— Я не уверена, что он велит Сандре ехать к своему дому, но дом Реллеров расположен на той же улице. Их адрес я знаю, это Линкольн-стрит, 6900.
— Две машины уже отправлены к их дому, — ответил лейтенант. — Команда спасения вот-вот будет там. Держитесь от джипа подальше и сообщите нам, если произойдет что-то неожиданное.
Сандра миновала свой дом и, проехав еще два квартала, остановилась.
Поблизости не видно ни одной полицейской или патрульной машины. С виду все спокойно, к счастью, на улице не было даже прохожих. Погода портилась, небо совсем почернело, резкий ветер кружил в воздухе колючие снежинки.
Вот дверца джипа отворилась, и Адам спрыгнул на землю. Следом за ним вышла Сандра. Лишь после этого появился Крейвен и кивком головы велел им идти к дому. Наверняка Адам не позволит завести себя и Сандру в дом, иначе преступник сможет держать их в заложниках, выставляя свои требования властям.
Поднявшись на крыльцо, трое остановились, Крейвен полез в карман за ключом, затем сунул его в руки Сандре и приказал ей открывать. Сейчас или никогда, решила Конни, опуская ногу на тротуар.
Адам сделал первый ход, когда Сандра распахнула деревянную дверь. Толкнув девушку в коридор, где ее не смогли бы достать пули, он ударил Крейвена дверью, чтобы сбить того с ног. Но преступник уклонился и быстро навел пистолет на Адама.
Конни завопила во всю силу своих легких. Насильник на мгновение замешкался, и это дало Адаму шанс изменить ситуацию. Он прыгнул на Крейвена, пистолет покатился в сторону, и двое мужчин сцепились в смертельной схватке.
Конни бросилась к ним, зовя на помощь. Подбежав ближе, Конни закричала еще громче: она увидела у Крейвена длинный нож.
Не прошло и нескольких секунд, как двор заполнился полицейскими, которые разоружили Крейвена и оттащили его от Адама.
Констанс бросилась к любимому, и они обнялись. Адам весь взмок и тяжело дышал. Конни напугала его, но, возможно, спасла ему жизнь.
— Никогда больше не поступай так, — проворчал Кэйген, не сводя с нее горящего взора. — Никогда не вызывай огонь на себя. Крейвен мог убить тебя!
Конни засмеялась, но тут же зажала рот рукой, понимая, что если не будет держать себя в руках, то у нее начнется истерика.
— Я обещаю больше никогда не вмешиваться в такие дела, если ты, в свою очередь, пообещаешь больше не ездить с вооруженными психопатами.
Лейтенант Кларк попросил Кэйгена проехать в участок и написать заявление.
— Конни ведь не надо ехать с нами, так? — спросил Адам.
— Нет, если только она не будет твоим адвокатом, — усмехнулся Кларк.
Адам улыбнулся, но Констанс нахмурилась.
— Я хочу поехать с тобой, — промолвила она, не желая упускать его из виду даже ненадолго.
— Нет. С тебя довольно волнений.
Конни хотела было что-то возразить ему, но Адам уверенно повел ее к машине.
— Я знаю, что ты немало пережила, но это происшествие еще не повод испортить нам праздник. Поезжай домой и собери вещи. Я приеду за тобой, как только заполню документы и все формальности будут улажены.
— Есть, сэр! — Она шутливо отдала ему честь и села в машину.
Наклонившись, Адам быстро поцеловал ее в губы. Конни схватила обеими руками его голову и сорвала еще один поцелуй.
Дома, в гостиной, ее ждала рождественская елка, которую Адам купил и помогал украшать. Огоньки на елке весело переливались, словно напоминая о том, что Адам Кэйген вернул в жизнь Конни Стэнтон калейдоскоп красок.
Она наполнила ванну, добавила в воду ароматное масло и погрузилась в ее шелковистое тепло. Сразу стало легче, напряжение, сковывавшее мышцы последние часы, постепенно отпускало…
Досуха растерев кожу полотенцем, Конни долго причесывала волосы, пока те блестящими локонами не рассыпались по плечам. Затем слегка подкрасила глаза и слегка коснулась помадой губ. От возбуждения щеки ее раскраснелись, а глаза заблестели. Капелька духов довершила ее туалет.
Потом Конни достала из шкафа черное боди с кружевными вставками. У боди, по ее мнению, был вызывающий вид, потому что оно целиком открывало бедра и едва прикрывало грудь.
Конни едва успела посмотреться в зеркало, как раздался звонок. Она накинула халат и бросилась к двери. При виде Адама у нее перехватило дыхание. Он всегда казался ей необычайно привлекательным, но сейчас был просто великолепен. Небесно-голубой свитер подчеркивал ширину его плеч и оттенял цвет удивительных глаз. Узкие джинсы плотно облегали стройные, мускулистые бедра.
— Ты не готова? — удивился Адам, проходя в гостиную и не решаясь смотреть на ее грудь в разрезе халата, чтобы не испытывать лишних мучений.
— Я не ждала тебя так скоро, — прошептала Конни и осторожно дотронулась рукой до его лица. — У тебя будет большой синяк.
Взгляды их встретились.
— Скажу маме, что это ты меня ударила. Я могу отнести в машину чемоданы, пока ты одеваешься.
Конни понимала, что он имеет право быть осторожным.
— Адам, я еще не собрала вещи! — воскликнула она, идя за ним по пятам.
Кэйген заглянул в спальню, но даже не переступил ее порог. Раскрытый чемодан, приготовленная одежда. От страха в горле у него застрял комок.
— Ты передумала ехать со мной?
— Я не знала, что ты приедешь так быстро.
Кэйген занимал почти весь дверной проем, так что Конни пришлось прижаться к нему, проходя в спальню. Почувствовав, как вздрогнуло его тело, она напомнила себе, что задумала соблазнить Адама.
Слишком хорошо ему удавалось держать любую ситуацию под контролем. Да, его холодная решимость немного пугала, но Конни решила, что проще будет убедить Адама в том, что ее чувства к нему очень сильны, если сначала удовлетворить его физическое влечение.
— Я хотела сделать тебе главный подарок на Рождество перед нашей поездкой к твоим родителям.
Адам молча наблюдал за тем, как Конни развязывает пояс халата. Увидев ее в облегающем сексуальном боди, он затаил дыхание.
Ее груди были дерзко приподняты вверх, соски мгновенно напряглись. Прозрачная ткань плотно обтягивала тонкую талию, а узкая полоска кружев очерчивала стройные бедра. Адам почувствовал, как кипящая кровь устремилась по жилам вниз, к его плоти.
— Мне нравится… — Его руки сжались в кулаки, глаза потемнели, но он не сделал ни шага к ней.
Оба понимали, что происходит нечто большее, чем прелюдия к сексу. Конни дарила Адаму свое доверие, давала понять, что сердце ее отныне принадлежит ему.
— Вот твой подарок, — прошептала она, поднося левую руку к его глазам.
Завороженные, оба посмотрели на сверкающий бриллиант. Адам должен был услышать от Констанс главные слова.
