Он окинул ее критическим взглядом.
— Посмотрим.
— Джош… — Лексе не понравился его ответ.
— Я разбужу тебя, когда будет готов ужин. — Он поцеловал ее и спустился вниз.
В комнате было уже совсем темно, когда Лекса очнулась. С трудом оторвала голову от подушки. Надо вставать, хоть и не хочется. Сделала над собой усилие, поднялась и подошла к шкафу как раз в тот момент, когда дверь в комнату распахнулась и на пороге появился Джош.
— Я еще не оделась, — смущенно проговорила Лекса.
— Мы можем не спешить садиться ужинать.
— Но, Джош, сегодня у меня собрание в Ассоциации молодых христиан.
Джош зажег настольную лампу.
— И что с того? Есть телефон, возьми и позвони, что не придешь.
— Не могу, это очень важно. Мы разрабатываем программу телефонной линии доверия для подростков. Я обещала, что буду там.
— Ты слишком устала, чтобы работать. Позвони и скажи, что прийти не сможешь.
— Ты не смеешь указывать мне, что делать! — взвилась она.
Джош покачал головой:
— Лекса Китредж, твое сострадание идет вразрез со здравым смыслом. Тебе необходим отдых. — Он внимательно смотрел на нее. — Поверь, я все понимаю. Вокруг масса несчастных, которым требуется помощь, и огонь в твоей душе не дает тебе покоя, требуя сделать все возможное, чтобы оказать нуждающимся поддержку. Но пойми, тебе не под силу спасти мир.
— Черт возьми, Джош! То, что я делаю, важно.
— Кое-чем иногда нужно жертвовать. Ты собираешься взять на воспитание ребенка. Это самое важное дело из всех, что ты когда-либо делала!
Лекса постаралась ответить как можно спокойнее:
— Я знаю, что значит взять на себя ответственность за жизнь другого человека.
Легкая улыбка заиграла на губах Джоша. Он присел на кровать рядом с Лексой.
— Ты настолько привыкла решать проблемы других, что совсем забыла о себе.
— Хочешь напомнить мне об этом? — улыбнулась Лекса.
— Я не прочь попробовать.
— Джош, я не могу так сразу все бросить.
Он взял ее руку в свои.
— Я знаю. Но если ты начнешь думать о себе, о нас, это будет первым шагом.
Любовь к Джошу переполняла ее, от переизбытка чувств слезы подступили к глазам.
— Рождество в этом году будет чудесным.
— Почему? — спросил Джош, мягко поглаживая ее ладонь.
— Благодаря тебе. Благодаря ребенку. Ужасно люблю Рождество! Глазенки детей светятся в предвкушении праздника, дома и витрины магазинов чудесно украшены. С людьми на Рождество что-то происходит, они становятся добрее друг к другу.
— А мне нравится наблюдать за покупателями в магазине. Взрослые радуются игрушкам как дети, когда выбирают своим чадам подарки. — Джош посмотрел на Лексу — она села, поджав под себя ноги, — и спросил: — Замерзла? Давай залезай под одеяло, а я принесу покушать.
Когда Джош вернулся, в руках у него был поднос. Две миски с куриным бульоном, три бутерброда с ветчиной и сыром, два стакана молока и два весьма аппетитно выглядящих пирожных.
— Судя по всему, ты изрядно проголодался, — поддела его Лекса.
— Равно как и ты.
— Пытаешься убедить меня в этом?
— Никак нет. — Джош шутливо приподнял бровь. — Я знаю, что у тебя есть тайные желания, которые ты не всегда показываешь.
Лекса сморщила носик.
— Решил, что уже знаешь обо мне все?
— Согласен узнать еще больше.
Джош улыбнулся, но глаза оставались серьезными. Так, словно он о чем-то догадывался! Но это невозможно…
Он поправил подушки и растянулся поверх одеяла.
Доев ужин, Лекса почувствовала себя еще более уставшей. Нет, так не годится. Надо одеться, пока Джош будет убираться на кухне. Но он очень скоро вернулся с небольшим портативным телевизором в руках. Лекса помнила, что такой стоял у него в спальне. Джош установил телевизор на столике напротив кровати, включил его и начал раздеваться.
— Что это ты делаешь?
Он снял рубашку и принялся расстегивать джинсы.
— Мы с тобой отдохнем и посмотрим телевизор. Если уснешь — отлично. — Он взял расческу Лексы и, похлопав себя по груди, предложил: — Иди сюда.
Она опустила голову ему на грудь, а он не спеша стал расчесывать ее волосы. Это было восхитительно. Лекса с наслаждением расслабилась и вскоре уснула.
Лекса открыла глаза и первым делом взглянула на часы. Семь утра. Джош мирно посапывал рядом. Всякий раз при взгляде на него сердце ее начинало биться сильнее, а губы сами собой непроизвольно складывались в улыбку.
Неожиданно у Лексы возникло непреодолимое желание остаться сегодня дома, заняться планировкой детской, провести время с Джошем. Она потянулась к телефону. Секретарь заверила, что выдержит оборону офиса еще один день. Тогда она вновь откинулась на подушки и почувствовала, как сильные руки обнимают ее. Она повернулась к Джошу и улыбнулась:
— Доброе утро.
Джош прижал ее к себе.
— Кому звонила?
— Секретарю. Собираюсь сегодня устроить себе отдых и не ходить на работу.
Джош расплылся в довольной улыбке:
— Мудрое решение.
Лексе хотелось никогда не расставаться с ним и всю жизнь провести вот так — в его объятиях.
— Как полагаешь, сумеешь ты сегодня сбежать из магазина на обед?
— Что ты задумала?
— Есть идея.
— Можем вместе отправиться куда-нибудь на ленч.
— Нет. Я хочу приготовить обед сама. Мне кажется, тебе не помешает немного отвлечься от дел.
— С удовольствием. День наверняка будет суматошный. Мы напечатали в местной газете купоны, так что сегодня мамаши начнут осаждать магазин. — Джош наградил Лексу долгим красноречивым взглядом, словно собирался сообщить ей о чем-то важном, но через мгновение поцеловал ее в лоб и произнес: — Мне пора двигаться.
Чего он хотел? Чтобы она остановила его? Чтобы сказала, как сильно любит его? Лекса протянула руку и коснулась его плеча, провела ладонью по спине и почувствовала, как Джош вздрогнул.
— Ты очень спешишь? — Она хотела любить его, показать, насколько благодарна за то, что он проявил о ней заботу.
— Нет. — Джош улыбнулся.
— Спасибо, что остался со мной вчера, что провел со мной ночь.
— Всегда пожалуйста.
Она протянула к нему руки, а он смотрел на нее так, словно пытался сказать, насколько сильно он хочет, чтобы она нуждалась в нем, не боялась положиться на него. Она уже начала постигать его уроки.
Когда приехал Джош, Лекса была в комнате, которую намеревалась приспособить под детскую. Вокруг валялись образцы обоев, красок и каталоги, открытые на разделах с детской мебелью.
