Мак снова и снова вонзался в нее. В какой-то момент ей показалось, что он разорвет ее тело на части. Выпрямив ноги, она широко развела их. Мак замер, простонал и снова глубоко вошел в нее. Так продолжалось до тех пор, пока он наконец не достиг апогея.
Спустя несколько мгновений, Оливия обхватила его руками за шею. Но Мак внезапно отстранился от нее и встал с кровати.
Оливия пристально посмотрела на него. Ее тело все еще трепетало от его прикосновений.
– Что произошло?
Мак присел на кровать спиной к ней, потом рассмеялся.
– Что такое? – тихо спросила Оливия.
Мак посмотрел на нее через плечо. Его взгляд был устрашающе довольным.
– Я понятия не имел, что ты так же жестока, как и я.
– О чем ты говоришь? – Оливию обдало холодом.
– Должен сказать, что ты произвела на меня впечатление.
– О каком впечатлении ты говоришь? – спросила она. Мак не смотрел на нее. Он выглядел мрачным и расстроенным. Внезапно Оливия почувствовала неловкость оттого, что обнажена, поэтому завернулась в простыню. – Что с тобой произошло?
– Пока я там, в доме, пил с Гарольдом пиво, он сообщил мне, что ему звонил твой отец.
– Нет... – сердце Оливии упало.
– Он звонил, чтобы предупредить Гарольда насчет меня.
Оливия с трудом сглотнула.
Мак поднялся на ноги и надел рубашку.
– Мне интересно, откуда он узнал, что я поехал к Дебоулдам.
Неужели все это происходит наяву, подумала Оливия, испытывая невероятное разочарование. Как она могла допустить подобную ошибку? Почему ее отец повел себя просто по-свински?
– Извини, я сказала ему о том, куда еду, но...
– Ты сказала ему о том, что я еду вместе с тобой?
– Да, но...
– Я помню, ты когда-то считала меня аморальным...
– Я знаю, что ты злишься, Мак, и понимаю, почему. Я не виню тебя. Однако если ты посмотришь на эту ситуацию с другой стороны, то не найдешь ничего предосудительного в моих действиях.
Мак надел брюки.
– Разве? И как тебе такое могло прийти в голову?
Оливия поднялась на колени, слова Мака болью отозвались в ней.
– Мы не работали вместе в этой поездке. Наш договор закончился в тот момент, когда я вышла из твоего дома в Миннеаполисе. Я работаю на Луизу и имею полное право рассказывать своему отцу, куда еду.
– Ты можешь говорить ему о своем местонахождении, но не о моем, – Мак надел пальто. – Хорошо, что Гарольд и Луиза не верят сплетням, которые распускают уставшие, завистливые, бессовестные старики.
– Прекрати! – ей очень не нравились его слова, потому что теперь ей начало казаться, что в них была правда.
Мак оделся и направился к выходу, потом остановился и посмотрел на нее. В его взгляде отражалось явное презрение.
– Я считаю, что мы квиты. Ты согласна со мной, Оливия?
– Мы квиты? – повторила она. – Кого ты имеешь в виду, Мак? Меня и себя или себя и моего отца?
Мак угрожающе сжал губы, потом пожал плечами, будто ему было все равно.
– Думай, как хочешь.
– Мне ты точно не отомстил, – натянуто сказала она. – Я не чувствую себя обиженной или униженной. Я хотела тебя, ты хотел меня. Теперь я перестала беспокоиться из-за моего прошлого и тех ошибок, которые совершила. Я наслаждалась каждым мгновением, пока мы были вместе.
На какую долю секунды взгляд Мака смягчился, потом он снова помрачнел и заговорил бесстрастным голосом:
– Возможно, находясь вместе, мы оба получили удовольствие от мести. Больше нам не удастся наслаждаться друг другом.
Произнеся это, Мак вышел и закрыл за собой дверь, а Оливия просто смотрела ему вслед. Всего час назад Мак вошел в эту дверь и вел себя как отменный любовник, а теперь эта дверь превратилась в некий барьер между ними.
Оливия откинулась на подушки. Ей следовало сказать ему правду. Этой правды она не стыдилась. Они оба хотели обладать друг другом. И пусть они никогда больше не будут вместе, Оливия не испытывала сожаления по поводу того, что недавно занималась с ним любовью.
Неважно, что Мак презирал ее. Оливия была уверена в одном: она влюбилась в Мака.
На следующее утро Оливия мучилась от головной боли, но еще сильнее была боль душевная. Оливия с трудом выдержала двухчасовой урок, в течение которого обучала Луизу готовить завтрак. И передержала на огне голландский соус, а потом выронила на пол сковородку. Выронила, когда Луиза сказала, что Мак улетел прошлой ночью на собственном самолете. Позже, выходя из лимузина Дебоулдов и беря багаж, Оливия решила, что благодаря произошедшему, она наконец сможет забыть о своем позорном прошлом. Теперь она взрослая женщина, заслуживающая того, чтобы иногда получать удовольствие, пусть и с мужчиной, который никогда не ответит ей взаимностью.
– Я желаю вам хорошего полета, Оливия, – сказала Луиза и помахала ей рукой, сидя в лимузине.
Оливия надела на плечо сумку, потом помахала Луизе.
– Спасибо за все.
– Нет, это вам спасибо. Я напишу вам о том, как прошел День благодарения.
Увидев улыбку Луизы, Оливия рассмеялась.
– Так-так, Луиза!
Женщина улыбнулась, вновь помахала рукой и закрыла окно. Автомобиль тронулся с места. Оливия направилась к самолету, потом поднялась на борт. Устроившись на кожаном сиденье, она стала ждать взлета. Она думала о Маке, о себе, об их прошлом, которое изменило ее жизнь. Мак, покинутый всеми в детстве, научился справляться сам, только ему одному понятным способом. И выжил. И даже достиг определенных высот в своей профессии. Оливия тоже рано осталась без матери и без внимания отца, но, в отличие от Мака, она не боролась. Наоборот, она отказалась противостоять душевной боли и искала утешения не там, где было нужно, и не у тех, у кого было нужно.
Оливия могла понять злость Мака.
Вот так, размышляя о Маке, Оливия и заснула. Проснулась она уже в Миннеаполисе. Шею ломило. Она надеялась, что, возможно, еще встретится с Маком. Взяв автомобиль, который оставила па стоянке, Оливия поехала домой. Впервые за долгое время квартира показалась ей уютной и безопасной. Остаток вечера Оливия намеренно не обращала внимания на индикатор автоответчика, информировавший ее о поступивших сообщениях. Устроившись на диване, она решила посмотреть «Дневник Бриджит Джонс».
Завтра у нее будет долгий день. Следовало заняться составлением меню, а также проверить, как шли дела в компании в ее отсутствие. Через несколько недель должна была состояться вечеринка по случаю свадьбы Этана и Мэри. Но сейчас Оливия решила не думать об этом. Конечно, она радовалась счастью своей подруги, всегда справлялась с обязанностями, однако, зная, кем является Этан, считала, что надо подготовиться основательно. На вечеринке соберется весь Миннеаполис. Кто знает, возможно, на вечеринке появится и финансовый гений Валентайн...
