– Привыкнет понемногу. Мы прекрасно провели время.
– Когда я куплю ему новые игрушки, – сказала Кора с пренебрежительной усмешкой, – ты увидишь, что он предпочитает более спокойные игры.
Это не было правдой, но надо было дать понять Лайону, что его дело тут сторона. Если бы он только не был таким толстокожим!..
– Что ж, мы предоставим ему обе возможности. Спокойные, тихие игры с тобой и более грубые, мужские, со мной. – Лайон деликатно прокашлялся. – Кстати об игрушках… У меня для него кое-что есть.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я заказал некоторые вещи, – нарочито небрежно бросил он, явно гордясь своим поступком.
– Вещи, – подозрительно спросила она. – Что еще за вещи?
– Да так, всякую всячину. Деревянный поезд. Пару мягких зверюшек… я увидел, как он любит своего медведя, и решил, что барашек с динозавром не помешают.
– Динозавр?
– Фиолетовый. Инга сказала, что детям они нравятся.
– Инга, опять Инга, – отозвалась Кора.
– Угу. И еще кое-что – кроватку, манеж, высокий стульчик… Ах, да… коляску, в общем все, о чем ты вчера упомянула.
Кора вспомнила вдруг, с какой любовью выбирала в свое время все эти предметы, которые теперь пришлось оставить неизвестно кому.
– Ты купил Фрэнку все эти вещи, даже не посоветовавшись со мной?
– Выходит, что так. – Улыбка его несколько увяла. – Просто ты спала, поэтому…
– Вижу, – холодно заметила она, – что мой утренний сон дорого мне обошелся.
– Послушай, я знал, что Фрэнку все это нужно, поэтому решил позвонить Маку.
– Маку? – недоуменно повторила Кора.
– Маку Ленерту, моему компаньону. У него двое мальчишек, поэтому он смог дать мне адрес лучшего в городе магазина детских товаров. – Он промолчал о том, что причину своего звонка он Маку не сообщил. Невозможно ведь объяснить по телефону столь внезапное появление у него жены и ребенка.
– И ты заказал все это по телефону, за глаза?
Улыбка Лайона увяла окончательно.
– Если тебе не понравятся покупки, можно их вернуть. Просто я подумал…
– Я знаю, что ты подумал, Лайон. Ты решил, что сможешь убрать меня из жизни моего сына, сможешь играть с ним и покупать ему подарки, отодвинув меня на задний план.
– Ты что, с ума сошла?
– Думал, я не догадаюсь? Надеялся, что… Очередная гневная тирада замерла на губах Коры. Он прав, ее обвинения действительно кажутся сумасшествием. Фрэнк любил ее, свою маму, а не вещи, которые она ему покупала. Он ее ребенок, ее кровь и плоть, а не что-то выигранное в лотерею.
– Что ты собиралась сказать? – спросил Лайон.
– Ничего. Забудь, что я сказала. – Замолчав, Кора сосчитала до десяти и только тогда продолжила: – Все, дальше некуда. Мы должны договориться кое о каких основных правилах поведения.
– В чем именно?
– Во всем. Взять, к примеру, все, что случилось утром, пока я спала. Ты накормил Фрэнка…
Лайон поднял руки вверх.
– Виноват, можешь меня арестовать.
– Накупил ему вещей…
– И договорился, что их доставят… – он взглянул на часы, – в течение часа. Скоро привезут.
– Тебе необходимо было посоветоваться со мной.
Помолчав, Лайон пожал плечами.
– Хорошо. Согласен.
– Ты ворвался в мою комнату даже не постучав. От стука я наверняка проснулась бы.
– Фрэнк плакал.
– Ладно, однако в будущем…
– В будущем, – вкрадчиво произнес он, – у меня, может, не будет необходимости врываться в твою комнату.
– И еще… насчет твоих консультаций с этой… Ингой. Как ты только мог обратиться за советом к своей… подруге? Мне, конечно, безразлично что и с кем ты делаешь, однако в отношении моего сына следовать указаниям какой-то, судя по имени, скандинавской блондинки…
– Погоди, дай объяснить, – запротестовал Лайон. – Инга вовсе не моя подруга. И не блондинка. Она…
– Меня не интересуют ее внешние данные! – взорвалась Кора. – Я хочу, чтобы ты запомнил: что нужно и что не нужно моему сыну, решать буду я. И в будущем избавь меня от советов своих знакомых женского пола.
– Поразительно, – невозмутимо заметил он. – И как ты умудрилась прийти к столь интересным выводам…
– Я вижу тебя насквозь, Лайон. И нечего хвастать передо мной своим гаремом.
– Ревнуешь?
– Чтобы я ревновала тебя к твоим женщинам? – Кора театрально рассмеялась.
– Никаких женщин не существует. И гарема тоже. – Лайон улыбнулся. – Я никогда не завожу отношений с несколькими женщинами одновременно.
– Вообще-то мне все равно. Какое мне дело…
– Может быть, я не ясно выразился, Кора. Мы с тобой состоим в браке и собираемся стать хорошими родителями своему сыну.
– Это не имеет никакого отношения…
– Ты моя жена.
– Не по собственной инициативе.
Вскочив на ноги, Лайон крепко схватил ее за плечи.
– Ты моя жена, – повторил он. – Зачем мне нужна другая женщина, если у меня есть ты.
Сердце Коры предательски дрогнуло.
– Отпусти меня, Лайон.
– Почему? – Его взгляд остановился на ее губах, потом поднялся выше. – Разве человек не имеет права прикоснуться к своей жене?
– Я тебе не жена. Бумажка, в которой написано, что мы состоим в браке, еще не означает…
– Женщина, – мягко сказал он, – ты слишком много говоришь. – И поцеловал ее. Это произошло так неожиданно, что Кора опомнилась, лишь когда все было позади.
– Вот это я и имела в виду, – сказала она дрожащим голосом. – Из-за этого несчастного клочка бумажки ты решил, что можешь делать все…
Лайон поцеловал ее вновь, на этот раз более долгим и страстным поцелуем, заставившим ее затрепетать.
– Тебе нужны правила? – вкрадчиво спросил он. – Хорошо, дорогая. Вот эти правила. Я буду сохранять верность тебе. Ты будешь сохранять верность мне. Никаких других женщин или мужчин. Тебе ясно?
– С трудом представляю себе Лайона Кинга, ведущего целомудренную жизнь.
Он обещающе улыбнулся, и Кора почувствовала, как слабеют у нее ноги.
– Ты ведь умница, дорогая, и наверняка понимаешь разницу между супружеской верностью и воздержанием.
– Лайон, – взмолилась она, хватая его за руки, – отпусти меня.
– Нам еще предстоит о многом договориться. – Наклонив голову, он опять начал нежно целовать ее и целовал до тех пор, пока она не начала отвечать на его поцелуи. – Но уже ясно нам обоим. Есть место, где нам всегда будет хорошо. Это кровать.
– Я не собираюсь…
– Не лги мне, дорогая. И себе тоже. – Объятия Лайона стали теснее. – Проведенную с тобой ночь я не забуду никогда на свете.
Она закрыла глаза.
– А я не желаю вспоминать о той ночи.
– Прекрасно! – Он тихо рассмеялся. – Я тоже не хочу о ней вспоминать. Я хочу пережить ее вновь.
