Он вонзил свою лопату в почву с такой силой, что Габриэлла даже испугалась. Что это с ним?
Она потянулась к розмарину. Да наплевать на состояние Фолкнера. Он же настоящий садист. Так поиздевался над ней.
Бен неожиданно накрыл ее руку своей ладонью.
— Прости меня.
— Не за что! — крикнула она. — Я сама во всем виновата! Нечего было напрашиваться…
— Элли, но ты мне очень нравишься. — Он приподнял ее подбородок. — А с Наташей покончено. Я уже выпроводил отсюда эту высокомерную особу. Собственно, и не приглашал ее, она приехала сама.
— Соскучилась по любовнику? — съязвила Габриэлла. — А тут я мешаюсь под ногами…
— Элли, Наташа приезжала по делу. Понимаешь, мне некоторое время назад руководители ЮНЕСКО предлагали возглавить один важный проект. Но я отказался. Таша хотела уговорить меня изменить решение…
— И только ради этого она прилетела сюда из Нью-Йорка? Док, неужели вы не понимаете, что ваша северная красотка примчалась за другим?
— Не думаю. В плане личных отношений между нами все кончено.
— А может, нет? Я вам не верю.
Он взял из руки Элли саженец.
— Дорогая, мои чувства к Таше охладели.
— Вы лжете, — Габриэлла схватилась за шланг и резко включила воду.
Бен попал под струю ледяного душа.
— Прекрати немедленно. Что ты делаешь?
Он начал гоняться за Элл и по саду. Через несколько минут поймал ее и… посадил на свое плечо.
— Сдаюсь, сдаюсь, — заверещала она. Фолкнер осторожно положил ее спиной на мягкую траву.
В его глазах снова сверкнуло желание. Они смотрели друг на друга, все понимая.
Рот Бена приблизился к ее губам. Изголодавшийся мужчина пребывал в состоянии крайнего возбуждения.
Элли притихла, ожидая самого главного.
Она вся дрожала в предвкушении интимной близости. Ведь она так долго была одна. Она будто мотылек летела на свет любви и не боялась погибнуть. Свет был мягким и не угрожающим жизни.
— Я твоя пленница, Бен, — прошептала Элли. — Делай со мной, что хочешь. Только позволь мне сбросить мокрую одежду. — Ее смех зазвенел словно колокольчик.
— Нам надо вместе принять теплый душ. Пойдем в дом. — Фолкнер быстро поднялся.
Когда они вбежали в особняк, вдруг зазвонил телефон.
И тут Элли услышала запись на автоответчике:
— Дом Бена Фолкнера и Элли Марч. После сигнала оставьте ваше сообщение…
Габриэлла раскрыла рот от удивления.
— Ты считаешь, что это наш общий дом?
— Конечно. Так распорядилась судьба.
Телефон зазвонил снова. Трубку взяла Элли.
— Здравствуй, дорогая. Это Бекки Томас. Только что мне позвонили из больницы. У них есть для меня почка. Элли, мне предстоит срочная операция. А с Дейси посидеть некому. Ее бабушка находится сейчас в Калифорнии, Джек умчался в Шотландию на важную встречу, но они обязательно скоро приедут…
Бен перегнулся через перила лестницы и взял телефонную трубку.
— Бекки, не волнуйся. Мы позаботимся о Дейси.
— О, я вам так благодарна.
Дейси была очень довольна. Она снова попала в дом к замечательным людям. Бен и Элли окружили ее заботой, уподобившись любящим родителям.
Но наступила суббота. День, на который была намечена свадьба родственницы Фолкнера.
Бен не знал, что и делать. Дейси слишком мала, не продержится на шумном мероприятии, Элли, естественно, не сможет оставить ее дома одну…
Габриэлла, будто прочитав мысли Фолкнера, заявила:
— Поезжай на свадьбу без меня. Ничего страшного.
— Да. Обидно. Но я буду всем говорить, что моя девушка очень занята, потому что замещает ангела милосердия.
Моя девушка.
Элли зарделась от радости. Ей было очень приятно слышать такие слова. Но не давала покоя одна гнетущая мысль. Как побыстрее расстаться с журналом «Миледи»? Ей надоела двойная жизнь. Нечего изображать из себя важную даму, проще довольствоваться тем, что есть.
Габриэлла попросила Бена немного пообщаться с Дейси, а сама взялась за ручку. Нужно отправить Дженнифер Кочрейн письмо-прощание.
После четырех попыток Элли подготовила, по ее мнению, умную депешу. В ней она коротко изложила всю правду.
Когда Элли отправила письмо по электронной почте, то облегченно вздохнула. Эпопея с «Миледи» закончилась. Теперь надо начинать новую жизнь.
Однако ясность в отношениях с миссис Кочрейн — еще полдела. Элли должна объясниться с Беном Фолкнером. Он должен знать, с кем общается. Дальше она обманывать любимого не будет.
Однако пусть Бен как следует повеселится на свадьбе. А после она ему все и расскажет.
Прошло еще несколько дней. Элли постоянно готовилась к признанию, но никак не решалась полностью раскрыться перед Фолкнером.
Господи, кто бы ее отвлек от тревожных мыслей?
И чудо свершилось. Нашлось такое существо.
Когда Элли вошла в дом после работы в саду, ее чуть не сбил с ног очаровательный рыжий щенок. Он закружился вокруг нее юлой, смешно виляя хвостиком.
— Привет, малыш! — Элли расплылась в улыбке. — И откуда же ты взялся? — Она взяла собачку на руки и погладила по мягкой шерстке. — Симпатичный парень. Но полезай-ка лучше в корзину. Отдохни там от беготни.
Габриэлла, оставив на время рыжика, направилась к кабинету Бена. Надо выяснить, откуда в доме взялся щенок.
Элли подошла к двери кабинета и на всякий случай постучалась.
А войдя в комнату, онемела от ужаса.
У окна стояла… Дженнифер Кочрейн.
Элли прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от огорчения. Она ведь сама хотела все рассказать Бену. Но редакторша явно опередила ее. Все. Это конец. Габриэлла даже боялась смотреть на Фолкнера. Теперь он точно выгонит ее из дома.
И зачем только эта дама здесь появилась?
Кажется, она рассматривает сад? Ну и на здоровье. Только бы поскорей уехала.
Но миссис Кочрейн не торопилась.
Она махнула рукой в сторону огромного дуба.
— Полагаю, там и находится шалаш Оливера?
Элли сглотнула.
— Д-да.
— А вы построите еще один?
— 3-зачем? — У Элли от страха перед редакторшей стучали зубы.
— Я уже объяснила Бену, что в августовском номере мы собираемся поместить какой-нибудь необычный материал. Ну, например, как детишки играют в старомодные, но весьма интересные игры. Как в компании с малышней резвятся их родители…
— Но здесь нет никаких детей. Нет мужа, нет жены, — выдавила Элли. — И разве вы не получили мое письмо? Я ведь вам все объяснила…
— Дорогая Габриэлла. Неужели вы принимаете меня за тупицу? Да я поняла все с самого начала. Вы так смешно рассуждали о титулах…
