— Можно обойтись готовым, — возразила Сара. Джаред взял ее маленькие руки в свои ладони и поднес к губам.
— Я богат, и у меня скоро свадьба. Неужели ты думаешь, что я позволю, чтобы моя любимая невеста, будущая жена, в самый важный день нашей жизни выглядела кое-как? Нет, Сара. Я повезу тебя к одному из лучших свадебных портных. А ты должна приготовиться к тому, что фотографии и видеосъемки с нашей свадьбы разместят в журналах и теленовостях.
— Для тебя это так важно? — спросила его девушка.
— Если ты чего-то достигаешь, обязан этим дорожить. В противном случае и стремиться не стоило, — категорически заявил жених.
Они вернулись в дом Сары, где еще предстояло навести порядок после операции задержания.
Старина .Моррис бродил по дому и удивлялся произведенному в нем хаосу.
Сара обескураженно остановилась на пороге.
Джаред заметил ее апатию, обнял за плечи и, ласково глядя сверху вниз, прошептал:
— А если подумать, что такое никогда больше не повторится, становится не так-то и грустно, а наоборот, хочется запомнить все в мельчайших подробностях, чтобы переживания стали опытом.
— Ты прав, — согласилась с ним суженая.
— Уверен, в спальне полный порядок, — сказал он, потянув Сару за руку.
Она что-то хотела сказать ему, но он уже расстегивал ее блузку и целовал грудь, припав к ней губами. Его жадный пылающий рот блуждал по шелковистой коже стремительно освобождающегося от одежды тела, даря Саре незнакомые дотоле ощущения.
Джареду потребовалось меньше минуты, чтобы раздеть Сару. Она была в смятении, оказавшись перед ним обнаженной в лучах предвечернего солнечного света, проникающих в окно. Но она и не пыталась сопротивляться. Ее воспламеняла его уверенность и настойчивость. Любое бегство в такой ситуации стало бы бегством от самой себя. А Сара никогда так не поступала.
И ощущения были взрывными. Сара льнула к Джареду, который вел ее все дальше в страну наслаждений. Он был нежен. Он был трепетен. Его губы ласкали ее тело. Она вздрагивала и млела от каждого его прикосновения до тех пор, пока жажда ее стала невыносимой.
Сара смотрела сквозь опущенные ресницы в потолок и плавилась в потоках жара, восходящего от низа живота, пока не увидела лицо Джареда над собой. Он что-то сказал, но Сара не была способна его расслышать и понять. При этом она остро почувствовала тот миг, когда он проник в нее. И то, что до этой минуты представлялось ей наслаждением, стало томить и мучить. Она впилась в него руками и губами и удерживала до тех пор, пока он был в состоянии волновать ее, дарить все новые и новые ощущения. А после она вся ослабела и отпустила Джареда. И ей показалось, что она умирает. И не хотелось спасения от этого умиротворяющего небытия.
— Так это должно было быть в самый первый раз, — проговорил Джаред.
— Да, — прошептала Сара. — Пусть теперь так будет всегда.
— Нет. Мы постараемся, чтобы было еще лучше.
— Лучше не бывает.
— Бывает, милая, поверь мне. Бывает и лучше.
Их свадьба была изумительна. Такой церемонии Джейкобсвилл еще не видел.
Удивились не только жители городка, но и сами молодожены, когда накануне бракосочетания Джейкобсвилл наполнится бригадами вооруженных громоздкой техникой репортеров. Все стремились запечатлеть судьбоносный день в жизни нелюдимого и закрытого нефтяного магната Джареда Камерона, который решил связать свою судьбу с безвестной молоденькой продавщицей книжного магазинчика из провинциального городка штата Одинокой звезды.
Одна из репортерш заметила, что Сара Доббс очень отличается от того типа женщин, какими до этого окружал себя нефтяной магнат. И прочие готовы были с ней согласиться.
Но только не Джаред Камерон, который, лишь завидев свою невесту под нежным кружевом белоснежной фаты, буквально обомлел от счастья.
Сара была той самой — единственной и несомненной. Она сама была воплощением любви.
Харли Фаулер поздравил молодоженов с застенчивой улыбкой влюбленного юноши, которому меньше повезло в борьбе за женское сердце. Но винить в этом он мог лишь себя одного. За Сару же он искренне радовался, втайне уверенный, что такой возмутительный тип, как Джаред Камерон, не заслуживает это сокровище.
Для Харли было загадкой, как могла Сара, столько пережив из-за него, не только простить, но и полюбить, и доверить ему свою жизнь.
Но в глазах Сары было столько страстного обожания, ее так преобразила эта бесспорная любовь, что Харли оставалось лишь молча принять их счастье.
Для всех остальных горожан Сара стала воплощенной сказочной Золушкой, которой посчастливилось не только встретить гордого принца, но и стать ему женой.
Несколько дней спустя, когда все уже было запаковано по ящикам и коробкам, включая старину Морриса, который с комфортом расположился в специальной дорожной корзинке, Сара бросила прощальный взгляд на милый уютный домик, заняла место в лимузине рядом с мужем и отправилась в Оклахома-Сити. За рулем роскошного лимузина восседал новый шофер и телохранитель четы Камерон, Клейтон. А на сиденье рядом с ним поместился старина Моррис и, прижав от ужаса уши, всю дорогу пристально смотрел в окно.
— Моррис путешествует впервые, — сообщила Сара супругу.
— Я счел этот способ переезда более щадящим для твоего пугливого друга, нежели перелет.
— Как ты думаешь, нам еще нужно беспокоиться о возможных похищениях? — осторожно спросила своего мужа Сара.
— Зачем нам беспокоиться? Пусть Клейтон беспокоится. Его готовил сам Тони, — многозначительно произнес Джаред.
— Скажи откровенно, любимый. Тони ведь никогда не увольнялся. Это он только мне так сказал для того, чтобы ваш план по задержанию злоумышленников сработал.
— Что касается Тони, то я не могу быть до конца уверен. Он прирожденный агент. Если он входит в роль, то делает это всегда убедительно и никогда не раскрывает своих секретов.
— Тони — самый таинственный человек из всех, что мне доводилось знать, — проговорила впечатленная Сара.
— Даже таинственнее меня? — с шутливой обидой спросил ее супруг.
— Намного таинственнее, — поддразнила его жена.
— Полностью с тобой согласен, хоть и знаю о нем много больше, чем ты, — серьезным тоном отозвался Джаред Камерон.
— Расскажи мне о нем, — попросила она.
— О, нет. Только не сейчас, любимая, — эмоционально воспротивился он. — Но когда-нибудь — обязательно. Возможно, однажды Тони сам все тебе расскажет. Он ведь теперь не только твой друг, но и «старший брат». На этот статус даже я претендовать не смею.
