В течение нескольких долгих минут он прислушивался к дыханию спящей Элли и наконец сообразил, как ему следует поступить. Он взял Элли на руки, отнес в ее собственную спальню, уложил и прикрыл простыней.
Марк понимал, что их с Элли близость, возникшая и укреплявшаяся на протяжении последних трех недель, навсегда останется частью его жизни. И он никогда не пожалеет о том, что стал первым ее мужчиной. Но ничего постоянного между ними быть не может.
После смерти Патрисии он дал себе клятву, что ни одна женщина не будет значить для него слишком много, и он намерен от этой клятвы не отступать.
Когда Элли проснулась, утреннее солнце заливало спальню. Она села на кровати и огляделась.
Она находилась в своей постели.
Она снова легла на спину и живо припомнила все, что они с Марком делали за несколько минут до того, как она заснула. После самой первой ночи близости она всегда спала в постели Марка. Так почему же он отнес ее сюда?
Она глядела в потолок, силясь припомнить, что из случившегося могло бы его заставить...
И она вспомнила. Глаза ее закрылись, когда ей вспомнились слова, что она прошептала, когда теряла рассудок в его объятиях. Она открыла глаза и рывком села. Может быть, это протест против того, что он услышал? Может быть, он думает, что она, как и он сам, не должна выказывать своих чувств?
Элли содрогнулась при мысли о том, что Марк, безусловно, так и думает. Ее любовь интересует его не больше, чем его дела в Мидленде. Да и почему он должен интересоваться такими предметами, коль скоро решил закрыть свое сердце для любви к кому бы то ни было?
– Кушать!
Услышав голос Эрики из монитора, Элли тут же отбросила все свои мысли. Она быстро вскочила и пошла в ванную. Ей нужно будет многое обсудить с Марком.
В этот день Элли так и не увидела Марка. Она старалась не думать о том, что он ее избегает, хотя в глубине души знала, что это так и есть. Раньше до того, как надолго отлучиться с ранчо, он приходил к ней, рассказывал о своих планах на день и не раз удивлял ее и Эрику, когда неожиданно приезжал к обеду. Но в этот день не случилось ни того, ни другого.
Единственным радостным для Элли событием был звонок Кары, которая рассказала сестре о походе в кино. Элли слышала в голосе Кары радостное возбуждение и даже счастье. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Кара всерьез увлеклась своим парнем.
В течение последних дней Элли приняла решение: она не станет мешать Каре жить своей жизнью. Пусть учится на собственных ошибках. Верно, что опыт – лучший учитель. К тому же сестре должно помочь трезвое отношение к жизни. А Элли всегда знала, что у Кары есть голова на плечах.
Вечером Элли легла в постель, но еще не спала, когда услышала, как Марк прошел мимо ее двери в свою комнату. Тогда она встала, накинула купальный халат, вышла из комнаты и постучалась к Марку. Но шли секунды, а Марк не откликался. Элли постучала еще раз, зная, что он в комнате. Он опять не отозвался. Тогда Элли приоткрыла дверь, заглянула в комнату и окликнула Марка. Услышав шум воды, она поняла, что Марк принимает душ, и решила, что дождется его.
Когда Марк вышел из ванной, Элли шагнула в комнату и закрыла за собой дверь. Она постаралась не придавать значения тому, что джинсы Марка не застегнуты.
– Элли, что ты здесь делаешь? – буркнул Марк.
Элли вздрогнула. Впервые за все время знакомства он заговорил с ней таким грубым тоном.
– Мне нужно кое о чем с тобой поговорить. Я дважды стучалась, а ты не отвечал. Вот я и решила войти и подождать.
– То, о чем ты хочешь со мной поговорить, связано с Эрикой?
– Нет.
– Тогда отложим разговор до завтра. У меня сегодня был трудный день.
– Марк, почему ты так поступаешь?
Марк повернул голову и взглянул на Элли.
– Как именно?
– Ты отталкиваешь меня.
Марк подошел к ней и взял за запястье. Он был явно рассержен.
– Ты так полагаешь? Разве тебе не известно, что я стараюсь щадить твои чувства? Я слышал, что ты мне сказала вчера ночью. Как ты могла ожидать, что я буду продолжать наши отношения, если не могу ответить тебе взаимностью? Ты мне нужна, признаюсь, но это не любовь. Что касается Эрики, то я исполняю свой долг перед Мэттом. Я намерен сохранить в себе чувство долга до последнего вздоха. Вы обе мне небезразличны, но о любви речь не идет.
Элли глубоко вздохнула. Что бы Марк ни говорил, он любит Эрику. Проведя столько времени в его доме, Элли часто видела его с племянницей. Да, он не особенно щедр на поцелуи и ласки, но он всегда был рядом, помогал ей кормить девочку, купать ее. Почему он не способен поверить, что со временем сможет полюбить и ее, Элли? Она знает, что любовь придет к нему не без труда, но не верит, что он никогда не отыщет ее в своем сердце. Когда они были вместе в постели, она чувствовала себя любимой, знал он о том или нет.
– Марк, ты способен любить; тебе стоит только позволить себе это.
Он напрягся, взял Элли за руку и посмотрел ей в глаза.
– Так все дело в этом? Ты согласилась стать няней Эрики, потому что думала, что в этом твой шанс сблизиться со мной? И в конце концов я изменю свое отношение к любви?
Элли ничего не отвечала, только по-прежнему смотрела на него. Тогда он резко бросил:
– Отвечай же! Это так?
Элли не могла поверить, что Марк задает ей такой вопрос. Боль пронзила ее. Она взглянула на кровать, на которой они провели столько наполненных страстью ночей, а затем встретила взгляд Марка.
– Я здесь потому, что ты сказал, что я нужна тебе. – Она отвернулась. – Может быть, я ослышалась. Других причин быть здесь у меня нет. Спокойной ночи.
Не дав ему ничего ответить, она быстро вышла из комнаты.
– Мистер Хартман, с вами все в порядке?
Марк отнял руку и посмотрел на сидящую напротив временную секретаршу. Он как раз составлял для нее список поручений на следующую неделю, но тут его обступили мысли об Элли.
В последний раз он видел ее почти неделю назад, во время ссоры. Он сознательно уезжал с ранчо, пока она еще спала, и возвращался только после того, как ей наступало время укладываться. Каждый вечер он заглядывал к Эрике и раза два останавливался возле двери комнаты Элли. Но сразу же быстро проходил к себе.
– Мистер Хартман!
Женщина непонимающе смотрела на него.
– Ничего, миссис Раундтри. Просто разболелась голова. Может быть, пока отложим?
Она кивнула.
– Хорошо, сэр. Позвоните мне, когда будете готовы продолжить.
Когда дверь за миссис Раундтри закрылась, Марк тяжело вздохнул. Он понимал, что его обвинения глубоко ранили Элли. Но в тот момент он еще не отошел от известия, что она любит его. И хотя он знал, что поступил правильно, что был просто обязан открыть ей, как он смотрит на их отношения, ему необходимо извиниться.
