грязной душонки. Подумав, обращает внимание на Яна.
— Присаживайся, милый, — по-прежнему неискренне. — У нас неожиданное известие, — произносит сквозь кривую гримасу. — Доминика и Эдуард ожидают пополнение.
— Да, моя будущая жена беременна, — нагло повторяет Айболит. — Желательно ускорить свадьбу, — и получает от меня очередной пинок локтем в бок. Кто его за язык тянет?
Ян застывает возле своего места за столом, а его рука так и зависает над резной деревянной спинкой стула. На дне зрачков переливается серебро. Мужчина пристально смотрит на меня, пытаясь считать каждую эмоцию.
Если бы взгляд мог убивать, то я бы уже рухнула замертво.
— Поздравляю, — скрипнув зубами, выдавливает из себя, — сестренка, — его обращение звучит издевательски.
Ян не знает правды, а я не могу озвучить ее при всех. Прячу глаза, пока он медленно опускается на стул напротив.
Так и сидим за столом, изредка поднимая головы и стреляя друг в друга взглядами. В остальное время делаем вид, что увлечены салатом из свежей зелени и каких-то морских гадов, которых я терпеть не могу. Кстати, как и Ян. Мы с ним во многом похожи.
«Потому что родственники!» — мысленно даю себе оплеуху.
— Спасибо, — не выдерживаю я и встаю из-за стола.
По вычурной лестнице поднимаюсь на третий этаж неестественно огромного особняка и направляюсь в комнату, которую по легенде должна буду делить с Эдиком. Она удобна тем, что изолирована от других Левицких. Только там можно поговорить, не боясь быть подслушанными.
«Дорогой муж» следует за мной. Ловит за локоть, останавливая и прокручивая так, что оказываюсь спиной к лестнице.
— Не злись, Мика, я все объясню, — тараторит поспешно.
— Какого черта ты творишь, Эд? — став вполоборота, шиплю змеей. — Какое имеешь право заявлять подобное, не обсудив предварительно со мной?
— Так будет лучше! — отпускает меня.
— Лучше будет нам разорвать сделку, — неожиданно выпаливаю я. И сама задумываюсь над этим. Даже легче становится при мысли, что не нужно будет больше играть…
— Не горячись, — пугается Эд. — После того, как в доме появился сиротка Даниэль, наша задача усложнилась. Ты же видишь, дед души в нем не чает и отдаст все тому, кто станет его опекуном. То есть Яну. Или… новому наследнику. Или… — проводит пальцами по своей чересчур идеальной короткой бородке. — Мы убьем одним выстрелом двух зайцев, если ты расположишь к себе мелкого и…
— Сбавь обороты, Эд! — фырчу на него и толкаю в грудь. — Я не собираюсь воевать с ребенком!
— Не с ребенком, — примирительно поднимает руки «муж». — А с падальщиком, который им прикрывается.
Многозначительно кивает за мою спину и складывает руки на груди. Поворачиваюсь нарочито медленно, потому что чувствую, кто находится позади меня, и намеренно отдаляю момент, когда мне придется посмотреть в его глаза.
По коридору уверенно шагает Ян. Неумолимо приближается.
— Нам надо поговорить, Доминика, — называет меня полным именем, что не сулит ничего хорошего: Ян всегда так делает, когда зол.
Подтверждает мои мысли крепкая хватка на локте и резкий рывок.
— Оставь ее, — несмело произносит Эд, но в бой за меня вступать не собирается. Так, для вида спорит.
— Пошел вон, — бросает Ян, а сам ведет меня в одну из нежилых комнат.
Быстро. Нервно.
Захлопывает за нами дверь и толкает меня, заставляя упереться спиной в холодную деревянную поверхность.
— Беременна, значит? — рычит обвиняюще. — От него? Сначала помолвка, теперь беременность?
Не отвечаю. Чуть позже я сверну Эду шею за его слова и останусь убитой горем вдовой. Но сейчас…
— Как брат, ты должен порадоваться за меня, — пытаюсь бросить дерзко, но теряю последние остатки своей решимости.
Ян упирается кулаками в дверь по обе стороны от моей головы. Он так близко, что обжигает губы горячим дыханием. Но не трогает. Никогда не трогает так, как в ту единственную ночь, о которой мы оба запрещаем себе вспоминать.
Нельзя.
— Как далеко ты готова зайти ради наследства? А, мошенница?
По телу проносится мелкая дрожь. Я не боюсь Яна. Я боюсь себя рядом с ним.
Потому что он — именно тот мужчина, чьи прикосновения мне не противны. Но они запретны и противоестественны.
— Отпусти, — сиплю, не в силах контролировать эмоции.
— Зачем, ёжик? — разочарованно всматривается в мое лицо. — Почему именно сейчас, когда я узнал, что мы с тобой…
Дверь грубо толкают снаружи. И я влетаю в объятия Яна. Утыкаюсь лицом в его судорожно вздымающуюся грудь, чувствую, как он обхватывает меня руками. Сжимает. Крепко, но бережно.
С Яном так тепло и уютно, что хочется остаться в его объятиях, несмотря на запреты…
Но громкий голос Эда возвращает меня в суровую реальность.
— Адаму плохо! — кричит док и вваливается в кабинет.
Замирает на мгновение, сканируя нас с Яном. Долго, осуждающе. И дело не в ревности — у нас с Эдом нет ни намека на чувства. Вспоминаю его слова про инцест и репутацию семьи. А еще то, что в его планы наше примирение с братом явно не входит. Ни в каком виде…
— Что с дедом? — отпускает меня Ян, а я отскакиваю как можно дальше.
И только сейчас до меня доходит смысл слов Эдуарда.
— Адам! — вскрикиваю я.
Оттолкнув дока, мчусь на первый этаж. В комнату деда. И молюсь, чтобы с ним все было в порядке. Хоть давно не верю в бога…
Несколько дней назад
Ян
— Дед, я настаиваю на тесте ДНК, — в сотый раз повторяю я.
Один и тот же разговор. Изо дня в день с момента появления Мики в нашем доме.
И каждый раз я терплю поражение.
— Отстань от сестры, Ян, — передергиваю плечами от того, что Адам называет Мику так.
— Ты все еще слепо веришь, что она моя сестра? Я, например, абсолютно не согласен, — вскакиваю с кресла и нервно шагаю по комнате. — Доминика — мошенница, обвела всех вокруг пальца. И продолжает это делать. Я докажу тебе!
— Не смей ее трогать, — говорит ровно, но строго. — Пока я еще жив, то мое слово для всех — закон. И Мика принята в нашу семью. Она моя внучка. Главная наследница.
— Как ты не понимаешь, — подхожу к камину и облокачиваюсь о него. — Этого Доминика и добивалась. Она хорошо подготовилась прежде, чем явиться сюда. Но не идеально! В архивных документах я нашел несовпадения. Да у Мики даже отчество не то! Она не дочь дяди Алекса! Я уверен в этом!
— Уверен? Или хочешь верить? — с прищуром тянет дед, словно насквозь меня видит.
Молчу, яростно сжимая челюсть. Конечно, хочу, черт возьми!
Я ненавидеть должен эту аферистку, знакомство с
