У нее никогда не было отца. Она не представляла, каково это — жить в одном доме с мужчиной. Мужчины ее матери были просто посетителями, которые в лучшем случае вызывали равнодушие, в худшем — гнев и боль.
Слоан нежно гладил ее руки.
— Отец всегда смеялся, всегда был счастлив — до смерти моей матери. Они любили друг друга. — Слоан начал массировать ее плечи. — Я никогда не забуду, как однажды, когда мама уже болела, он взял меня с собой в деловую поездку.
— Куда вы поехали?
— Не помню. Помню только, как нас окружают люди, которые внимательно слушают отца. Он представлял меня им, словно я был взрослым. И еще он объяснял мне, что к чему.
Рядом с ее ухом размеренно билось его сердце. Это успокаивало.
— Я до сих пор помню каждое слово, — добавил Слоан.
Зиара незаметно для себя уснула. Голос Слоана навевал мечты о семье, которой у нее никогда не было.
День показа новой коллекции стремительно приближался. Дел было очень много, так что приходилось работать даже ночью. Как ни странно, дизайнеры трудились дружно, хотя без ссор не обходилось. Вивиан старалась не выходить из своего кабинета.
Вечера Слоан проводил у Зиары, хотя никогда не оставался на ночь. Она не возражала. Какой смысл заставлять его делать то, чего он не хочет?
Только одну ночь они провели не так, как всегда.
Слоан и Патрик долго обсуждали что-то в кабинете. Пора было уходить, но любопытство взяло верх, и Зиара задержалась, представляя себе, как она приготовит на ужин что-нибудь вкусненькое, а потом…
— Пока, милочка.
Зиара улыбнулась уходящему Патрику, затем повернулась и увидела Слоана. Он стоял возле двери.
— Ты выглядишь усталой, — сказал он. — Я тебя не слишком загонял?
Судя по его тону, речь шла не только о работе. Зиара покачала головой, не в силах выдавить из себя ни слова.
— Почему бы тебе не отправиться домой? — предложил он. — У меня есть еще кое-какие дела.
— Почему бы мне не принести ужин сюда? — спросила она.
В глазах Слоана мелькнуло удивление.
— Я сберегу твое время, — поторопилась объяснить Зиара.
Слоан запечатлел на ее губах поцелуй. Оторвавшись от нее, он признался:
— Это было бы замечательно.
На сердце у нее стало тепло, когда Слоан еще раз прижался губами к ее губам и с явной неохотой вернулся в кабинет.
Дома Зиара быстро распустила волосы, переоделась в юбку и тунику. Недалеко от офиса она купила бургеры и жареную картошку, которую так любил Слоан, а для себя — салат с курицей. Когда она появилась в его кабинете, Слоан окинул ее жадным взглядом от макушки до пят.
— Ты нечестно играешь, — хрипло пробормотал он.
Зиара рассмеялась, раскладывая еду на маленьком столике. Они ели в молчании, глядя на ночные огни города. Его взгляд то и дело задерживался на ее волосах.
— Почему вы с Вивиан постоянно пикируетесь? — поинтересовалась Зиара. — Ведь это не только бизнес, верно? Вы как будто поступаете назло друг другу.
Слоан прожевал кусок бургера.
— Она вышла замуж за моего отца, когда я был подростком. Думаю, в этом и кроется причина того, что мы воюем. Я страдал юношеским максимализмом. Да и Вивиан, признаться, не старалась улучшить наши отношения.
Слоан откусил еще кусок, медленно прожевал, явно задумавшись.
— До ее появления мы с отцом жили достаточно дружно. Не знаю, обсуждала ли она с ним, как надо меня воспитывать, но после свадьбы все стало сводиться к одному: «Мы ожидаем, что ты будешь вести себя соответствующим образом».
— По крайней мере, она проявляла хоть какую-то заботу, — заметила Зиара.
О ней никто не заботился. После того случая с приятелем матери она старалась как можно меньше находиться дома и, бывало, засиживалась допоздна в публичной библиотеке. В шестнадцать лет начала работать в аптеке, стала помощником менеджера. Зиара копила деньги, чтобы уехать из города. Матери было наплевать на нее. Сейчас она, наверное, и вовсе забыла, что у нее есть дочь.
— Ты знаешь, как мы познакомились с Патриком? — неожиданно спросил Слоан.
— Ты говорил, что в школе.
Он кивнул:
— Да. И делили комнату, когда учились в колледже. Мы оказались вместе, потому что поначалу я собирался учиться тому же, что и он, — дизайну одежды.
Зиара нахмурилась:
— Я не думала…
Слоан не дал ей закончить:
— Вивиан не понравилась эта идея. Она заявила, что мне следует заняться бизнесом, если в будущем я хочу возглавить копанию. Отец решил, что, если я не переведусь на другой факультет, он ничего мне не оставит.
— Тем не менее вы с Патриком остались друзьями, — сказала она.
— Вивиан считала, что я общаюсь с ним назло ей, но мы действительно сдружились. Патрик научил меня тому, чему не смог научить отец.
— Поэтому ты обратился к нему, поняв, что нам нужен свежий взгляд на вещи. — Она принялась наводить порядок на столе.
— Патрик ждет от меня только одного — быть самим собой. Он знает, что я отдам все силы ради успеха. Я уважаю это.
Слоан подошел к Зиаре и поцеловал ее в шею:
— Я слишком долго ждал.
Он потянул ее к кожаному дивану. В голове Зиары мелькнула мысль о том, что они находятся в его кабинете. Но как только она ощутила прикосновение его настойчивых рук, все опасения исчезли.
Позже, много позже она проснулась на диване. Не понимая, где находится, Зиара встала. Прохладный воздух, ласкающий тело, напомнил ей о наготе. Взяв покрывало, которое Слоан, должно быть, накинул на нее, она закуталась в него.
Оглянувшись, Зиара увидела Слоана. Он стоял у стола и сосредоточенно изучал лежавшую перед ним бумагу. Он не взглянул на нее, когда она стала поспешно одеваться, заметив, что уже час ночи.
Подойдя к Слоану, Зиара заглянула ему через плечо. К ее удивлению, это был набросок женского белья.
Стол был завален разнообразными эскизами. Они понравились Зиаре. Она нашла в них классическую красоту — изящные линии, насыщенные цвета, женственность, сквозящую в каждой детали. Никакой вульгарности, чего она боялась поначалу. От этих эскизов веяло сексуальностью, к которой примешивалась экзотика.
— Они прекрасны, — искренне сказала Зиара.
Слоан словно очнулся:
— Осталось только закончить их.
Она улыбнулась. «Неужели все эти модели придумал он?» — мелькнуло у нее в голове. Да, он. Слоан рисовал уверенно, мастерски передавая фактуру ткани и кружев. И все это он держал от нее в секрете.
Зиара ощутила горечь. Она была потрясена, но ей было обидно. Если бы не случай, кто знает, когда бы она это увидела, и увидела ли вообще.
