.
— Ты не знаешь мою мать. Если она появится здесь, скандала не избежать.
— Любая мать думает прежде всего о том, чтобы ее детям было хорошо. Полагаю, что твоя не исключение. Мы с ней договоримся.
Карина раздраженно всплеснула руками.
— Ты не понимаешь! Самое важное для моих родителей — это чтобы все было благопристойно, чтобы их дети не «опозорили честное имя семьи Мелроуз». И если мой брат Малкольм более или менее соответствует придуманному ими стандарту, то я…
Мигель опустился на кровать и посадил Карину себе на колени.
— Думаю, мы оба совершили немало ошибок. Мы оба пытались скрыть друг от друга некоторые обстоятельства своей жизни. Мы видели только то, что хотели видеть, и не замечали остальное.
— Конечно, тебя вполне устраивало, что ты живешь с модной актрисой, женщиной, устраивающей тебя в сексуальном плане. Ты никогда не стремился заглянуть чуть поглубже, довольствуясь тем, что на поверхности.
— Верно, некоторые поверхности так обольстительны, что забираться дальше не хватает сил. — Он легонько стиснул двумя пальцами ее сосок, и Карина едва сдержала стон. — Но отныне все будет иначе. Ты нужна мне. И ты будешь моей.
Она попыталась подняться, но Мигель не отпускал.
— Сейчас мы примем душ, а потом я займусь делами. Ни о чем не беспокойся и предоставь все мне.
— Ты все еще надеешься, что уговоришь меня выйти за тебя замуж?
— А ты в этом сомневаешься? — Он легко поднял ее и пересадил на кровать. — Иди в душ, а я пока сделаю один звонок. Не торопись.
Когда Карина вышла из душа, Мигеля, к ее удивлению, в номере уже не было. Раздумывая над тем, куда он мог подеваться, она неторопливо оделась и позвонила сначала на работу, а потом Малкольму. Во втором случае ей никто не ответил.
Ровно в час дня принесли предусмотрительно заказанный Мигелем ланч. Карина без аппетита съела омлет, фруктовый салат, выпила зеленый чай и, не зная, чем занять себя, прилегла с книгой на диван. Однако сюжет слезливой мелодрамы показался настолько надуманным, что минут через пятнадцать — двадцать она отложила ее и закрыла глаза.
Ее разбудил звонок. Думая, что это Мигель, Карина подошла к двери и лишь тогда поняла свою ошибку — звонил телефон.
— Да?
Голос матери прозвучал так громко и отчетливо, словно Джулия Мелроуз находилась в одной комнате с Кариной.
— Я все знаю, так что не старайся меня обмануть.
— Где ты, мама? Эрика говорила, что вы с папой собираетесь прилететь, но я не думала…
— Мы никуда не полетели, хотя действительно хотели тебя повидать. Но, во-первых, полет в такую даль недешевое удовольствие, а во-вторых, твой отец не настолько хорошо себя чувствует, чтобы мчаться куда-то, где его, возможно, и не ждут.
— Но ты могла бы прилететь одна.
— И оставить его без присмотра? Нет. К счастью, нам позвонил твой жених…
— Кто?
— Твой жених, Мигель Гомес. Судя по всему, очень воспитанный молодой человек. Я понимаю, что случилось, то случилось, но сейчас единственный способ замять скандал — это выйти за него замуж. — Джулия Мелроуз сделала паузу. — Насколько я понимаю, он не только отец твоего ребенка, но и весьма состоятельный мужчина.
— Мама, если Малкольм рассказал тебе о Мигеле…
— Дело не в том, что рассказал мне твой брат, — строго оборвала ее мать. — Мистер Гомес сам позвонил мне два часа назад и уверил в том, что в моем приезде нет никакой необходимости. Он пообещал, что о вашей свадьбе будет объявлено уже в самое ближайшее время, после чего вы с ним приедете в Гринвуд. На мой взгляд, это самое разумное в создавшейся ситуации.
— Мама, я не собираюсь выходить за него замуж! По крайней мере, я еще не дала согласия.
— Но он уже сделал тебе предложение?
— Да.
— Тогда, — безапелляционно продолжала Джулия Мелроуз, — ты выйдешь за него и спасешь нас с отцом от неминуемого позора. Ребенок должен родиться после свадьбы. В противном случае мы никогда не сможем смотреть людям в глаза. Подумай и прими верное решение.
