– Насия, мне кажется, или ты не стремишься оказаться в его постели? – мягко спросила Лаатая.
– Я его ненавижу! – призналась тёмная наложница. – По его повелению уничтожили всех мужчин моего племени, женщин отдали в рабство! А я попала сюда. "Для коллекции", – горько усмехнулась Насия. – Наш любвеобильный Повелитель, знаешь ли, желает разнообразия! Можешь передать наш разговор ему или Нишайне. Я не боюсь смерти. Всяко лучше, чем такое существование. Что-то я совсем расклеилась сегодня. Не бери в голову. Тебя это не касается. Пойдём-ка лучше в бани! Вода смоет всю хандру. Шалес, милая, пойдём с нами в бани, там тебе станет легче.
И женщины не спеша пошли обратно. А Лаатая всё размышляла. Как же так. Мужчина, который нашёптывал ей такие страстные слова, так нежно ласкал её, тело до сих пор помнит каждый поцелуй и то, как он тёрся об неё горячим нагим телом, тёрся, но не входил почему-то в неё так, как в Айель, хотя она и просила его. Это… это мог быть только Санах, больше некому. Щёки предательски заалели, вспоминая, как они тогда жадно ласкали друг друга.
***
На этот раз их не окружали навязчивые служительницы, и Лаатая просто постояла под ласковыми прохладными струями, смывая с себя тяжёлые воспоминания от разговора с Насией. Два таких разных человека никак не хотели совмещаться в одного. Казармы, Ратан и Насия, безумная Шалес, которую держат здесь из-за её таланта, дарованного самими богами. И… та ночь, которая никак не идёт из головы. Может, это и есть привыкание, о котором говорила Насия?
День показался очень утомительным, и девушка решила отправиться к себе, чтобы немного отдохнуть перед ужином, она протянула руку, чтобы взять полотенце, лежащее неподалёку.
– Что-то мне не нравится в нём, эфайна, – раздался над ухом задумчиво-проказливый голос леддара, – а не сделать ли нам вот так!
И изумлённая Лаатая заметила как её полотенце исчезает, чтобы через мгновение появиться вновь.
– Наифат, что ты творишь? – тихо прошипела она.
– Скоро узнаем, – услышала она радостный ответ. – Эфайна, давай останемся и узнаем, что же тебе приготовили эти стервы!
Не желая вступать в спор с невидимым духом, девушка прошла к столику с фруктами и напитками и прилегла около него на низкую оттоманку. Ждать пришлось довольно долго, Лаатая даже успела немного задремать, полагаясь на бдительность Наифата, пока её не разбудил предвкушающий шёпот:
– О, сейчас, сейчас! Эфайна, уже начинается!
Девушка неспешно огляделась, но не заметила ничего странного. Кто-то из женщин плескался в бассейне, кто-то выходил из парилки, а кто-то, так же, как и она, лениво лежал на диванчике. Прелестница Айель не спеша вытирала тело после очередной ароматической ванны, томно любуясь собой в большое зеркало напротив. Внезапно её взгляд застыл, и женщина присмотрелась к своему отражению, потом подошла к зеркалу поближе, всё ещё неверующе рассматривая себя там, а потом некрасиво завизжала, привлекая к себе внимание не только всего гарема, но так же тех, кто находился за его пределами. Находящиеся в банях женщины кто с изумлением, а большинство со злорадством наблюдали появление некрасивых трупно-фиолетовых пятен, появившихся на лице и теле Айель.
– Это ты поменяла полотенце! – женщина кинулась к Лаатае и хотела вцепиться ногтями в лицо, но ей помешал прибежавший на шум евнух.
Он обхватил брыкающуюся Айель и держал так до тех пор, пока не появился Карален.
– Что здесь происходит? – строго спросил лёккэр.
– Она поменяла… подбросила мне полотенце! – стала жаловаться на Лаатаю женщина.
– Дорогая, почему ты решила, что это Лаат? – вкрадчиво спросил он.
Айель, поняв, что проговорилась, пристыженно молчала.
– Значит, Лаат поменяла полотенце, – продолжил он, – себе взяла чистое, а тебе подбросила это, пропитанное столь интересным составом?
– Да, это всё она! Она сразу стала завидовать мне, как только поняла, что Повелитель меня любит больше! – в запальчивости произнесла Айель.
– Повелитель подумает о наказании, – многообещающе произнёс мужчина, тяжёлым взглядом обведя всех находящихся в помещении женщин. – Лаат, я провожу тебя, – обратился он уже к Лаатае, и девушка спешно последовала за ним.
– Как же вы мне все надоели, – с тоской продолжил он, когда они остались одни.
Понимая, что эта реплика не требует ответа, девушка благоразумно промолчала.
***
Вечером Повелитель изволил ужинать в узком семейном кругу. Он сам, все его братья и несколько женщин, которых Лаатая мельком видела ранее.
– Лаат, милая, – обратился к ней Санах, – расскажи, как тебе удалось поменять это злосчастное полотенце?
– Я ничего не меняла, ваше величество, – честно ответила девушка, она бросила мимолётный взгляд на мужчин, сидящих на возвышении за отдельным столом, и заметила, как переглянулись и улыбнулись Каридис и Энаиф.
– Ну хорошо, пусть это будет твоей маленькой тайной. Эта леддарова девица вполне заслужила такое наказание. Ты только скажи, это полотенце предназначалось тебе?
Лаатая скромно потупила глаза и неопределённо повела плечами.
– А навещу-ка я её сегодня, пятнистых женщин я ещё не имел, – задумчиво произнёс Повелитель, глядя в упор на Лаатаю. – Хочешь поприсутствовать? Посмотреть, – завораживающе мурлыкнул он.
– Как-нибудь в следующий раз, – выдавила из себя девушка, отчаянно краснея и вспоминая, как ласковые руки обнимали её, а горячие губы шептали слова любви.
Это мог быть только он, Повелитель Санах. Другие мужчины, именно мужчины, а не евнухи и приравненные к ним лёккэры на женскую территорию не допускаются. Что же с ним не так? Где же он настоящий? Нужно прижать Наифата и расспросить, почему же эта ночь ускользает из её памяти? И кто был тот мужчина?
Уйдя в свои мысли, она не заметила, как внезапно напрягся Повелитель.
– Что за леддар! – раздался его встревоженный вскрик, и Санах, не закончив ужин, быстро направился к выходу. За ним последовали все мужчины.
Лаатая буквально почувствовала, как заметался встревоженный Наифат между ней и ушедшими, но затем счёл её более важным объектом.
– Что-то случилось, – тихо сообщил ей дух, – узнаю потом и расскажу тебе, а сейчас нужно следить за этими жёнушками, пока какая-нибудь из них опять не подсунула тебе гадость!
Ужин спешно закончился, и заинтригованные женщины разошлись по своим комнатам. Дух сопроводил Лаатаю, велел ей закрыться и ни с кем не общаться без его ведома.
– Кто же чей хозяин? – спросила она его в последний момент.
– Конечно ты, моя эфайна! И я не хочу остаться круглым сиротой на этом свете, – тоном обиженного маленького мальчика произнёс Наифат. – А для этого я должен позаботиться о тебе, пока не пристрою в надёжные руки!
Лаатая сочла момент удобным для того, чтобы расспросить леддара, кто же её ласкал всю ночь, и почему она его не помнит, но хитрый бестия только махнул рукой и медленно истаял из поля зрения. Оставшись одна, она огляделась вокруг в поисках того, чем бы заняться и заметила на столике возле кровати книгу. Девушка открыла её. Это был труд некоего Раиша ин Шадара, в котором автор пытался донести до читателя образ жизни в давно исчезнувших землях.
Он писал, что жили там люди-звери и люди-рыбы, а по небу летали люди-птицы, и питались они не мясом и овощами, а едино магией и могли посещать другие миры в своих чудо-экипажах. Лаатая сама не заметила, как её увлекло чтение. Неужели такое могло быть на самом деле? Энаиф много раз говорил, что увлекается историей древних королевств. Значит, это его книга? В комнате был Энаиф? Неужели?… Нет, не может быть, Лаатая воспринимала его скорее как брата, но книга и: "Лаат, это ты? Почему ты плачешь?" – она вспомнила его голос. Неужели ночью с ней был Энаиф? Этого просто не может быть, он ещё мал для такого, и он… лёккэр.
Раздумывая так, Лаатая незаметно для себя заснула, и ночью ей опять приснился тот мужчина. Не Повелитель. И не Энаиф. Это был… Нет, этого не может быть. Каридис с первого взгляда возненавидел её. Он не может быть тем, кто так страстно ласкал её всю ночь.
