— Здесь замешано ваше ведомство, — предупредила она.
— Примерно такое начало я ожидал услышать, — поддержал ее Майкл.
Лу приступила к рассказу своего последнего расследования.
— Пять месяцев назад на исполнительного помощника начальника военно-морских операций в министерстве обороны, капитана военно-воздушных сил Логана Шеридана было устроено покушение. Пластиковую взрывчатку с ртутным вибрационным взрывателем присоединили к зажиганию его машины и взорвали с дистанционного пульта в самом центре Манхэттена. Шеридан погиб вместе с женой и ребенком. Пострадали еще несколько человек, случайно оказавшиеся в это время на автомобильной стоянке. С самого начала все признаки указывали на спланированный теракт: выбор места, профессионализм установки взрывчатки, сила ее заряда, ну и конечно же выбор цели — учитывая род деятельности Шеридана.
— Чем он занимался в министерстве?
— Заключал правительственные контракты на поставку вооружений, — объяснила Лу. — Тут всплыл один любопытный нюанс: Шеридану грозило служебное расследование. Наверху считали, что он брал взятки: заключал контракты по низкой ставке, а разницу клал себе в карман. Вести дело поручили мне, к тому времени я уже была старшим офицером, и в моем подчинении была группа из четырех человек.
— Я этого не знал.
— Ты многого не знал, Майкл. Дальше началась обычная рутина: опросы свидетелей, просмотр видеозаписи с места взрыва, лабораторные исследования, выяснение деталей, работа с базой данных, запросы в архивы. — Лу почувствовала, что теперь, когда она облекла свои чувства в слова, ей стало немного легче. — В общем, когда мы установили, что взрывчатка украдена с военно-морской базы в Кувейте, стало легче. Мы вышли на лейтенанта Айрона Броуди, отряд «Дельта», и выяснили, что он и Шеридан были знакомы еще по Ираку.
Майкл мысленно присвистнул. Отряд «Дельта» — специальный отряд по борьбе с террористами. Отбор волонтеров производится туда очень тщательно. И подчиняются они только главному военному командованию. Тут же ему в голову пришло, что такие случаи либо делают человеку карьеру, либо губят ее. В случае Лу, похоже, второе.
История оказалась захватывающей, как и положено шпионской истории. Уйдя в отставку, лейтенант Броуди устроился командиром-консультантом в секретную разведывательную школу в Дейвеке, преподавал там науку разведданных. А заодно развернул еще и собственный бизнес: организовал фирму «Броуди секьюрити групп» и заключил через того же Шеридана несколько выгодных правительственных контрактов. Самый крупный из них позволил ему за последний год раз десять побывать в Парагвае.
— Вот мы и добрались до жарких мест, — заметил Майкл.
— Не совсем. Вначале мы попытались получить санкцию суда по надзору над внешней разведкой и установить прослушку в его рабочем телефоне, квартире, машине, но нам отказали. Оказалось, что у Броуди есть покровители, причем на самом верху.
— И вы предположили, что он переквалифицировался в шпионы.
— Или работает на шпионов. В любом случае, у нас появились к нему вопросы. А тут еще в лаборатории удалось воспроизвести отпечаток руки на крыле машины Шеридана за полчаса до взрыва. На снимке на левой руке отсутствовал мизинец, как у Броуди. В общем, имея такие неопровержимые улики, я получила разрешение вылететь вместе с напарником в Парагвай, чтобы его допросить. Координировать наши действия на месте должен был Рауль Ламберт. Мы сделали запрос в контрразведку, но Броуди будто испарился.
Дальше Майкл слушал, не перебивая, не задавая наводящих вопросов. На месте Лу удалось раскопать такое, что даже его, бывалого вояку, стало поташнивать. Парагвай — место, где из всего делают деньги. Люди живут в такой нищете, что многие из них готовы убить, украсть, продать себя и своих близких в настоящее рабство. Броуди торговал не только оружием. Он контролировал детскую проституцию и занимался торговлей органами.
— Как только мы его взяли, первое, что я посоветовала этому ублюдку, так это запасаться вазелином. — По мере того как рассказ Лу приближался к развязке, ее голос наполнялся горечью и какой-то безысходностью. Майклу это очень не нравилось. Это было так на нее непохоже. — А он рассмеялся мне в лицо, нагло заявив, что дело не дойдет даже до суда. Я сообщила ему, что у нас есть доказательства его причастности к убийству Шеридана. Он не стал этого отрицать. Сказал, что в этом и заключается его миссия. Что он спец по внедрению в организации подобного рода, как террористические группировки, где человеческие жизни — это порой цена свободы. Я сказала, что этот номер «борца за правое дело, где потери неизбежны» у него не пройдет. И привела ему факты, подтверждающие, что он только обставил все, как теракт, а на самом деле устранил сообщника, который оказался замешанным в махинации с военными контрактами и который в дальнейшем мог вывести на него. Броуди ответил, что это еще нужно доказать, как и его сексуальные отношения с малолетними детьми. Я тут же заверила ублюдка, что желающие дать показания найдутся, а он уточнил: «Да, но не нашему правительству, а своему!» А что это меняет? — спросила я. И он опять рассмеялся. Знаешь, Майкл, он вообще вел себя как-то излишне самоуверенно. Но я поняла причину, лишь когда в гостиничном номере появился Рауль Ламберт из разведки и стал расстегивать наручники на Броуди. Конечно, я попыталась протестовать, но он заткнул мне рот, сказав: «Я делаю то же, что и вы: подчиняюсь приказу. Нужно было сразу его пристрелить, когда взяли, а теперь ваша миссия завершена, в силу вступают наши законы».
— Броуди оказался двойным агентом, — заключил Майкл.
— Да. Когда я об этом узнала, то все встало на свои места. Стало ясно, почему он держался так спокойно, я бы даже сказала, нахально, знал, что в Парагвае ему ничто не грозит. Но наше ведомство и мой босс оказались на высоте. Я получила приказ доставить мерзавца живым или мертвым в Штаты. В тот момент, когда мы брали Броуди, я вспомнила о его могущественных покровителях и подумала, что второй вариант намного предпочтительнее. — Лу со значением посмотрела на Майкла. — Во всяком случае, в моем отчете было сказано, что с моей стороны это была самозащита. Это подтвердил мой напарник. Потом было служебное расследование, детектор лжи, заключение экспертной комиссии с рекомендациями о прохождении курса реабилитации у психолога. И мой рапорт об отставке.
Майкл знал, что меньше всего Лу сейчас нужно его сочувствие. Она не примет его. Не поймет, если он бросится к ней с нежной заботливостью, и скорее испугается, чем обрадуется. И тогда он просто сказал то, что думал, и то, что должен был сказать:
