Она не просто покидает его, она еще и уезжает из города.
– Элли, но почему ты так поступаешь?!
Она перевела дыхание.
– Все очень просто, Марк. Два года я любила тебя и делала все, чтобы ты об этом не догадался. Это была моя, и только моя, тайна. Я знала, что случилось с твоей женой, знала, что, возможно, ты будешь переживать всю жизнь, но для меня это не имело значения, потому что я любила тебя. Только это для меня и было важно. – Она присела к столу. – Но сейчас все изменилось. Мои чувства имеют для меня значение. Ты пригласил меня в качестве няни Эрики, и мне было больно узнать, что ты думал, будто я пришла, чтобы сделать тебя своим любовником. А ведь все было совсем не так.
Марк сел напротив.
– Я теперь это знаю и хочу попросить прощения за то, что подумал о тебе такое. Я просто растерялся от того, что услышал накануне, хотя это и не оправдание...
Элли посмотрела ему в глаза.
– Нет, Марк, это оправдание. Но мои чувства – это мои чувства, и никакие твои слова или поступки их не изменят. Но я уважаю и ценю твою честность. И потому я считаю, что для меня будет лучше всего уехать из Ройала.
Марк хотел что-то сказать, но Элли предостерегающе подняла руку.
– Нет, Марк. Ты должен кое-что понять. Большую часть жизни я заботилась о Каре. Когда ты приехал в наш город и я влюбилась в тебя, я честно думала, что будет достаточно, если я буду тайно тебя любить. И это так и было – до того момента, когда я переехала сюда и стала твоей любовницей. Я даже хотела приучить Кару к такому же образу жизни: только работа и никаких удовольствий. Это было неправильно. Замечательно любить кого-то, быть с ним и делить с ним жизнь. – Она помолчала. – Теперь я узнала, как это прекрасно: любить открыто, без преград. И я решила, что этого-то я и хочу. Единственная проблема заключалась в том, что мой любимый человек меня не любит. И мне остается только собрать свою гордость и отойти в сторону. Я не могу быть любовницей человека, который ничего не дает мне взамен. Я должна быть любимой. Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую, – так же, как и ты. Именно поэтому мне лучше уехать из Ройала и начать новую жизнь на новом месте. А теперь, если ты не против, я бы хотела отдохнуть, пока Эрика спит.
Не дав Марку времени для ответа, она поспешно вышла из кухни.
После ухода Элли Марк еще долго оставался в кухне. Возможно, Элли в самом деле стоит уехать из Ройала, так как она заслуживает лучшего? Но почему же известие о ее отъезде так глубоко ранило его сердце? Мысль о том, что он больше никогда ее не увидит, для него непереносима.
Марк много думал о своих отношениях с Патрисией. Отношения с Элли – это совершенно другое. Предстоит ли ему всю оставшуюся жизнь отвечать за смерть Патрисии, потому что беды могло бы и не случиться, будь он тогда в Штатах? Они с Патрисией вели каждый свою жизнь, хоть и под одной крышей. Он много раз предлагал обучить ее приемам самообороны, но она неизменно отказывалась. И вот она погибла...
Заслуга Элли отнюдь не только в том, как она заботилась об Эрике. И даже не только в том, что она воспитывала свою сестру. И даже не только в том, как она обращалась с ним.
Когда она переехала на ранчо, он пережил счастливейшие минуты своей жизни. И внезапно он понял, отчего это так.
Он любит ее.
Нет смысла отрицать. Он должен быть честным с самим собой и признать, что полюбил Элли, возможно, в ту самую пору, когда она полюбила его. И он хочет и дальше видеть ее любовь.
Его больше не смущало, что Эрика видит в нем отца. Когда она подрастет, они с Элли расскажут ей о ее настоящих родителях. Мэтт где-то там на небесах может быть спокоен: Марк подарит малышке свою любовь и не обречет на несчастное детство.
Марк поднялся. Он уже знал, что делать. Он должен убедить Элли в том, что любит ее и хочет, чтобы она осталась частью его жизни.
Элли поклялась себе, что не станет плакать, и все-таки тщетно вытирала глаза. Нет ничего страшного в том, чтобы уехать из Ройала. Остин – большой город, где перед ней откроется немало возможностей. У нее появятся новые друзья, а может быть, даже и человек, которого она сумеет полюбить...
Но ее сердце всегда будет принадлежать Марку.
Услышав стук в дверь спальни, она приподнялась на кровати. И не отозвалась, зная, что стучать мог только Марк. Между ними все сказано. Но стук продолжался, и ей захотелось узнать, чего он хочет. Безусловно, не ее.
Она встала и открыла дверь.
– Я выслушал все, что ты мне говорила. Теперь прошу тебя выслушать то, что должен сказать я, – заявил он прямо с порога.
Элли упорно смотрела в пол, не желая, чтобы он заметил ее покрасневшие, опухшие глаза. Она очень долго собиралась с духом и наконец взглянула ему в лицо.
– Марк, не трать слов зря. Ведь ты хочешь сказать то же самое?
– Пожалуйста, Элли, выслушай меня!
Вместо ответа она посторонилась, пропуская Марка в комнату. Он подошел к окну и долго смотрел наружу, потом взглянул на Элли.
– Я хочу рассказать тебе случай, воспоминание о котором очень дорого мне. Как-то мама повела нас с Мэттом на прогулку. По-моему, это было в тот день, когда врач сказал ей, что жить ей осталось недолго. – Он опять посмотрел в окно. – И она стала рассказывать нам то, что рассказывала уже много раз, – как наши дед и бабушка нашли месторождение нефти, которое сделало нас богатыми. И еще она сказала, что мечтает о том, чтобы это наследство перешло к нашим детям. После ее смерти, когда меня воспитывал отец, который не видел смысла в проявлениях любви, я решил, что никогда не женюсь и не буду иметь детей. – Он прошел к платяному шкафу. – Когда я служил во флоте, один друг познакомил меня с Патрисией. Детство ее было таким же тяжелым, как и мое, она не знала любви. По состоянию здоровья она была обречена оставаться бесплодной. Наш брак был скорее содружеством, чем настоящим браком. Ни она, ни я не умели выражать свои чувства, и нас это устраивало. Потом Патрисии не стало... – На мгновение Марк опустил глаза. – Но мне предстояло жить дальше, и все было хорошо, пока не пришлось взять Эрику. Я хотел отдать ей большую часть себя, но считал, что не смогу. И в то же время не мог допустить, чтобы ее детство было таким же безрадостным, как у нас с Мэттом. Только когда ты переехала сюда, я увидел, насколько отдалил ребенка от себя, пусть даже и не собирался этого делать. – Он встал прямо перед Элли. – Я никогда не был полностью счастлив до тех пор, пока ты не стала жить с нами. Думал, что проведу остаток жизни без любви, но оказалось, что это для меня невозможно. Когда я узнал, что ты можешь уехать из Ройала, я словно пришел в себя. Я люблю тебя, Элли. Я люблю и Эрику, и тебя. И не вынесу, если ты уедешь. Оставайся, выходи за меня замуж, и пусть этот дом будет нашим домом. Я хочу, чтобы мы трое стали семьей. Когда-то я сказал тебе, что ты нужна мне, но еще не понимал, насколько. Теперь знаю. Если ты согласишься, чтобы я был твоим, я никогда не дам тебе повода снова подумать об отъезде.
