— Нет, я подожду в машине.
Лиз, очевидно, ждала его у окна, потому что не успел Шон выйти из машины, как она тут же выбежала из дома.
— Папа!
Она привычно бросилась в его объятия, и Шон легко подхватил ее.
— Я знала, что ты приедешь! Мама говорила, что нет, но я не верила ей!
— Как ты, котенок?
— Хорошо. Куда мы поедем сегодня? Давай в кино!
— Давай, только я предупрежу твою маму.
Шон поднялся по ступеням вместе с дочкой и уже взялся за ручку двери, но Трейси сама вышла на крыльцо.
— Я думала, что у тебя медовый месяц, — сказала она.
— В общем-то да... — Шон пожал плечами. — Ты не возражаешь, если я возьму Лиз на несколько часов?
— Сегодня воскресенье, твой законный день.
— Я привезу ее к шести, — пообещал Шон.
— На ночь ты, конечно, не можешь оставить ее у себя сегодня? — полувопросительно произнесла Трейси.
У Лиз загорелись глаза.
— Пожалуйста, папа! Я еще ни разу не ночевала на ферме. — Она чмокнула отца в щеку. — Ну пожалуйста!
Шон не мог ей отказать.
— Ладно, котенок, иди собери вещи.
Лиз захлопала в ладоши и исчезла в доме.
Шон внимательно посмотрел на Трейси.
— У тебя большие планы на сегодняшний вечер? — спросил он.
— Возможно.
— И присутствие ребенка в доме, насколько я понимаю, повредит твоему имиджу, — с едкой иронией сказал Шон.
— О, не начинай снова.
— Лиз могла бы проводить у меня субботу и воскресенье, как ты знаешь. И у тебя было бы больше времени заниматься тем... чем ты занимаешься.
— А как твоя новая жена отнесется к этому? — спросила Трейси, пропустив мимо ушей его колкость.
— А тебе какое дело? Черт возьми, Трейси, я заслуживаю того, чтобы проводить с Лиз больше времени!
— Я согласна с тобой, — неожиданно сказала Трейси.
Шон с подозрением посмотрел на нее — что это она вдруг сменила гнев на милость? Но внезапно его осенило.
— Ты нашла себе нового любовника.
— Ну и что из этого? — с вызовом осведомилась Трейси.
— И, конечно, неожиданно.
Она демонстративно посмотрела на машину.
— Не тебе говорить о «неожиданностях». А Фрэнка я знаю довольно давно. Просто недавно, совсем недавно, наши отношения стали серьезными.
— И он не желает, чтобы Лиз путалась у него под ногами, — как бы констатируя факт, сказал Шон.
— Так ты будешь брать ее на выходные или нет? — раздраженно спросила Трейси.
— Конечно, буду, — спокойно ответил он.
Шон больше не успел ничего сказать. Лиз вылетела из дома с рюкзачком за плечами и схватила отца за руку.
— Я готова.
— Молодец, котенок, поехали.
Шон молча кивнул Трейси, и они пошли к машине.
— Мы можем начать со следующих выходных, если тебя это устроит! — крикнула она ему вдогонку.
Не оборачиваясь, Шон поднял руку, показывая, что понял ее. Лиз, увидев в окне машины Эйлин, остановилась как вкопанная.
— А что она здесь делает?
— Лиз, веди себя прилично! — одернул дочь Шон.
— Я думала, что мы будем с тобой вдвоем.
— Мы поженились с ней только вчера, и я не могу оставить Эйлин одну дома, — объяснил он девочке.
— Но...
Шон присел перед Лиз на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне.
— Послушай, котенок, я люблю Эйлин. Она теперь моя жена, и ты должна относиться к ней с уважением, которого она заслуживает. Поняла?
Лиз кивнула, но, судя по выражению ее лица, осталась при своем мнении.
— Ты любишь ее больше чем меня.
— Не больше, а по-другому. Ты поймешь это, когда подрастешь.
У девочки задрожала нижняя губа, когда Шон открыл заднюю дверцу и посадил ее в машину.
— Привет, Лиз! — жизнерадостно приветствовала ее Эйлин.
— Привет.
— Лиз хочет поехать в кино, — сказал Шон.
— Здорово, — откликнулась Эйлин. — Я тоже люблю кино.
Девочка смотрела прямо перед собой, и ее лицо напоминало застывшую маску. Шон, взглянув на Эйлин, покачал головой, как бы извиняясь перед ней за поведение дочери, и включил зажигание.
Этот день Эйлин не назвала бы удачным. Они посмотрели какую-то комедию, пообедали в ресторане и поехали на ферму.
— Завтра большой день, — сказал Шон дочери, — так что надо пораньше лечь спать. Пойдем, я налью воды в ванну, и ты искупаешься.
В первый раз за день Лиз не перечила отцу.
Оставив Шона с его дочерью, Эйлин направилась в одну из спален распаковать свои вещи. Она собиралась приспособить под свой кабинет вторую спальню, меньшую по размеру, но теперь поняла, что из этого ничего не выйдет. К Шону будет приезжать Лиз, и ей нужна своя комната.
Эйлин не расстраивалась — скоро у них появится свой дом, в котором будет достаточно места для всех. Они с Шоном решили, что дом будет двухэтажным, с просторной гостиной, отдельной столовой, с кухней и с ванной на первом этаже. Наверху разместятся четыре спальни. В одной из них вполне можно оборудовать рабочий кабинет.
В спальню вошел Шон.
— Надо поговорить, — сказал он.
— Звучит серьезно. — Эйлин улыбнулась, пряча за улыбкой беспокойство.
— Дело в том, что Трейси вдруг разрешила брать Лиз на субботу и воскресенье. Это значит, что она будет проводить с нами два дня.
— Понятно.
У Эйлин упало сердце. Она ничего не имела против того, чтобы Шон виделся с дочерью чаще, проблема заключалась в самой Лиз, которая терпеть ее не могла.
Шон обнял Эйлин.
— Что скажешь по этому поводу?
— Ну... не могу сказать, что я в восторге, зная, как Лиз относится ко мне. — Эйлин пожала плечами. — Но она твоя дочь, значит, и моя.
— Я знал, что не зря полюбил тебя.
— А сама я, значит, недостаточная причина для твоей любви, — обидчиво произнесла Эйлин. — За последний час ты ни разу не поцеловал меня.
— Это поможет тебе продержаться какое-то время, — страстно поцеловав ее, сказал Шон. — Мне надо вытащить Лиз из ванны, уложить в постель и рассказать сказку.
— Хорошо. Распаковать твои вещи?
— Да, если не трудно.
— Не трудно. Ты можешь выбрать самую короткую сказку?
Шон сверкнул улыбкой.
— Я постараюсь.
Эйлин стояла под душем, уткнувшись лбом в кафельную стену. Когда Шон сказал, что они должны встать рано, она не предполагала, что он имел в виду на рассвете. Что можно делать в такую рань?!
Еще не проснувшись толком, она вышла из-под душа, вытерлась и оделась. За стеной, в соседней спальне, Шон разговаривал с Лиз.
За завтраком Эйлин клевала носом, но, выйдя на улицу, как-то вдруг сразу проснулась. Она всегда любила посмотреть что-то новенькое и необычное, но то, что предстало перед ее глазами, было определенно экзотикой для нее. Обойдя конюшню, они направились к большому загону. Эйлин помахала рукой Бланш и Питеру, стоявшим у ворот. Вокруг загона толпились мужчины, женщины и дети. Шон сказал, что это люди с соседних ферм, которые пришли помочь с клеймением лошадей.
