— Энтони! — Дебра распахнула глаза. — Не смейте так говорить! — Она высвободила руку и приподнялась на локтях. — Как видите, со мной все в порядке. Нет, на самом деле, ничего страшного… Просто обморок, только и всего. Уверяю вас, беспокоиться не о чем!
Энтони пристально смотрел на нее, и, встретив его взгляд, Дебра начала припоминать, что ее так расстроило. В сознании всплыли обрывки воспоминаний — как она спорила с Энтони и как он в сердцах выскочил из дома, — и в ней вновь заговорили чувства, опасные чувства, которые она старалась подавить. Ее зазнобило, и Энтони, заметив мурашки у нее на коже, отвернулся и ругнулся сквозь зубы.
— Ну вот! Да ты, верно, пока лежала на полу, насмерть простудилась! — пробормотал он, вскочил с кровати и взглянул на нее с нескрываемой тревогой. — Нет, пожалуй, я все-таки позвоню доктору. Пусть осмотрит тебя, послушает хорошенько… Вдруг у тебя воспаление легких?
— Не надо! — Дебра отчаянно замотала головой. — Не надо мне никакого доктора! Энтони, ну зачем вы все драматизируете? Ничего страшного со мной не произошло. Дело в том, что я… что я переработала.
Дебра истово молилась в душе, лишь бы Энтони не догадался, что она лжет. Лгать было противно, но она не могла допустить, чтобы явился доктор Родейл и раскрыл ее тайну. Особенно теперь, когда ей так ловко удалось все скрыть.
По напряженному лицу Энтони она поняла, что он колеблется. С одной стороны, ему хотелось убедиться, что с ней все в порядке, а с другой — не хотелось вызывать местного врача. Нужно срочно его успокоить! — решила Дебра, сделала глубокий вдох, сбросила ноги на пол и села. Голова немного кружилась, но после обморока это в порядке вещей. Не обращая внимания на слабость, она встала и покачнулась.
— Осторожно! — Энтони подскочил к ней и схватил за локоть. — Дебра, только не надо мне ничего доказывать! — проворчал он, глядя на нее с досадой. — Я и сам вижу, тебе уже лучше. Только надо быть осмотрительней, а то опять станет хуже.
Дебра не удержалась и, обласкав его глазами, с лукавой улыбкой заметила:
— А вы тоже выглядели не лучшим образом! Когда я открыла глаза, у вас был такой перепуганный вид, словно вы повстречали привидение.
— А я так и подумал! — сказал он, нахмурившись, и чуть отстранился.
Дебра вспомнила, как он бросил ее одну в библиотеке, и отважилась спросить:
— Но ведь вы ушли… А почему так скоро вернулись?
Помолчав, Энтони отпустил ее локоть, отошел к окну и, прислонясь к подоконнику, спросил, не сводя с нее пристального взгляда:
— А если я скажу, что хотел извиниться, ты поверишь?
Приоткрыв рот от удивления, Дебра покачала головой и честно призналась:
— Нет, не поверю.
— Почему?
Она беспомощно развела руками.
— Неужели непонятно? Вы на меня так разозлились… Нет, вряд ли вы вернулись, чтобы извиниться.
— Ну и зачем же, по-твоему, я тогда вернулся? — спросил он, прищурив глаза.
Зря я затеваю все снова! — подумала Дебра, а вслух робко спросила:
— Может, решили уехать и вернулись собрать вещи? — Энтони молчал, и голос у нее окреп. — Вы же сами говорили, у вас много дел в Лондоне… Ну конечно, вы решили уехать и вернулись за вещами. Ведь так?
— Браво! — Он захлопал в ладоши. — Согласен, мне не раз приходило в голову уехать. Только сначала я хотел поговорить с тобой.
— Вы на самом деле решили уехать? — усомнилась Дебра.
— Разумеется.
— Значит, вы уедете?
— Нет, я передумал. Кое-что изменилось…
Какое-то время он молча смотрел на нее испытующим взглядом, потом решительно пошел к двери, взялся за ручку, но Дебра шагнула вслед за ним и, схватившись за спинку кровати, шепнула:
— А куда вы сейчас?
— А тебе не все равно? — бросил он через плечо.
— Было бы все равно, не спрашивала бы… — еле слышно выдохнула она.
— Я никуда не уезжаю, если это тебя интересует, — сдержанно ответил он. — Просто прокачусь в Ист-Лу за сигарами. У меня все вышли. А тебе советую отдохнуть.
— Возьмите меня с собой! — вырвалось у нее, прежде чем она успела подумать. Хотя, если откровенно, думать ей не хотелось. Ей хотелось поехать вместе с Энтони. Хотелось просто быть с ним рядом. И сейчас ее ничуть не волновало, какое впечатление произведут ее слова. — Энтони, ну пожалуйста, возьмите меня с собой!
— Дебра… — Он распахнул дверь комнаты — словно нарушая их уединение, мог разрушить и их близость. — Почему ты хочешь ехать со мной? Ведь я… я тебе даже не нравлюсь…
— Нравитесь, нравитесь! — Она сделала еще один шаг и, сойдя с коврика у кровати, почувствовала, что босая. — Энтони! Прошу вас, позвольте мне поехать с вами.
— Дебра, я скоро вернусь. Ист-Лу всего в двух милях отсюда.
— Ну и что? Свежий воздух мне не повредит. Я слишком мало гуляю. Вот и миссис Уинсли так считает… Прошу вас!
Энтони отвернулся.
— Ну что ж, запретить я тебе не могу… — буркнул он и вышел.
Дебра наспех натянула сапоги и дрожащими пальцами принялась застегивать молнию. Это оказалось не так просто: в замок то и дело попадала кожа и, когда она наконец застегнула оба сапога, от утомления на лбу выступила испарина. Схватила дубленку и опасаясь, что Энтони не станет ее ждать, чуть ли не бегом спустилась вниз.
Энтони вышел из гостиной и, заметив ее утомленный вид, с раздражением проворчал:
— Черт! Ну до чего же ты упрямая!
Дебра с виноватым видом пожала плечами и молча вышла вслед за ним на крыльцо. У дома стоял «роллс-ройс» старой модели, но в безупречном состоянии.
— Машина Генри, — лаконично пояснил он, распахнув перед ней дверцу. — Или, если угодно, Линды.
Дебра уселась на кожаное сиденье и с наслаждением откинулась на мягкую спинку. Только сейчас она поняла, насколько устала: перед глазами снова поплыли круги, руки и ноги дрожали мелкой дрожью… Наконец-то можно расслабиться! Энтони с хмурым видом сел за руль. Покосившись в его сторону, Дебра поняла, что он прекрасно видит, в каком она состоянии.
— Да ты просто полоумная! — заявил он, заводя мотор и выруливая на аллею. — Ну почему бы тебе не посидеть дома, пока я вернусь? Ну какие могут быть прогулки в таком состоянии?!
— Но ведь я не гуляю! — слабо возразила она. — А сижу себе и любуюсь окрестностями.
— Любуйся! Вижу, тебя не переупрямишь.
В солнечный день Ист-Лу выглядел довольно живописно. К берегу только что пристал рыбачий баркас; на пристани толпились люди и смотрели, как разгружают улов. В небе кружили стаи чаек, поджидая, когда начнут чистить рыбу. На дамбе с чинным видом восседали кошки и облизывались, предвкушая угощение.
