его имя. Одна из ее клиенток отменила свадьбу с ним, потому что обнаружила, что он изменял ей и слишком живо интересовался банковским счетом ее богатого отца. А ее школьная подруга тоже какое‑то время встречалась с ним и сказала, что он редкий засранец. Может быть, это карма. Может быть, эта женщина и ее жених стоят друг друга. И Элоиза решила быть лучше, чем она, и благосклонно выслушала ее поздравления и ответила ей тем же.
– Что все это значит? – тихо спросил Джош, когда женщина отошла от них. – Я предвкушал, как вы воткнете нож в эту кошмарную мегеру и повернете его.
– Потому что, любимый, иногда карма делает это за нас. Я предпочту провести один вечер в качестве вашей фиктивной невесты, чем провести всю жизнь в качестве жены этого типа. Мне почти жаль ее. Почти.
– Вам придется попозже разъяснить мне это, – сказал он. – Это не выглядит как месть.
Он казался таким озадаченным, что она снова поцеловала его.
– Спасибо, спасибо… – пробормотала Элоиза.
Но все это время она не переставала думать о том, правильно ли расслышала его слова. Он что, на самом деле сказал, что он не играет? И если так, что он имел в виду?
Джош обычно всеми силами старался избегать свадеб. Щедрый чек и извинения за то, что не сможет присутствовать лично, были его обычным ответом на приглашения. Но, к своему удивлению, он обнаружил, что получает удовольствие от приема. Соседи по столу были приятными людьми. Еда была превосходной. Тосты, обычно нескончаемо длинные, были короткими и остроумными. Он хотел бы, чтобы такие тосты произносили и на его свадьбе. И тут Джош испугался. Когда начал считать возможным, что в один прекрасный день тоже женится?
Ответ сидел рядом с ним. Элоиза. Очаровательная, роскошная Элоиза. С каждой минутой, проведенной в ее обществе, он все сильнее восхищался ею. Может быть, он выпил слишком много французского шампанского? Или великолепного красного австралийского вина, которое подавали за ужином? Но чем дольше он притворялся влюбленным в Элоизу, тем чаще задумывался о том, что могло бы помешать ему превратить этот фарс в реальность. Не в настоящую помолвку. Конечно нет. Но в какие‑то более теплые отношения. Пусть и на расстоянии. Потому что он от души наслаждался ее обществом. И ему не хотелось расставаться с ней. Жизнь без Элоизы уже казалась ему неприемлемой.
Элоиза вышла из‑за стола, чтобы в компании еще одной женщины отправиться в дамскую комнату. И как только она ушла, Джош почувствовал себя одиноким. Он смотрел, как она идет по проходу, покачивая бедрами, как наклоняется к своей спутнице и улыбается чему‑то сказанному ей. Он не мог отвести взгляда от нее.
Вернись скорее, Элоиза.
И снова его охватило странное чувство, что его жизнь изменилась с тех пор, как он приехал в Австралию. Но он сам установил правило, что ему не нужны серьезные отношения с женщиной. И он всегда был удовлетворен такой жизнью.
Элоиза сказала, что его мотивацией являются горечь и жажда мести. Он с гордостью признал, что это правда. Но после знакомства с Элоизой пересмотрел свое отношение к этому. Стоило ли подчинять свою жизнь погоне за богатством, которое могло бы показать его бывшей семье, что он достоин уважения? Не позволял ли он жестокости своего отца помешать ему оценить более светлые стороны жизни?
Джош установил для себя правила, когда ему было шестнадцать лет. Тогда он был растерян и испытывал невыносимую боль, оттого что его жестоко отвергли. Теперь же, за четыре месяца до его тридцатилетия, новая мысль зародилась в его голове. О том, что лучшей местью его отцу была бы счастливо прожитая жизнь. И что останавливало его?
Только его старые страхи.
Может, пора переключиться на мысли о том, как он мог бы обращаться со своими детьми когда‑нибудь в будущем, а не вспоминать о том, как его отец обошелся с ним. Дети? Он что, начал думать о детях? Он покачал головой. Не слишком ли далеко он зашел в своей переоценке ценностей? И прогнал эту мысль.
Элоиза вернулась и села на свой стул рядом с ним, и в этот момент заиграл оркестр. Она положила руку ему на плечо, и он пожал ее. Она, конечно, играла роль влюбленной невесты. Он знал это. Но, держа в руке ее руку, он чувствовал себя так, будто она принадлежит ему.
Молодожены станцевали свой первый традиционный танец. И постепенно бальный зал стал заполняться танцующими парами. Джош повернулся к Элоизе и увидел, что она покачивается в такт музыке. Он пригласил ее на танец, и они присоединились к танцующим.
– Вы прекрасно вальсируете, – заметила она.
– И вы тоже.
– Моя бабушка считала, что леди должна уметь танцевать. Это она учила меня. И когда я впервые танцевала с мальчиком, чувствовала себя очень странно из‑за того, что танцую не со старой леди.
Он рассмеялся. Как часто он смеялся с тех пор, как встретил ее? Он был уверен, что гораздо чаще, чем за все последние полгода. Смех повышает уровень эндорфинов. Может быть, от этого он начал размышлять о переоценке ценностей? Конечно же, не оттого, что им овладело чувство, начинающееся на букву «л»?
– Похоже, ваша бабушка была очень интересной личностью.
– Это правда. И мы с ней были очень близки. – Элоиза посмотрела на свой рубиновый перстень. – А где научились танцевать вы?
– В частной школе. И с большим нежеланием, нужно признать.
Она рассмеялась, и он закружил ее по залу. Он забыл, каким интимным мог быть танец. Интимным и возбуждающим, как объятие.
Джош чувствовал ее тепло, его рука обнимала ее за талию, ее рука лежала на его плече, а холодная гладкая щека прижималась к его щеке. Аромат ее духов был уже знаком ему – сладкий и кружащий голову. Другие пары танцевали рядом с ними, но он не замечал их. Он был полностью поглощен близостью Элоизы.
В соответствии с протоколом жених и невеста после своего первого танца должны были танцевать со всеми своими гостями по очереди. Джош улыбнулся, когда они подошли к нему и Элоизе, хотя про себя был готов застонать. Он не хотел отпускать ее.
Элоиза закружилась в танце с Саймоном, а Джош обнял за талию Бекку. Он держал ее на некотором расстоянии, потому что не хотел, чтобы в его объятиях была другая женщина, даже новобрачная, которая явно была без ума от своего мужа.
– Замечательная свадьба, – сказал Джош. – Лучшая
