– У меня, кажется, что-то заразное. Шаннон тоже может заболеть.
Раздался звонок в дверь. Это Купер. Стоило Натали взглянуть на него, как у нее от волнения пересохло во рту. В черном смокинге он был неотразим.
– О! – воскликнул он. – Ты потрясающе выглядишь.
Эффектное платье облегало ее фигуру, словно перчатка, длина – чуть выше колен и низкий вырез на спине. Натали чувствовала себя сексуальной и женственной.
– Купер! – Лили пролетела по коридору и обхватила Купера за ноги.
А он, не боясь помять элегантный костюм, подбросил ее к потолку.
– У меня зуб шатается, – сообщила ему Лили.
Купер присел на корточки, чтобы полюбоваться, как у нее шатается передний зуб. Натали было радостно на это смотреть. Купер благотворно действует не только на нее, но и на дочек. На одну по крайней мере.
Тут Роза начала хныкать:
– Мама, мне плохо. Не уходи.
– Пожалуйста, посмотри, что с ней, – попросила Натали Купера. – Она жалуется на живот, но целый день у нее ничего не болело. И жара нет.
Купер понимающе кивнул и присел на край дивана.
– Роза, скажи, где у тебя болит.
Девочка принялась долго и подробно перечислять все свои недомогания, а Купер и Натали едва сдерживали смех. Наконец Купер произнес:
– У тебя тяжелый случай симуляции.
Роза радостно подскочила со словами:
– Я же говорила, что больна.
– Доктор, как вы считаете, ей нужны лекарства? – спросила Натали. – А также постельный режим, и никакого телевизора, и никакой пиццы?
– Хмм. Вполне возможно.
– И никаких игр с Шаннон и Лили?
Серые глаза с беспокойством смотрели то на мать, то на Купера.
– Ты уходишь, хотя я больна?
Натали на секунду стало стыдно. А что, если Роза действительно больна? Купер заметил ее сомнения и сказал:
– Натали, с ней ничего не случится.
– Да, конечно.
Роза неистощима на выдумки. Последние недели она без конца жаловалась на то, что у нее все болит, как только Натали собиралась встретиться с Купером.
– У Шаннон есть номер моего мобильного, – сказала Натали.
– Я свой тоже оставлю, – добавил Купер.
Пришла Шаннон, и Натали с Купером отправились на бал, но взгляд ребенка, которого предали, преследовал Натали всю дорогу.
Оркестр играл рок, модно одетая публика заполнила бальный зал, официанты в бабочках скользили среди гостей, предлагая крошечные канапе и вино, а Натали так и не смогла расслабиться и наслаждаться праздником. Хотя она улыбалась, поддерживала разговор, Купер был уверен, что ее мысли вертятся вокруг Розы.
– Волнуешься? Может, позвонишь ей? – спросил он.
– Что? Нет-нет.
– Тогда почему ты такая рассеянная? У тебя сахар не подскочил?
– Нет. Но я не могу отделаться от ощущения, что чего-то не понимаю в поведении Розы. За ее капризами кроется нечто большее, чем нежелание отпускать меня.
– Что же это?
– Понятия не имею. Возможно, просто материнские страхи.
Купера раздражало то, что Натали позволяет Розе добиваться своего и портить им свидания. Он старался проявлять понимание, но всему есть предел. Ребенок не должен отравлять матери жизнь. Дома в присутствии Купера Роза вела себя прилично. После вечера на катке она больше не призывала невидимого щенка укусить его и даже играла вместе с ним и Лили. Ее фокусы начинались, когда он хотел побыть с Натали наедине.
А сейчас Купер смотрел на Натали и думал, какая она хорошенькая. Тонкие светлые прядки выбились из высокой прически и заманчиво вьются вокруг лица, а одна прядка задевает мягкие розовые губы. Она сегодня просто великолепна, и он ей это сказал. В маленьких ушках сияют бриллиантовые серьги, элегантное платье обрисовывает складную фигуру. Она выглядела такой сексапильной, что он едва не застонал от прилива желания.
Последнее время Купер часто представлял себе, как обнимает ее, как она смеется. Он хотел сделать ее счастливой. Ему все еще было немного стыдно за то, что расстроил ее на Рождество, хотя, кажется, Натали его простила. Но переезжать к нему она все-таки отказалась. Он решил больше об этом не говорить – есть много других способов проявить свою заботу. Она – его драгоценность. Он готов сделать что угодно, лишь бы она не расстраивалась и не грустила. И вообще… он ее хочет. И вне себя при одной только мысли о том, что она до сих пор любит Джастина. Если у него сохранилась хоть капля разума, то он должен думать исключительно о карьере и прекратить постоянно мечтать о Натали. Должен, но не получается.
– Мы можем не оставаться на танцы и аукцион и уехать пораньше, – предложил он.
– Ни в коем случае. Нам не следует идти у нее на поводу.
Он расплылся в улыбке.
– Я тоже так думаю. Значит, волнения прочь, развлекаемся. Договорились?
– Договорились. – Она в ответ улыбнулась.
Он смотрел на ямочки и прелестные губки, и воображение рисовало заманчивые, эротические картинки.
К ним сквозь толпу гостей протиснулась хозяйка вечера, красотка Регина, фотограф агентства.
– А вы почему не танцуете? Вам не весело?
– Регина, потрясающий прием, – заверил ее Купер.
– Вы уже сделали заявку на аукцион? – спросила Регина. – Все деньги поступят в детский благотворительный фонд.
– Об этом позаботился Купер. – Натали бросила на Купера восхищенный взгляд. А он едва не лопнул от гордости. Если она будет и дальше так на него смотреть, то он скупит все вещи на аукционе.
– В таком случае, друзья, танцуйте и веселитесь. А то я подумаю, что вам не нравится мой бал.
Купер засмеялся и увлек Натали танцевать.
Натали двигалась легко, плавно и изящно. Танцевать с ней – сказочное удовольствие. И в течение следующего часа они больше не говорили о Розе, а танцевали, смеялись и болтали обо все на свете. Натали – чудо. С ней всегда есть о чем поговорить. И еще она умела слушать – и про его работу, и про его жизнь, и про игру в гольф, – как будто это самое важное. Да, у нее удивительная способность дать мужчине возможность почувствовать свою значимость.
За час до полуночи, когда фейерверк должен возвестить наступление Нового года, у Натали зазвонил мобильник. Разговор был краток, и Натали со вздохом сказала:
– Прости, но нам придется уехать.
– Что случилось?
– Затопило ванную. Кто-то не вытащил затычку.
И Купер точно знал, кто.
Их встретила красная от смущения Шаннон.
– Натали, простите меня. Я не знала, что девочки не закрыли воду. Конечно, я должна была проверить, но Роза сказала, что сама ополоснет ванну после мытья.
– И не было слышно, как течет вода? – спросил Купер, обводя сердитым взглядом половодье в ванной.
Шаннон еще больше покраснела.
– У нас была громкая музыка. Мы играли в танцевальный клуб.
