— Кричала девчонка, подросток, — продолжал Серж спокойным голосом. — Ее окружали парни лет семнадцати. Один крепко держал за руки, другой осыпал угрозами и оскорблениями, то и дело указывая на дом. Когда я приблизился к ним на несколько шагов, парни и ухом не повели, а девчонка посмотрела на меня с такой исступленной мольбой, что я сразу решил: не уйду, не оказав ей помощь…
Чем больше подробностей случившегося узнавала Джун, тем сильнее восхищалась Сержем.
Многие на его месте предпочли бы поскорее уехать, объяснив себе свое поведение, к примеру, тем, что порядочная девушка никогда не связалась бы с такими мерзавцами, даже в их сторону не посмотрела бы. А эта с ними знакома, значит, прекрасно знает, что ей может угрожать. Серж же не стал придумывать себе оправданий. Смело подошел к малолетним правонарушителям, меньше всего думая о своей безопасности.
Джун вспомнила Филипа, о том, как он избивал ее. И по сравнению с благородным Сержем бывший муж показался ей настолько ничтожным и омерзительным, что она удивилась, как могла так долго любить его, так долго прощать.
— Я вмешался в эту подозрительную историю, когда один из парней ударил девчонку по лицу, — сказал Серж. — Двоих сразу вырубил, двое попятились…
— Сколько же всего их было? — спросила Джун, испуганно глядя на него.
— Сначала четверо…
— Что значит сначала?
Сердце Джун словно сковало морозцем. Она и так с трудом представляла, как это Серж отважился вступить в драку с четырьмя молодчиками, а о том, что их потом прибавилось, боялась даже подумать.
— Девочка, к счастью, успевшая к этому моменту отскочить в сторону, предупредила меня, что из дома выскочил кто-то еще… Серж огорченно вздохнул. — Но мне не удалось должным образом отреагировать.
Еще бы, мелькнуло в мыслях Джун. Ты ведь не сверхчеловек.
— В общем… — Серж развел руками и улыбнулся, словно вел речь о чем-то маловажном. — Кто-то из них сбил меня с ног… — Он замолчал, по-видимому задумываясь, как поведать Джун о самом неприятном.
Она помогла ему, продолжив его мысль:
— А кто-то достал нож. Правильно?
Серж засмеялся.
— А ты, оказывается, прекрасно знаешь, чем заканчиваются хулиганские разборки.
Джун вздохнула.
— Во-первых, твои шрамы говорят сами за себя. А во-вторых, я переводчик. Сталкиваюсь в книгах с описанием чего угодно, в том числе и хулиганских разборок.
Серж пожал широкими плечами.
— Вот, собственно, и вся моя история.
Молодая женщина многозначительно посмотрела на него, без слов давая понять, что ее интересует и то, что за этой стычкой последовало. Он понял ее и с улыбкой кивнул.
— Как потом мне рассказал дед, полицейских вызвала его соседка. Подонков задержали и отвезли в участок, а меня, естественно, в больницу. Я пришел в себя тем же вечером, даже следом кое о чем… поболтал, но потом опять отключился… — Он изучающе посмотрел на Джун, прикидывая, не сильно ли пугает ее своими ужастиками, и, очевидно решив, что сильно, продолжил беспечным тоном:
— Точнее, просто заснул и проспал до позднего утра. — Его лицо посерьезнело. — Я правда очень долго раздумывал над тем, как поступить с тобой, неоднократно взвесил все «за» и «против».
Он решительно отодвинул тарелку с недоеденным салатом и вновь взял Джун за руку.
— Ну, сама посуди, разве было бы здорово, если бы по моей просьбе дед или кто-нибудь из медсестер позвонил тебе и сказал, что я в больнице с несколькими ножевыми ранениями?
Джун задумалась.
Да, услышав такую новость, она, вполне возможно, потеряла бы сознание. Но не из-за того, что отличается слабым здоровьем или повышенной чувствительностью, а потому что с той самой ночи, когда они встретились в «Бездне», Серж стал чуть ли не частью ее самой. Но потом, придя в себя, непременно помчалась бы в больницу. К Сержу. И так, наверное, было бы лучше.
— Спасибо за стремление уберечь меня от лишних тревог, — медленно произнесла она. Но больше всего на свете я боюсь неизвестности, неопределенности. Я, разумеется, напугалась бы, если бы узнала о приключившейся с тобой беде. Но в то же самое время не терзалась бы другими, не менее ужасными мыслями, не терялась бы в чудовищных догадках. Наверное, ты зря не попросил никого позвонить мне.
Серж погрузился в раздумья, хмуря брови, а спустя некоторое время категорично покачал головой.
— А мне кажется не зря. Ты наверняка захотела бы навестить меня, увидела бы нагоняющие страх бинты и все остальное, разнервничалась бы… — Он еще раз покачал головой. — А я измучился бы угрызениями совести.
Джун криво улыбнулась и сузила глаза.
— Уверяю тебя, ты измучился бы сильнее, если бы увидел, как я не сплю, как пытаюсь успокоить себя транквилизаторами, спиртным, бесцельным блужданием по квартире. Как…
Она чуть было не проговорилась о дневниках, но вовремя осеклась, решив приберечь это признание до лучших времен. В том, что они наступят, у нее уже не оставалось сомнений.
Принесли основные блюда, но ни Джун, ни Серж даже не взглянули на них. Он смотрел на нее так, будто пытался запечатлеть на пленке своей памяти каждый миллиметр ее лица, шеи, рук. Его взгляд остановился на ее губах, и молодую женщину бросило в пьянящую дрожь.
— Неужели ты действительно так сильно страдала из-за того, что я не позвонил? — спросил он с ноткой сомнения в голосе, будто не вполне верил в искренность Джун.
Она мысленно возвратилась к событиям трехнедельной давности.
— Я страдала настолько сильно, что сама теперь удивляюсь. Такого со мной давно не происходило… наверное, с тех пор как я рассталась с мужем.
Лицо Сержа на глазах изменилось. Его широкие ровные брови искривились, между ними образовались две глубокие морщины. Губы сильнее сжались, а в глазах застыл вопрос.
Джун подумала, что известие о ее замужестве не пришлось ему по душе, и в сердце вновь закрался страх. Черт! А ведь ей только-только показалось, что она отделалась от него окончательно.
— Ты была замужем? — спокойно спросил Серж, но Джун почувствовала, что сохранять хладнокровие удается ему с большим трудом.
— Да, — ответила молодая женщина, посчитав, что, если факт ее замужества столь сильно его смутил, она уже не в силах что-либо исправить.
— За кем? — Серж так и сверлил ее взглядом, — Это имеет какое-то значение? — Джун все больше склонялась к мысли, что должна защищаться, поэтому, маскируя охватившую ее панику, говорила теперь громко и с неким вызовом.
— Имеет, раз спрашиваю, — так же спокойно произнес Серж. — Меня волнует абсолютно все, что с тобой связано. Особенно такие значительные подробности.
