как воспринимал огни большого города, будучи совсем юным, невежественным и невинным. Он завоевал этот город, но потом дела пошли плохо, и огни превратились в миллион обвиняющих глаз.
Чемодана Мэдди нигде не было. Джек снял костюм и галстук, надел джинсы и толстовку и пошел в бар с телефоном в руке на случай, если Мэдди позвонит. Он начал рыскать по огромному вестибюлю, конференц-залам, кофейням и ресторану. Заглянул в спортзал и спа, потом вернулся в бар.
Наконец он увидел Мэдди. Наверное, она вошла, когда он осматривал остальную часть здания. Она сидела в дальнем углу бара, и ее лицо отражалось в зеркале между полками со спиртным. Она была в джинсах и свободном голубом свитере, волосы распущены. Она пила виски.
Когда он подошел, она увидела его и, не улыбаясь, подняла бокал:
— Привет!
Джек остановился в нескольких шагах от нее и насторожился:
— Ты отключила телефон.
— Сегодня мне нужно было сосредоточиться, — сказала она ему.
Он разозлился:
— Девять часов подряд?
— Да, — только и ответила она.
Джек посмотрел на ее напиток:
— Я никогда не видел, чтобы ты пила виски. Я думал, ты любишь «Мохито» и «Маргариту».
— Сегодня вечером мне надо что-нибудь покрепче. — Ее голос казался отстраненным. — Когда бабушка расстраивается, она пьет односолодовый шотландский виски четырнадцатилетней выдержки. Напиток для взрослых.
Джек поймал взгляд барменши и указал на напиток Мэдди:
— Мне то же самое.
Женщина взглянула на него и налила ему большую порцию. Джек сел рядом с Мэдди и сделал глоток. Обжигающий виски обладал глубоким землистым ароматом.
— Как прошел твой день? — спросил он.
Мэдди потерла глаза. На ней не было макияжа, и ее лицо выглядело мягким и беззащитным.
— Ну, у меня состоялся очень интересный разговор с Амелией, — начала она. — Она грустит, и ей нужно найти новую работу. Она подтвердила все, что ты мне рассказал. Жаль, что у нее не хватило смелости заступиться за тебя.
— Она уже была зарегистрирована в клинике, когда на меня обрушились проблемы, — сказал он. — Она заболела. И когда она наконец выписалась оттуда, я уже был в тюрьме. Потом, когда я вышел, я решил не разрушать ее жизнь.
Мэдди хмыкнула себе под нос:
— Потом нам встретились Габриэлла Адриани и Билл Грир. Очевидно, она их новый старший вице-президент.
— Габриэлла работает в «Энерген»? — Джек был искренне удивлен.
— Да. И Билл Грир тоже, как начальник службы безопасности. По словам Амелии, Билл и Габриэлла — любовники.
Джек скривился:
— Ты уверена, что это та самая Габриэлла?
— Конечно, — сказала Мэдди.
— Что случилось потом?
Мэдди пожала плечами:
— Поначалу ничего особенного. Они слегка запугали Амелию, и она расстроилась. Но потом Габриэлла и Грир пошли за мной в гараж и прижали меня к стенке.
По спине Джека пробежала дрожь. Он поставил бокал с виски на стойку:
— Что они сделали?
— Ты меня слышал. Грир дала мне флешку с видеозаписью той ночи в жилом комплексе, когда письмо было отправлено брокеру.
— Понятно, — сказал он. — Ты смотрела видео?
— Да, — призналась она.
Джек уставился в свой бокал с виски:
— Я не могу объяснить эту запись, — мрачно произнес он. — Я просто не понимаю.
— Я знаю, — прошептала Мэдди. — Я знаю.
Какое-то время они смотрели прямо перед собой, потягивая виски.
— Ты поэтому отключила телефон? — наконец спросил Джек.
— Отчасти, — сказала Мэдди. — После этого я поехала домой за чистой одеждой, и там бабушка, Калеб, Маркус и Тильда набросились на меня. Очевидно, они следили за моим домом.
Джек жестом попросил налить ему еще порцию.
— Так ты хочешь сказать, что они тебя переубедили?
— Не совсем. Калеб принес копию дела детектива Стедмана. Он оставил мне папку, чтобы я прочла документы.
— Понятно, — уныло сказал Джек.
— Дело не в том, что они переубедили меня, — произнесла Мэдди. — Просто на меня навалилось огромное количество информации. Это какое-то безумие. Электронное письмо брокеру с твоего IР-адреса, записи с камер наблюдения, которые показывают, что никто не заходил внутрь после ухода Габриэллы, ее поход в ночной клуб, билет на самолет с твоими отпечатками пальцев на конверте, поддельные удостоверения личности, инвестиции в Панаме…
— Мэдди, я уже говорил, что это был не я.
Она посмотрела на него красивыми, яркими золотистыми глазами, словно пытаясь заглянуть ему прямо в душу.
— Джек, я… — Она выразительно замахала руками. — Дело не в том, что я тебе не верю. И дело не в том, что я тебя не люблю. Я просто запуталась. Доказательства неопровержимы. Моя семья преследует меня. Я не знаю, куда еще обратиться.
— Я всегда доверял тебе, — сказал он.
— Не мучай меня. Это несправедливо, — резко произнесла она. — Нет ничего лучше, чем спрыгнуть с тобой с обрыва, веря, что мы научимся летать до того, как упадем на землю. Но я не могу позволить себе прыгнуть.
Джек допил виски и положил деньги под бокал:
— Я понимаю, — спокойно сказал он. — Мне не следовало ставить тебя в такое положение.
— Дело не в том, что я тебе не верю, — снова сказала она. — Я чувствую, что ты невиновен. Но я растеряна.
Он встал.
— Я понимаю тебя. Ложь тянет тебя на дно. Она может утопить тебя, если ты ей позволишь.
Она вздрогнула:
— Джек, пожалуйста, не надо…
— Я соберу свои вещи и немедленно уеду.
— Прости.
Он попятился.
— Удачи тебе во всем, Мэдди! — Он пошел к лифту, стараясь не натыкаться на стены.
Джек считал, что пострадал девять лет назад, когда его жизнь рухнула. Он думал, что пережил худшее. Но нет. Его наказание еще не закончилось.
Десять дней спустя
Слушая последний музыкальный хит, Мэдди бежала по улице. Она бегала каждый день после той ночи в баре. Пыталась убежать от собственного несчастья, но несчастье не отставало от нее.
Она пряталась от Моссов. Братья хотели ее утешить, но чем больше они старались, тем хуже она себя чувствовала. Тильда, Ронни, Маркус, Калеб и ее друзья — все подбадривали ее. Даже малышка Анника принесла в дом Мэдди лимонные кексы с розовой глазурью и серебристой крошкой, чтобы поднять ей настроение.
Мэдди оплакивала то время, когда считала себя способной доказать невиновность Джека. Всем, даже самой себе. Она потерпела неудачу.
В одном она не сомневалась. Она не выйдет замуж ни за кого, кроме Джека, до своего тридцатилетия. Если вообще когда-нибудь выйдет замуж. Пусть «МоссТех» катится ко всем чертям. Калеб, Маркус и Тильда выживут. Они талантливы и найдут другую работу.
На прошлой неделе она написала им всем официальные письма и отправила их курьером. Одно для
